Я слышал о том, что в одной из пещер поселились инопланетники – гости Шаррассу, сказал Ууррш. Все собирался посмотреть лично, да никак не мог выбраться – стар стал, летать на дальние расстояния уже трудновато. Аррашша и Рушшисс рассказали, что вы не смогли вернуться в свой мир и потому вынуждены были остаться в наших краях.

Удостоверившись, что это действительно так, и мы не отказались от мысли рано или поздно оказаться дома, он заявил, что представителей человечества лично ему видеть не приходилось. Но если ваши ученые знают формулу нашего мира, добавил он, значит, кто-то из них уже бывал здесь и, соответственно, вступал контакт с моими соотечественниками (не факт, мелькнула у меня мысль, если другие люди проникали сюда с той же целью, что и мы, но в отличие от нас не вели переговоров). Я попробую помочь вам, расспрошу своих коллег – вдруг кто-нибудь случайно знает магический адрес вашей планеты.

С тем Ууррш и отбыл, на прощание нацарапав на одной из небольших каменных плит (использующихся ящерами в качестве табличек для письма) несколько иероглифов. Смысл надписи сводился к тому, что принадлежащие нам трофеи добыты в честном бою с черным разбойником, напавшим на деревню. Без этого, пояснил он, за пределами поселения зеленошкурых нас могут привлечь к ответственности за убийство или надругательство над телом умершего. Табличка та до сих пор хранится в моей коллекции как бесценная реликвия.

Понятие времени у белых драконов отличается от нашего: живут они долго и никуда не спешат. И потому мы прожили в благодатной долине еще два праздника окончания сбора урожая, прежде чем в нашей судьбе произошли изменения. После той битвы наш авторитет среди драконов-тружеников весьма вырос; нас уравняли в правах с главами семейств и, если бы того пожелали, могли бы принимать участие при решении вопросов, касающихся всего племени. Но мое личное мнение – куда большую пользу принесли мы, обучив драконов виноделию.

В самом начале повествования я упоминал, что, собираясь в поход, среди всего прочего прихватили несколько бутылок бургундского. Как-то, когда уже обосновавшись на новом месте жительства, решили мы устроить себе небольшой праздник с жарким из саррашей и стаканчиком доброго вина. Учуявший тонкий аромат Шаррассу заинтересовался его источником; нам пришлось налить и ему. Спиртное пришлось дракону по вкусу, он вылакал целую бутылку и стал расспрашивать нас, как приготовить сей божественный напиток. К тому времени мы уже знали, что собранные ягоды ящеры хранят в подземных пещерах у подножия гор, в которых достаточно холодно – для лучшей сохранности, а подпорченные и перезревшие плоды безжалостно выкидывают. Наши познания в изготовлении хмельных напитков, конечно, несравнимы с искусством профессионального винодела, но – попытка не пытка: под нашим чутким руководством драконье семейство соорудило подобие бочки, куда надавили сок ягод сауусс – излюбленного лакомства крылатого племени, пригодные в пищу и нам (правда, для человека те слегка горьковаты). Когда необходимая степень брожения была достигнута, полученный напиток процедили через ткань и разлили по заранее приготовленным деревянным кувшинам. Драконам понравилось, и вскоре в долине целую плантацию отвели под посевы сауусс – вино стали изготавливать не только 'для внутреннего употребления', но и на продажу. Дела у Шаррассу и его коллег-виноделов быстро пошли в гору; целые бригады зеленошкурых регулярно курсировали в Лащирр – столицу драконьего царства, сбывая бочки с вином. Как-то из одного такого вояжа Шаррассу привез нам подарок, упакованный в листья вершша. Развернув их, мы обнаружили внутри целую россыпь крупных драгоценных камней.

Это – ваша доля в нашем торговом предприятии, пояснил ящер. Нам посчастливилось сторговаться с Ирраши – главным закупщиком продовольствия для сообщества красных драконов, который купил все, что привезли, и выразил желание приобрести и следующую партию товара тоже.

Мы от души поблагодарили его – награда за обучение основам виноделия оказалась более чем щедрой. Любого из этих камушков хватит, чтобы купить поместье на несколько сотен душ, помнится, сказал я тогда. Мелко плаваешь, возразил мой приятель – за десяток таких камней ты купишь целое графство или курфюрство вместе с титулом. Неплохая перспектива, если учесть, что оба мы из захудалых дворянских родов, к тому же испорченных купеческими мезальянсами. Те гроши, что позволяли вести вольный образ жизни, не шли ни в какое сравнение с богатством, обладателями которого неожиданно стали.

Честно, по-братски, мы поделили добычу, уповая, что рано или поздно все же вернемся на родную планету. Договорились, что если с кем-либо из нас случится непоправимое, другой заберет его долю и пожертвует часть денег на помин души. Никому из нас и в голову не пришло, что можно подстроить 'несчастный случай' и забрать все себе. К сожалению, я наслышан о подобных историях, довольно часто случающихся в Новом Свете – стоит стать счастливыми обладателями индейских реликвий или пиратского золота, как бывшие друзья тут же становятся злейшими врагами, и из таких экспедиций часто возвращается меньше половины, а то и вообще только один – тот, кто оказался коварнее других…'

Как похоже на историю России конца ХХ века, подумал Эрик. Родившись много позже, тем не менее по рассказам старших, книгам и кинофильмам он вполне представлял себе ту эпоху, когда в одночасье сколачивались громадные состояния, но – рушились простые человеческие отношения…

Неожиданно мелькнула мысль – а если их команде посчастливится найти что-нибудь ценное, как поделят находку? Удастся ли поступить по справедливости, или кто-то пожелает получить больше причитающегося ему? Хорошая будет проверка истинности их дружбы. Есть повод задуматься – а как он сам поступил бы в аналогичной ситуации?

Не пытался бы ухватить кусок пожирнее в ущерб другим – это уж точно. И потребуй товарищи себе часть его доли – драться не стал, отдал бы. Но и выводы о таких 'друзьях' сделал бы соответствующие.