— Не надо было меня перекармливать, — капризно сказала Красная Шапочка. — Сама же наставляешь: скушай этот кусочек, скушай тот кусочек… Вот лопну, тогда заплачешь.

— Не смей так говорить, — взвыл Волк. — Ты хочешь оставить меня без работы? А за кем я буду гоняться по лесу? Кому я буду угрожать? Кого я буду, наконец, любить?

— Ничего, — сказала Красная Шапочка, — пойдешь в обыкновенный зоопарк, кусок мяса тебе всегда будет обеспечен.

— Морковки, моя дорогая, морковки! — сказал Волк.

— Ой, как ты мне надоел! — сказала Красная Шапочка. — Все мне надоели.

— Пойдем, Медведь, — сказала Алиса. — Нам пора.

— Идите, идите, — сказал Волк.

— Нет, — сказала бабушка, откладывая спицы. — Я сначала тебе пирожок на дорожку дам. С вареньем. Вижу, что ты проголодалась. — И бабушка незаметно подмигнула Алисе.

— Спасибо, — сказала Алиса. Она и в самом деле была голодна. Одним мороженым сыт не будешь.

— Может, не стоит? — спросил Волк, садясь. — У нас не так уж много пирожков осталось. И мука кончается.

— Молчи, Серый, — сказала бабушка. — Тебя не спрашивают.

— Красная Шапочка! — зарычал Волк. — Куда это годится? Если я не съел твою бабушку, значит, мной можно помыкать?

— Ах, отстань! — сказала Красная Шапочка. — Лучше спой мне что-нибудь. Я так утомилась!

Алиса пошла в дом, а вслед ей Серый Волк завыл занудную песню.

Алиса вошла в домик и остановилась в дверях. Дальше идти было некуда. Большую часть комнаты занимал разноцветный ковер, сложенный в несколько раз. Именно его и вязала бабушка.

— Не стесняйся, — сказала бабушка, — проходи по краю. Пирожки на кухне, на тарелке. Бери сколько хочешь.

— А что вы делаете? — спросила Алиса.

— Вяжу, — сказала бабушка.

— А что вы вяжете?

— Занавес для детского музыкального театра, — сказала бабушка. — Я вяжу его уже полгода, а работы еще на год. К сожалению, я не могу развернуть его, чтобы тебе показать, но, когда он будет закончен, ты сможешь им полюбоваться в театре. Это лучший занавес в мире.

— Не только самый лучший, — сказала Алиса, — но наверняка самое большое вязание.

— Конечно, — сказала бабушка, — иначе зачем стараться? Да ты иди на кухню, возьми пирожков, а то Медведь волнуется, тебе пора идти.

Алиса с трудом добралась до стола и взяла пирожок. Стол, табуретки, даже холодильник — вся кухня была завалена мотками шерсти разных цветов и оттенков.

— Нашла? — спросила бабушка из комнаты.

— Спасибо, — сказала Алиса.

— Не обращай внимания на капризы Красной Шапочки. Конечно, она девочка ленивая, но сейчас она тебя нарочно не замечает, чтобы Волка одурачить. Не доверяем мы ему. Что-то много он о морковке говорит и о любви ко всему живому. Мы даже дверь стали на ночь запирать. Так сказать, берегись Волка, который говорит о любви к ближним.

— Вы думаете, что он может кого-нибудь съесть? — спросила Алиса.

Пирожок оказался таким нежным и вкусным, что она попросту проглотила его, даже разжевать не успела. Пришлось взять второй.

— Почему не съесть, если зубы есть? — сказала бабушка. — И на меня он недобро поглядывает. А мне собой жертвовать никак нельзя. Кто за меня занавес довяжет?

— Странно, что вы сказочные, — сказала Алиса и взяла пятый пирожок. — Вы кажетесь самыми обыкновенными людьми.

— Что делать… Мы сюда по доброй воле приехали. Я надеялась дать образование ребенку, пускай в школу ходит… Я уж ее всюду водила — и в музеи, и в театр. Но, к сожалению, все впустую. Не хочет Красная Шапочка учиться. Только телевизор смотрит. С утра и до вечера. Как начинается программа для малышей, она приклеивается к телевизору — и конец, быками не оторвешь. Уж я сама за это время научилась читать и писать. И дала себе зарок — свяжу занавес для детского музыкального театра. Очень мне там понравилось. И для малышей полезно.

— Может, мне поговорить с Красной Шапочкой? — спросила Алиса. — Я с ней могу заниматься, помогать ей.

— Ах, не получится, моя дорогая, — сказала бабушка. — Ничего из этого не выйдет. Я уж ее к врачу водила, а врач говорит: безнадежный случай, таких детей в наше время уже нет. Все органы у нее работают нормально — ест она как все, и спит как все, и даже разговаривает как все. А вот никакие занятия в голове у нее не удерживаются. Одним словом, сказочная лентяйка. Ты кушай пирожки, кушай. Я сама пекла.

— Спасибо, — сказала Алиса. — Мне пора идти.

— Возьми с собой на дорожку.

Алиса не удержалась, взяла шестой пирожок, попрощалась с доброй бабушкой и вышла на лужайку. Медведь, увидев ее, укоризненно заворчал — надоело ему ждать, а Волк, который поджидал у двери, спросил:

— Понравились пирожки? Что-то тебя долго не было. Сколько съела? Нам ничего не оставила?

— Оставила, — сказала бабушка из окна. — Всем хватит. А не хватит, я еще испеку.

— До свидания, — сказала Алиса.

— На обратном пути обязательно заходи, — сказала бабушка. — Я буду ждать.

— Я тоже пошел, — сказал Волк.

— А ты куда? — заныла хитрая Красная Шапочка. — Я тебе запрещаю идти. Мне так одиноко.

— Прости, дорогая, — ответил Волк. — На огород. Пора морковку полоть. Хороший намечается урожай морковки на моем огороде.

И Волк большими прыжками умчался в чащу.

Алиса с Медведем тоже пошли дальше, и скоро домик Красной Шапочки скрылся за деревьями.

Лес кончился неожиданно. Только что было темно и сыро, и вдруг Алиса с Медведем вышли на открытое место и увидели освещенный закатным светом старинный каменный замок с высокими башнями по углам, окруженный рвом с водой. Через ров были перекинуты два узких моста, которые вели к двум одинаковым окованным железными полосами дверям. К левому мосту вела утоптанная широкая дорожка, к правому — узкая, заросшая подорожником и даже крапивой.

Над левой дверью висела большая золотая вывеска с черными буквами:

Дирекция заповедника сказок

Гномам, ведьмам, принцессам, зайцам, снегурочкам, русалкам и другим сказочным существам входить нельзя, кто ослушается, будет заколдован.

Над правой дверью вместо вывески была прибита позолоченная корона.

— А почему две двери? — спросила Алиса у Медведя.

— У-уу, — сказал Медведь.

— Отвечайте, пожалуйста, — сказала Алиса. — Я же не знаю, что мне дальше делать.

— Угу, — сказал Медведь. Он подобрал с земли сучок, разровнял лапой песок под ногами и начал быстро писать квадратными буквами: «Иди направо».