— Это не значит, что я собиралась его убить, — возразила Такари. — У людей короткая жизнь, особенно здесь, и я терпелива. — Может быть, именно это ты и намеревалась сделать, прежде чем прикоснуться к мечу, но ты собиралась убить его в Плавучих Садах.

— Он напал на меня!

— Ты могла бы залезть на любое из дюжины деревьев. Я видел, как ты стояла, Такари, и как ты держала меч. Это была двойная стойка.

— Ты не представляешь, каким быстрым может быть Кул, — сказала Такари. — Мне пришлось защищаться.

Галаэрон рискнул отвлечься от фаэримма на достаточно долгое время, чтобы встретиться взглядом с Такари.

— Когда он схватился за меч, ты собиралась упасть и позволить лезвию вонзиться ему в пах. В его голосе не было обвинения, только настойчивость и уверенность. — Это выглядело бы как несчастный случай.

Такари встретилась с ним взглядом всего на мгновение, прежде чем отвести взгляд. Ее защита, наконец, начала рушиться. Она отступила к краю Тени и выглянула сквозь клубок магических нитей.

— Платье Ханали начинает выглядеть потрепанным, — сказала она. — Если мы в ближайшее время не нападем на Собрание Заклинаний…

— Ты не можешь игнорировать это, Такари, — прервал её Галаэрон. — Вспомни, как ты одолжила меч Кула в Плавучих Садах. Ты нашла время, чтобы перевернуть его лицом вверх.

— Я не хотела, чтобы он утонул. — Она говорила так, словно вспоминала, а не объясняла. — Для человека он не так уж плох.

— Но после того, как ты позаимствовала меч.…

— Я его не одалживала. Ты не можешь одолжить то, что уже есть …

Такари позволила фразе затихнуть, затем поднесла руку ко рту и снова повернулась, чтобы посмотреть на Галаэрона.

— А теперь я хочу, чтобы он умер! — Все дело в мече. Этот несет в себе проклятие. — Галаэрон взял ее за руку и мягко оттащил от Края. — Это открывает тебя твоей тени.

— Моей тени? — Такари ахнула. Это был первый раз, когда Галаэрон мог припомнить, чтобы видел настоящий ужас в ее глазах. — Я превращусь в одну из них?

— Я думаю, это будет зависеть от того, как ты отреагируешь, — ответил Галаэрон. — Я не уверен, но знаю, что ты не должна снова отнимать меч Кула. Если ты потерпишь неудачу в этом, тебе придется убить его, а если ты убьешь его, ты будешь потеряна.

— Отлично.

Глаза Такари скользнули в сторону, сосредоточившись где-то за его плечом. — Манинест.

Галаэрон обернулся и увидел маленькую птичку, летящую на дерево над головой лидера фаэриммов. В клюве он нес что-то остроконечное и вдвое длиннее его самого.

— Что это у него? — Спросила Такари. Галаэрон скрутил несколько прядей теневого шелка вместе, затем произнес заклинание и начал водить по коже концом получившейся кисточки.

— Не знаю, — сказал он. — Это не входит в план.

Манинест приземлился на самую нижнюю ветку над головным диском фаэримма. Он вытянул шею вперед, издав резкий писк, и выпустил то, что нес. Заостренный конец опустился первым, слегка вращаясь, так что длинный позвонок, поднимающийся вдоль одной стороны, стал виден.

— Это хвостовой шип! — Ахнула Такари.

Шип ударил фаэримма по краю рта и отскочил от его толстой кожи. Существо удивленно фыркнуло и наклонилось вперед, чтобы поднять шип. Оно на мгновение поднесло вещь к открытому рту, а затем подняло свой головной диск к ветке, на которой сидел Манинест, ругая его на языке щебета.

— Я думаю, это наш сигнал, — слова Галаэрона вырвались в спешке, потому что заклинание скорости, которое он наложил на себя, уже подействовало. — Помни о плане.

Не дожидаясь ответа, Галаэрон подплыл к краю Тени и послал две шипящие темные стрелы, в лидера фаэриммов. Первая прожгла дыру размером с кулак в середине его груди и отправила его, шатающегося, обратно в ствол дерева. Вторая подрезала его по краю рта, проделав длинную борозду вдоль стороны диска головы и отрубив руку у плеча. Обутые в сапоги ноги Такари приземлились прямо в спину Галаэрона, когда, выполняя свою часть плана, она поймала его летящим ударом, который отправил его кувыркающимся хвостом через руки во двор. Он не столько проходил сквозь нити магии Плетения, сколько они проходили сквозь него, пылая, как крапива, и окутывая его потрескивающим ореолом зеленых искр. Это не входило в план. Он мельком увидел предводителя фаэриммов, обернувшегося вокруг основания дерева. Три его оставшиеся руки безвольно лежали на земле, а из дыры в теле сочилась черная кровь. Галаэрон заставил себя остановиться и повернулся лицом к статуе Ханали. Члены Собрания Заклинаний перестали использовать магию и уже начали отдаляться от круга. Галаэрон указал двумя руками назад на тень, из которой он вышел. Такари уже отступала в нее, ее ноги и кончик позаимствованного темного меча просто исчезли в Тени, как и планировалось. Галаэрон дико жестикулировал в ее направлении, его руки выбрасывали огромные листы зеленых искр, когда они рассекали воздух.

— За ней!

Он использовал свою магию, чтобы говорить на Ветрах:

— Она уходит!

Был ли это его акцент или размашистые линии зеленых искр, фаэриммы не купились на это. Они подняли руки в его направлении, и даже с его магией скорости Галаэрон едва успел поднять теневой щит, прежде чем сотня золотых стрел полетела в его сторону. Он съежился за кругом и старался не кричать. Шипение приближающихся стрел переросло в треск, треск – в рев, а рев – в оглушительный грохот, когда снаряды достигли его щита и исчезли в плоскости тени. Грохот исчез в звенящей тишине, от которой земля задрожала, а барабанные перепонки Галаэрона запульсировали, в ноздрях защекотало от запаха дождевой воды остатка магии. Галаэрон не стал ждать. Он развернул щит и нырнул сквозь него в тень, и даже тогда он был почти пойман бурей магии огня и лучей распада, которые сошлись на том месте, где он стоял на коленях. Он задержался на мгновение, чтобы посмотреть, не окажется ли кто-нибудь из нападавших настолько глуп, чтобы преследовать его в темном круге, затем закрыл его за собой и пронесся сквозь тени обратно к Такари.

— Этот план сработал примерно так же, как лестница пикси, — сказала Такари. —