— Да точно вам говорю! Я его чувствую! Давайте зайдем, мы же ничего не теряем, если на минуточку зайдем в лавку! — взмолился я.

— А как это выражается, он что с тобой как-то взаимодействует? — Эва посмотрела на меня с уважением. Еще бы, предмет, за которым гоняется столько народу, запросто, по-соседски обращается к обычному сельскому сенсу.

— Ну, насчет сельского, это ты загнула! — в свою очередь, обиделся я, — Со мной, сама знаешь, сколько ученого народа возилось. Я сейчас не хуже академика во всякой психологии разбираюсь.

— Значит, ты голову на отсечение даешь, что в отель нам идти не нужно? Ты на сто процентов уверен, что в этой задрипанной лавчонке спрятано сокровище на миллиард баксов? И ты на тысячу процентов уверен, что именно наш артефакт, а не какой-нибудь манок, зовет тебя сейчас в ловушку? — Алексей задавал вопросы, словно гвозди вколачивал в крышку гроба моих предположений.

— Уверен! — тяжело вздохнув, честно признался я.

Они переглянулись и решили не спорить со мной, пять минут в нашем деле ничего не решают. В крайнем случае всегда можно дать задний ход, мол туристы, интересуемся сувенирами, зашли погреться. Для Парижа явление совершенно обычное, толпы диких туристов только тем и озабочены, что прикупить сувениров для многочисленных друзей и знакомых. Алексей немного притормозил, сунул руку в сумку и практически незаметно для окружающих выудил из нее небольшой пистолет, который засунул под ремень брюк за спину.

— На всякий пожарный! — пояснил он.

Дверь коротко звякнула колокольчиком, и на его звук выбежал хозяин — типичный китаец. Куда не плюнь, всюду китайцы — открывают магазинчики, ресторанчики, ателье. Они вытекают из собственной страны могучим потоком, незаметно колонизируя другие страны. Тихие, незаметные, улыбчивые и вежливые, они всегда готовы оказать услугу, сделать нужное быстро и недорого.

Постепенно все привыкают к тому, что китайцы выполняют любую работу, свыкаются с мыслью, что для любого дела проще и дешевле нанять китайца. Французы считают, что их сильно разбавляют арабы, но никто не удосужился соотнести подобное с китайцами.

Хозяин смотрел на нас с немым обожанием, как на самых желанных и долгожданных гостей. Казалось, пожелай мы, он тотчас же накроет столик и угостит нас самым душистым, самым ароматным китайским чаем. Но мне не было дела до его улыбок, я «принюхивался» к своим ощущениям, медленно осматривал разношерстный товар на полках. Пирамидка манила меня, она лучилась добрым теплом, выстреливая в меня комочки сияющей радости. Одно плохо — я не видел ее обычным взглядом, она была рядом, но подойти к ней, взять в руки ее я не мог. Что-то мешало, между нами была естественная преграда, знать бы как ее преодолеть.

— Не стойте болванчиками, торгуйтесь, приценивайтесь, пока вас не выперли отсюда! — мысленно приказал я Эве, сосредоточившись на поисках пирамидки.

Эва с ходу включилась в игру, дергала Алексея за рукав, просила показать всякую ерунду. Затем яростно торговалась и откладывала в сторону якобы понравившееся. Хозяин лавки полностью перенес на них свое внимание, оставив мне время и возможность для спокойного поиска.

— Алексей, пирамидка внизу, в подвале. Дверь за стойкой, ключи в канцелярской книге на полке, там вырезана ниша, — сказал я по-русски, надеясь, что французский китаец вряд ли что-то поймет.

— А он, что не защищенный, не из охраны? — недоверчиво спросил Алексей, ощупывая взглядом щуплую фигурку хозяина магазина.

— Не-е-е, ни в одном глазу, — усмехнулся я, — он получает каждый месяц денежку за то, что в его подвале хранится некий груз. Он думает, что это наркотики или контрабанда. Его дело молчать.

— Понял, — удовлетворенно кивнул головой Алексей и обернулся к хозяину с широкой улыбкой на лице.

— Что желает господина? — по-своему истолковал хозяин перемену настроения клиента.

— Ни-че-го! — отрывисто в такт взмахам ладоней ответил Алексей.

Хозяин мягко обвис на его руках, моментально потеряв сознание. Алексей затащил его за стойку, аккуратно уложил на пол, и огляделся по сторонам. Как-то уж слишком все просто — зашли, вырубили единственного охранника, взяли ключи с полочки и сходили за пирамидкой. Похоже не мне одному пришла в голову подобная мысль, Алексей насторожено озирался по сторонам, прислушивался, принюхивался, смешно морща нос, словно собака.

— Эва, дверь закрой и табличку переверни, пусть думают, что магазин закрыт, — наконец распорядился он. — Будем считать, что это лишь предбанник, а баня дальше по коридору. Будем надеяться, что до смерти не упарят!

Он расстегнул сумку, вытащил еще один пистолет, пару обойм и десантный нож в кожаном чехле. Сколько раз вижу такие ножи, всякий раз вздрагиваю, до того смертельным выглядит это оружие. Хуже пистолета, потому что пуля убьет быстро, даже испугаться не успеешь. А эти мясорезы в первую очередь обязаны внушать ужас противнику, безотчетный страх, лишать его уверенности.

— Сеня, выбери игрушку по своему вкусу, ищи ключи и пошли дверь отпирать. Надеюсь, обойдемся без сюрпризов.

Терпеть не могу оружие, особенно с тех пор как на всю катушку прочувствовал состояние человека получившего пулю в голову. Поэтому выбрал себе самый мелкий невзрачный пистолетик, искренне надеясь, что он мне не пригодится. Сунул в карман пиджака, нисколько не заботясь об удобствах быстрого выхватывания и применения. Не ковбой я и не коммандос, старающийся поразить цель в падении с автомобиля первой пулей. Это не мое, я работаю головой, в буквальном смысле этого слова.

Мы не стали дожидаться Эвы, справедливо рассудив, что пока мы разбираемся с дверью в подвал, она вполне успеет закрыть входную дверь. К тому же, если при открывании двери обнаружатся сюрпризы, лучше об этом узнать без нее. Одна мысль тревожила меня — с того момента, как мы шагнули за шторку перед дверью, я перестал «слышать» Эву. Ее мысленный голос исчез, растворился, словно никогда и не существовал. Возникла звенящая тишина, пустота, вакуум, который некому было заполнить. Я постарался отогнать от себя тревожные мысли, постарался убедить своих внутренних сторожей, что это случайность, временное состояние, результат повышенной напряженности перед решающей схваткой. Все вернется…

Замок открылся без проблем, никто не собирался его минировать, ставить на сигнализацию, потому что все это излишнее привлечение внимания к обычной захудалой лавке старьевщика. Щелкнув выключателем, Алексей зажег единственную на весь неожиданно большой подвал лампочку. Тусклый рассеянный свет выхватил из темноты ящики, инструменты, обрывки упаковки, старые холодильники и тому подобную рухлядь, имеющую способность неудержимо накапливаться с течением времени.

Мы спустились по бетонным ступенькам вниз, настороженно озираясь по сторонам. Отсутствие неприятностей у двери еще не означает полную безопасность дальнейшего пути. Всегда можно придумать так называемую бытовую хитрость: ступенька сломанная, гвоздь из пола торчит, кирпич на голову случайно падает. Дело житейское, потому на действия спецслужб не свалишь. Шел человек, а ему бац кирпич на голову, человек тот падает и «случайно» на гвоздик натыкается. Был человек, нет человека. А нечего шляться там, где не нужно.