«И мы оба знаем, что с ней случилось, не так ли?» — усмехнулся Джеймс. «Что касается тех других маленьких шлюшек», — Арбелла вздрогнула, когда на нее брызнула слюна, такова была сила, с которой Джеймс выплюнул это слово, — «вы действительно думали, что Генри позволил бы этим женщинам сбежать?» Маргарет Бенет проследили до дома ее отца, но, поскольку на следующий день она умерла от потливости, старый король настоял, чтобы ее отец заплатил цену за ее колдовские замыслы вместо этого. Он был сожжен на костре. Генри всегда подозревал, что Тилни его околдовала. Томас Бенет был сожжен в наказание за причастность своей дочери к колдовству. Кажется, это женское ремесло следует за мужчинами семьи повсюду, но подумать только, что оно течет в жилах моей кузины, женщины, которая пыталась украсть мою корону. Скоро, моя дорогая кузина, тебя постигнет та же участь».

«Нет», - выдохнула Арбелла, ее охватил страх. «Джеймс, пожалуйста, передумай. Ты знаешь, что это безумие».

Джеймс постучал по крыше кареты, останавливая ее. «На этом мы прощаемся», - сказал он, его лицо побелело от ненависти. «Когда ты уйдешь, мой трон и преемственность моих детей, наконец, будут в безопасности. Дай Бог скорости, милая кузина». Распахнув дверь, он шагнул в ослепительный свет осеннего дня и исчез.

* * *

Арбелла уставилась на стопку писем, которые она написала. Это было все, что она могла сейчас сделать — отправить весточку своим детям, своей бабушке, своим тетям и дядям, своим двоюродным братьям и друзьям. После ее поездки в Девон лишь нескольким избранным женщинам было разрешено остаться с ней. Бриджит Шерланд и Энн Брэдшоу были на ее стороне, но ее большая свита была уволена. Большинство вернулось в Хардвик-холл и к Бесс, но даже огромное влияние, которым пользовалась ее бабушка, на этот раз не смогло спасти Арбеллу.

Судебного разбирательства не было. Джеймс принял закон о лишении прав, и он, после долгих протестов, был передан через суд. Джеймс не желал обсуждать ее дело, и тремя днями ранее ей была объявлена дата ее смерти. С тех пор она оказалась в странном трансе, писала письма, чтобы убедиться, что ее дела в порядке, задаваясь вопросом, будет ли ее любимый Уильям ждать ее у врат рая.

Прошлой ночью она решила не спать. Вместо этого она сидела с Бриджит и Энн, разговаривала, пыталась смеяться, вспоминая как можно больше хорошего из своей жизни. Когда солнце выглянуло из-за горизонта, ее спокойствие было нарушено, и впервые с тех пор, как «Приключение» застало ее в море, она заплакала. План был ошибочным с самого начала, но это был ее единственный шанс. Теперь у нее не было выбора, кроме как посмотреть жестокой правде в лицо.

«Погребальный костер готов», - сказала она, глядя из окна их комфортабельно оборудованных комнат в доме сэра Уильяма Кортни в замке Паудерхэм. Кортни не было в резиденции. Вместо этого замок был передан сэру Томасу Денису, пока он контролировал домашний арест Арбеллы.

Бриджит всхлипнула, а Энн еще крепче сжала Библию, которую читала.

«Вы думаете, король даст вам в последнюю минуту отсрочку, как он сделал с другими заговорщиками?» Спросила Энн.

«Нет, Энн, я не знаю», - ответила Арбелла. «Джеймс больше не проявляет милосердия. Он еще не осознал, что получить корону недостаточно, чтобы быть королем. То, как вы ведете себя по отношению к подчиненным, отличает мужчин от женщин. Если вы будете относиться к ним с уважением, которого заслуживает каждый человек, независимо от их жизненных обстоятельств, то вас будут уважать в ответ. Если вы будете относиться к ним с презрением, то и это вам вернут. Я надеюсь, что мой кузен узнает об этом, пока не стало слишком поздно».

«Что вы имеете в виду?»

«Кейтсби и его люди продолжают», - сказала Арбелла спокойным голосом. «Они слышали о том, какой должна быть моя судьба, и они будут продолжать осуществлять свой план. В их намерения по-прежнему входит взорвать парламент, но они будут использовать юную принцессу Елизавету в качестве своего марионеточного монарха. Хотя я подозреваю, что они заменят ее Генри, как только Тайный совет признает правду о его происхождении. Вчера до меня дошли слухи, что заговорщики намерены разжечь костры по всем улицам Лондона и сжечь изображения Джеймса, когда будет зажжен мой погребальный костер. Ничего хорошего из этого не выйдет, но это будет своего рода дань уважения.»

Голос Арбеллы дрогнул, и слезы наполнили ее глаза. Нетерпеливой рукой она смахнула их, желая завершить свою задачу до прибытия охраны. Она вернулась к своему столу и перечитала письмо, над которым работала. Это был бы ее последний фильм. Это было посвящено ее любимой дочери. Фильм был наполнен любовью, чтобы Энни знала, что мать бросила ее не по своей воле. Она бы поняла, что иногда существуют высшие цели, на которые нужно обратить внимание, и остановить Джеймса было одной из таких вещей.

Ее письмо сыну Генри было похожим, но она не отправила его напрямую ему. Он останется на хранении у Энни, и когда ее прекрасная девочка почувствует, что пришло время, она покажет Генриху содержимое шкатулки, и, возможно, тогда он займет свое законное место короля. Два рубиновых кольца должны были быть завещаны Энни, а серебряный медальон должен был стать связующим звеном Генри с прошлым. Драгоценности, которые идентифицировали детей Кэтрин, когда она была разлучена с ними, будут продолжать создавать связь с ее наследниками.

Опустив сургуч на письмо, Арбелла подняла руку, чтобы опустить свое кольцо-печатку с гербом Уильяма в лужицу горячего красного воска, а затем посмотрела на другое кольцо. Маленький золотой у нее на мизинце. Печать леди Мелузины. Сняв кольцо с пальца, она использовала это вместо него и улыбнулась, когда появилась русалка.

«Моя дорогая, Энни,» пробормотала она, — превыше всего, пожалуйста, помни, что всегда будут надежда и русалки».

Стук в дверь возвестил о прибытии охранников, и с высоко поднятой головой Арбелла Стюарт, погибшая королева Англии, поднялась, чтобы поприветствовать их, ее улыбка была на месте, когда она готовилась шагнуть в пламя.

ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ: МАРКИЗ ХАУС, 2019

ГЛАВА ПЕРВАЯ

По лицу Пердиты текли слезы. Нет, подумала она, нет, не это — худший возможный конец. Перечитывая его, она знала, что невозможно отрицать значение последних страниц дневника. Не в силах усидеть на месте, когда адреналин, вызванный ужасающими подробностями гибели Арбеллы, захлестнул ее, Пердита поднялась