Ублюдок посмел применить к ней силу, не просто к девушке, а к беременной женщине, которую должны защищать и оберегать. Нет, мудак сделал иначе, он все обернул в свою сторону, наплевал на мораль и поступил, как последняя скотина, издеваясь над слабыми. Интересно, что теперь он скажет, когда его противником буду я, что он сможет сделать против сильного мужика. Уверен, зассыт как последний трус. Да только деваться уже будет некуда, потому что выбора я ему не оставлю, как и собственно, права на жизнь.

— Кто сейчас в ангаре, кроме охраны? спросил я у Михаила, который сидел за рулем моего авто.

— Два охранника и Кирилл Тимурович.

— Брат тоже поехал? удивленно вскинул взгляд на мужчину, хотя понимал, что Кир переживал не меньше меня и тоже желал отомстить этому подонку.

— Да, только вот хоть бы он его не убил раньше времени, — кивнул Миша, смотря на дорогу.

— Буйствует?

— Не то слово. Я даже обалдел, когда увидел такого Кирилла Тимуровича.

— Да ладно. Хватит уже фамильярничать, Миш! Ты же нам теперь как брат.

— Дамир Тимурович, я не

— Опять?

— Дамир, я ведь помогаю вам не для того, чтобы вы меня похвалили. Я же вижу ваши чувства к Лии Александровне, а Лапочка, она вообще Ангел.

— Ну вот тем более, раз помогаешь от души, зови меня Дамир, и брата просто по имени. Хватит этих культурных речей. Мне сейчас, знаешь ли, совсем не до этого.

— Вы уверены, в том, что собираетесь делать? Михаил повернул на трассу, и я увидел на горизонте маленькую полоску заходящего солнца.

— Вот так и Артемка допрыгался, его солнце уже зашло за полосу горизонта.

— Я, конечно, всего не знаю, но, может, не стоит так радикально.

— Миша, ты действительно всего не знаешь, но есть то, чего я этой гниде никогда не прощу. Побои только самая малость из-за чего я его ненавижу.

— Побои-побои Что? То есть он и кхм.

— Да! Только не произноси это вслух, мне и так сложно осознавать.

— Тогда ему и этого наказания мало.

— Понимаешь меня, да? задал я риторический вопрос и, схватив с панели пачку сигарет, достал одну, прикуривая. Надо бросать это дело, дочери явно не понравится, что папка воняет дымом.

— Дамир Тимурович, я даже боюсь представить, что будет, когда за Ангеликой будут увиваться ухажеры.

— Об этом я точно пока не думал. Да и не время. Хочу скорее покончить со всем этим дерьмом и, наконец-то, поехать к девочкам.

Оставшуюся дорогу, которая заняла от силы минут десять, мы ехали молча, и я постоянно размышлял о случившемся. Думал, что было бы, если бы Миша послушал меня, как бы я дальше жил, зная, что сам во всем виноват? В голове постоянно пытался подобрать слова, которые скажу Лии, а еще я желал узнать, что заставило ее уйти от меня. Если раньше думал, что случилось это по большой любви к Шираеву, то теперь понимал, что она была чем-то напугана, иначе бы не решилась уйти к такому мерзавцу.

До сих пор оставалась куча вопросов без ответов, но я надеялся, что сегодня смогу узнать хоть что-то из того, что меня волнует. Лию я не тревожил на этот счет, пока она находилась в больнице, не мог задать ей вопросы, ведь прекрасно понимал, что тема для нее очень тяжелая. А малышка и так была слаба, и нуждалась в моей поддержке, и я обеспечивал ее, был рядом столько, сколько мог. Только сегодня пришлось оставить Ли и Лапочку, с Валерией Евгеньевной и Денисом для подстраховки. Скорее, — это страх за семью, за любимых, и за Лию; страх, что она почувствует себя снова одинокой и брошенной. Не мог я допустить такого, не мог позволить ей думать об этом, потому что теперь она не одна, теперь есть доченька, есть я, есть Кирилл и ее родители.

Знаю, что Лии нужна большая семья, она всегда мечтала о любви, и теперь я сделаю все, чтобы она ощутила это, чтобы в нашей жизни все было иначе. А еще у меня было интересное предложение к Михаилу, но озвучить его собирался только когда верну малышку домой.

Мы подъехали к ангару, когда на улице уже совсем стемнело. Только сейчас я понял, что во мне снова поднялась буря негодования, стоило хоть на секунду вспомнить зачем я здесь появился. На данный момент было одно желание: наказать Шираева за каждую ранку на любимом теле, за каждую ссадину, наказать за ножевое ранение, и особенно за то, что посмел изнасиловать мою женщину.

— Ну, что же, пора, — серьезно произнес я, понимая, что в голосе появилась злость и стальные ноты.

Выйдя из авто, широким шагом прошел к двери и рванув ее, вошел в огромный ангар, залитый тусклым светом. С правой стороны в нескольких метрах от входа, стояла дыба, на которой, привязанным, лежал ублюдок, ожидавший своего наказания. Возле него находились двое мужчин охранников, а Кирилл стоял ко мне полубоком, немного дальше, в черных брюках и белой рубашке с закатанными рукавами. Его поза выдавала напряжение, а плотно сжатые губы говорили о том, что брат был зол и явно поработал над мордой Артема. Он то и дело подносил сигарету ко рту, делая глубокие затяжки и выпуская дым в сторону. Чего я не ожидал, так это того, что Кирилл закурит.

— Что, брат, переживаешь за морду Шираева? громко спросил я, переводя взгляд на застонавшего от боли Артема.

Было отлично видно, что Кир уже знатно поколотил нашего гостя, отчего его лицо было заплывшее, а на теле виднелись синяки.

— Ты знаешь, Дамир, для меня семья на первом месте, — начал издалека Кир, а потом, отбросив окурок, повернулся ко мне лицом: — но, к сожалению, в семье не всегда все добрые и отзывчивые.

— Ты о чем? не понимая, к чему клонит брат, переспросил его, посмотрев ему в глаза.

— Бывают такие родственники, хуже врага, не слышал?

— Подробнее.

— Сегодня я понял, что не собираюсь защищать брата, — серьезно продолжал говорить Кирилл, медленно приближаясь к Шираеву.

— Кир, ты совсем охренел? стараясь быть спокойным, спросил я, по-прежнему смотря на него.

— Если честно, я не просто охренел! Познакомься: наш братик, собственной персоной, — кивнул он на мерзавца, испепеляя того взглядом.

— Что ты сказал? Какого еще брата?

— А вот он, у твоих ног.

Я прищурился, до сих пор ничего не понимая, и посмотрел на Шираева, который ехидно ухмыльнулся и сплюнул, да так, что все оказалось на окровавленной щеке.

— Что, братец, не ожидал? мерзко прохрипел Артем, смотря на меня заплывшими глазами.

— Это что за бред? Кирилл, объясни толком!

— Да вот пусть этот ублюдок тебе и объяснит, — зарычал Кир и ногой толкнул пристегнутое тело.

Я вздохнул и достал сигарету, прикурил, делая несколько затяжек, а потом, посмотрев на стонущего гада, приказал:

— Рассказывай!

— Братья мы все, братья. Отец у нас один, — прошипел он, хмурясь от боли.