— Вообще-то, дитя мое, я как раз должен помолиться за тех обреченных, что умрут завтра. Может, ты поможешь донести мой молитвенник?

Элпью сразу его поняла. Она схватила книгу и опустила голову.

Стражник окинул их обоих взглядом.

— Кто это? — Он указал ключом на Элпью.

— Это, друг мой, кающаяся грешница, которая обязана сегодня мне помогать — донести мои вещи и тому подобное. Можем мы пройти? Иначе я опоздаю.

Стражник с ворчанием впустил их.

Пока они шли через вонючие помещения, битком набитые преступниками и должниками всех возрастов и видов, священник заговорил:

— Тебе повезло, что сегодня служу я. Местный священник, подготавливающий приговоренных к смерти, заболел. — Служитель культа огляделся. — Что неудивительно при жизни в подобной мерзости. За мной прислали сегодня утром, чтобы я подменил его на время болезни.

Еще один охранник впустил их во двор, где обычно проходила насильственная вербовка во флот.

— Неприятное дело эта процедура. Никто особого почтения не выказывает. В последний раз, когда я здесь был, многие из заключенных с важным видом заходили и облегчались прямо в часовне, так что вокруг нас все время стояло зловоние.

Собака одного из заключенных подбежала и стала обнюхивать юбки Элпью. Та отпихнула ее, следом за собакой разбежались и куры.

— Недавно начальник наладил очень доходное дело — стал предлагать билеты желающим по той или иной причине увидеть людей, которые знают, что скоро умрут. — Кивком он попросил стражника открыть часовню. — Когда я служу, то не позволяю подобных вещей.

Их провели в часовню. Посреди нее стоял пустой гроб, вокруг которого — внутри огороженного пространства — сидели несчастные, которые, судя по выражению их лиц, были приговорены.

Элпью сразу же увидела миссис Уилсон и села рядом с ней.

Священник взял богослужебную книгу и пошел к алтарю.

— К вам, осужденные на смерть, я обращаюсь: покайтесь, — возгласил он, открывая молитвенник и кладя его перед собой на богато украшенный дубовый аналой.

— Что происходит? — прошептала миссис Уилсон. — В какую игру играет Коули?

— Мне нужно прояснить несколько вопросов, — прошептала в ответ Элпью. — Вы или ваш муж имели какие-нибудь дела с королем?

— Вы с ума сошли? — резко обернулась к ней миссис Уилсон. — Если бы я была знакома с королем, как вы думаете, неужели бы я первым делом не воззвала к его милосердию?

— Скажите, когда вы начали замечать странности в поведении мужа?

— В январе, — ответила миссис Уилсон. — В начале января.

Элпью замолчала, припоминая, о чем еще она хотела спросить, священник тем временем тараторил:

— …И лишь непрестанно укрощая наши греховные страсти, мы сможем почить с ним, и через могилу и врата смерти прийти к нашему благому воскрешению…

— Вы знаете кого-нибудь в Актоне?

Миссис Уилсон смерила Элпью взглядом.

— В чем дело? Придумывая все эти непонятные вопросы, вы хотите меня убедить, будто все равно заслуживаете платы? Даже несмотря на то, что позволяете мне умереть за преступление, которого я не совершала?

Элпью не сдавалась. Ей не хотелось напоминать миссис Уилсон, что она сама признала себя виновной в этом злодеянии.

— Вы знаете кого-нибудь в Актоне?

Миссис Уилсон покачала головой.

— … И мудрецы умрут, — бубнил священник, — и тоже канут в вечность, как и невежи и глупцы, и оставят свои сокровища другим. И все равно они думают, что дома их будут стоять вечно и что жилье их будет переходить из поколения в поколение…

— Вы доверяете своему адвокату?

— Коули? — переспросила миссис Уилсон. — Я знала его, когда еще была ребенком. Хотя после этой катастрофы я бы не стала рекомендовать его как специалиста по уголовным делам.

— Вы знали, что он обчистил ваш дом?

Лицо миссис Уилсон омрачилось.

— В самом деле? Полагаю, чтобы покрыть свои расходы. — Она глубоко вздохнула. — Крайне важно, чтобы юрист не голодал. Жаль, что за свой гонорар он сделал так мало.

— У него на каминной полке стоят ваши часы.

— Что ж, лучше так, чем их заберет государство. Детей у меня нет, наследников тоже. Несмотря на порошки Бо. И родственников нет. У меня был только мой муж. Теперь у меня нет ничего. А завтра… — Она повесила голову, и по щекам ее заструились слезы. — Не станет и меня.

— И падут они в ад, как овцы, и смерть поглотит их, а праведники наутро обретут над ними власть…

— Вы не знаете ни о чем таком, что случится в середине сентября?

— Зачем мне беспокоиться о будущем, которого я не увижу?

— Миссис Уилсон, умоляю вас, помогите мне. Еще есть шанс. Я чувствую, что вплотную приблизилась к разгадке секрета, который необходимо знать, чтобы спасти вашу жизнь, но вы должны мне помочь.

— … И сидят во тьме и в смертной тени, крепко прикованные несчастьем и цепями. Потому что восстали против слов Господа, и не прислушались к совету благочестивейших. И сердца их Он тоже обрек на страдания, и пали они, и не нашлось никого, кто бы помог им…

— Слушайте священника, миссис Уилсон. Есть человек, который может вам помочь, и это — я…

— Священник, — закричала, поднимаясь со своего места, миссис Уилсон, — прошу вас, уберите от меня эту скверную женщину. Она хочет передать мою историю в газету, чтобы завтра она продавалась в Тайберне.

— Ах ты, уличное отребье! — Священник нахмурился. — Никогда еще меня так не обманывали. Сейчас же убирайся из моей часовни! Паразитка на навозной куче жизни.

Элпью пыталась объяснить, в чем дело, но два дюжих тюремщика подхватили ее и вынесли вон, прежде чем она успела открыть рот. И без лишних церемоний вышвырнули на улицу.

Превращение прозрачной жидкости в густую смесь через некоторые внутренние преобразования — путем добавления какого-либо другого вещества, путем нагревания или охлаждения. Например, свертывание молока.

Когда Пигаль ушла, графиня еще повозились, расставляя то, убирая на место это. Помешала в очаге и, отрезав хлеба, поджарила тосты. Она молилась в надежде выиграть это сражение и сохранить дом. Но где найти сэра Питера? Она могла бы послать Годфри поискать его по всем борделям Лондона, но где гарантия, что Годфри не соблазнится угрозами и посулами ее мужа и снова не предаст ее?

Откусив поджаренного хлеба, она плюхнулась на кровать. Где же Элпью? По какому такому важному делу она ушла?

И что там Пигаль наговорила про любовные письма, которые они утащили из ромашковой клумбы в саду в Актоне, — будто бы они от короля? Король! Пишущий любовные письма той ужасной женщине. Это проливало совершенно новый свет на данное дело. Она почти убедила себя, что таинственный мистер Рой был сэр Питер, а теперь получается, что это сам король. Но если мужем миссис Рой, который приезжал к ней по выходным и по ночам, был король, то как сюда вписывается Бо Уилсон и кто его убил? И почему?