Коулмэн, однако, вычислил с самого первого взгляда, тут же подав знак коллеге: смотри. Ясное дело, понял мистер Коулмэн: и откуда грузовики, и откуда, соответственно, ребята в кузовах. Однако тень недоумения по лицу все-таки скользнула. Зачем военные, куда военные?

Бардин едва сдержал улыбку. Ладно, братцы-шпионцы. Тайна эта не век тайной будет. Если на гнездо змеиное выйдут, — дай-то Бог — то и в работе этих ребят увидите. Их издалека видно будет — особенно в темноте. Но лучше бы все-таки до темноты не тянуть.

А на пока — подергайтесь. Пусть будет вам небольшой такой suspense[4]. Голливуд — так Голливуд. Все по законам жанра. Понять бы еще, какие ваши роли в этом кино.

— Что ж, значит, так тому и быть. — Голышев потер виски. — Значит, дальше тянуть нельзя. Людей надо выводить.

— Может быть, на выходе из подъездов просто требовать ключи от квартир? — с сомнением спросил Дивеев, но тут же спохватился. — Черт. Дурацкая пародия какая-то получается. Ильф с Петровым. Ключи от квартиры, где деньги лежат…

— Не смешная пародия, — согласился Мостовой. — Но это что в лоб, что по лбу. Требовать оставлять квартиры открытыми — или требовать ключи…

— Ладно. — Начальник действующего штаба отрешенно кивнул. — Вариант первый, он же единственный. Вячеслав Алексеевич, готовьте текст для громкоговорящей…

— Алина!

Все находившиеся в штабе, включая операторов за столом, повернулись на голос. В дверях возникла странная долговязая фигура в камуфляжке МЧС. Брови Голышева поползли вверх, он посмотрел на Мостового.

— Это еще что такое?…

— Это учитель здешней школы, — торопливо вмешалась Ламанча. — Телешов.

— А, — Мостовой вспомнил. — Тот, что первого гремучника убил?

Голышев покачал головой и усмехнулся.

— Убил — молодец. Герой. Однако сейчас, простите…

— Погодите, товарищ генерал, — Сергей, похоже, нимало не смутился. — Есть вариант. Честное слово, есть.

Болтянский обвел глазами бойцов. Ребята явно нервничали, переминаясь с ноги на ногу, покуривая и разговаривая вполголоса, словно кто-то их мог подслушать.

Занервничаешь, подумал капитан, переложив свой «Моссберг» из одной руки в другую. Уже скорее бы в дело. А то стоим, сами себя накручиваем.

А куда ж денешься, без накручивать не получается. Все бойцы знали о том, что случилось с Полухиным — и многие возле дома были, когда Володя умирал. Так ведь то одна только квартира была. Одна только квартира.

Он-то сам, капитан Болтянский, ребятам особых картин не расписывал. Не надо было им тех картин. Кто не видел — спать будет спокойнее. А кто видел — никаких рассказов не надо. Похоже на то было, что и Вахрушев с Шабалкиным тоже распространялись не особо. Да и кому оно улыбается — такое вспоминать.

— Леша, привет.

Капитан обернулся. Перед ним, сверкая неизменной улыбкой, стоял Пашинян.

— Привет, Сергей. — Болтянский усмехнулся. — Давно не виделись.

— А как же! — Майор подсчитал в уме и добавил: — Целых четыре часа, как минимум.

— Чего там слышно? — поинтересовался капитан, ткнув большим пальцем куда-то за спину.

— У тебя такая же рация, как у меня. И знаю я, Леха, ровно столько же.

Оба помолчали.

— У подъездов с дробовиками твои стоят? — спросил Пашинян.

— Мои все здесь. Но те тоже наши. Стрелки.

— Думаешь, и им работа перепадет?

Болтянский пожал плечами.

— А хрен его знает. Нормальный зверь из подъезда на кучу народу не попер бы. А эти твари… Поди вычисли.

Бойцы, перестав переговариваться между собой, поглядывали в сторону двух офицеров. Капитан искоса взглянул на ребят. Пашинян проследил за его взглядом.

— И что, Леша? Как тебе работу на пока определили?

— Да моя-то работа, — задумчиво проговорил Болтянский, — не на пока определена. Нам ее в любом раскладе делать.

— Поквартирно? — Майор уже не улыбался.

Болтянский кивнул.

— С той лишь разницей, что внутрь заходить не будем. Уже, сам понимаешь, легче. — Он помолчал. — Потому что в хате с этим гадом хреновая война. Очень хреновая.

— Да, — задумчиво протянул Пашинян. — И сколько вас, таких спецбригад, отрядили?

— По два дома на каждый. Сколько их, домов этих?

— Четырнадцать, — не задумываясь, ответил майор.

— Ну вот и считай. Семь, значит, получается. Гонтарь Павлик со своими, Муртазаев Альберт… Про всех-то мне не докладывали. — Алексей помолчал. — Это еще слава Богу, что четырнадцать всего домов. Что вот этот треугольник только. А то где бы и стрелков набрали…

— Набрали бы. Мало питерских, из Новгорода-Пскова подвезли бы. У нас тут ЧП совсем не районного масштаба. — Майор взял Болтянского за руку чуть выше локтя, сжал пальцы. — Удачи, Леша.

— Удачи нам всем.

— Неужели может сработать? — Генерал МЧС впился взглядом в Наговицыну.

Все остальные смотрели на нее с тем же немым вопросом в глазах.

— Должно сработать, — твердо ответила она. Сергей, стоявший рядом с Алиной, решительно кивнул.

— Не знаю, — с сомнением произнес Дивеев. — Здесь свои тонкости тоже есть. Ведь если не выстрелит, картинка будет очень печальная. Причем на весь мир картинка. От репеллента американского отказались, решили, как всегда, отечественными, наспех скроенными шапками закидывать, и…

— Да ведь с водой под давлением, — вмешался Голышев, — та же раскладка. Воду вместо репеллента.

— Не сработает наш вариант, не сработает и американский репеллент, — добавила Наговицына. — Принцип-то ведь абсолютно тот же самый.

— Однако не сработает репеллент — это одно. — Ответ Алины, похоже, не вполне удовлетворил Дивеева. — Не сработал — закрыли тему. Но если мы вместо привезенного препарата — нами же, кстати, затребованного — самодеятельность проявим, а потом сядем в лужу, то за это по голове не погладят никого. И не погладят крепко. Кстати, по этим же соображениям мне и вариант с водой не по душе.

— У каждого свои проблемы. — Ламанча с вызовом смотрела на шефа ФСБ. — Но я здесь, честно говоря, не для того, чтобы меня потом по головке гладили. Если даже очень ласково.

Генерал в штатском выдержал ее взгляд, потом усмехнулся.

— Уели, Алина Витальевна. И убедили. Ну черт же с ней, головой. Хотя и своя. Если что, все-таки жалко будет.

— Ну хорошо, а где же все это добро брать? — хмуро поинтересовался Мостовой, ни к кому конкретно не обращаясь.