— Ну, хорошо тебе провести время, но не так хорошо, как было бы со мной.

Она услышала, как Мэтт зевнул.

— Ложись спать.

— Я хочу, чтобы ты была рядом, — сказал он.

Джози повернулась спиной к остальным девочкам.

— Я тоже.

— Я люблю тебя, Джо.

— И я тебя.

— А меня, — громко сказала Кортни, — сейчас стошнит.

Она потянулась к телефону и нажала на рычаг.

Джози бросила трубку на кровать.

— Это же была твоя идея позвонить ему.

— Ты просто завидуешь, — сказала Эмма. — Я бы тоже хотела, чтобы у меня был кто-то, кто не может без меня жить.

— Ты такая везучая, Джози, — согласилась Мэдди.

Джози опять открыла бутылочку с лаком для ногтей. С кисточки сорвалась капля и упала ей на бедро, словно бусинка крови. Любая из ее подруг — ну, может быть, кроме Кортни — решилась бы на убийство, лишь оказаться на ее месте.

«Но решились бы они умереть ради этого?» — прошептал голос у нее внутри.

Она подняла глаза на Мэдди и на Эмму, заставив себя улыбнуться.

— Я знаю, — сказала Джози.

В декабре Питера взяли на работу в школьную библиотеку. Он отвечал за видео— и аудиотехнику. Это значило, что каждый день в течение часа после уроков он перематывал микрофильмы и выставлял диски по алфавиту. Он относил проекторы и видеомагнитофоны в классы, чтобы, когда учителя придут утром в школу, все уже было готово к началу урока. Особенно ему нравилось, что в библиотеке его никто не беспокоил. Крутые ребята не заходили сюда после уроков под страхом смерти. Чаще Питер видел ребят с особыми потребностями и их помощников, которые работали над домашними заданиями.

Он получил эту работу после того, как помог миссис Уолл, библиотекарше, починить ее древний компьютер и он перестал зависать. Теперь Питер был ее любимым учеником в Стерлинг Хай. Она разрешала ему закрывать все после ее ухода, а еще сделала ему дубликат ключа от грузового лифта, чтобы он мог перевозить аппаратуру с одного этажа школы на другой.

В тот день последним заданием Питера было отвезти проектор из кабинета биологии на втором этаже обратно в видео-класс. Он вошел в лифт и повернул ключ, чтобы закрыть дверь, когда кто-то крикнул, чтобы он подождал.

Мгновение спустя в лифт, хромая, вошла Джози Корниер.

Она была на костылях. Она посмотрела на Питера, когда дверь закрылась, а потом быстро перевела взгляд на покрытый линолеумом пол.

С тех пор как Питера уволили из-за нее, прошло несколько месяцев, но он все равно ощутил прилив злости, увидев ее. Он практически слышал, как Джози мысленно отсчитывает секунды до того момента, когда дверь лифта опять откроется. «Что ж, я тоже не в восторге от твоего общества», — подумал он, и в эту секунду лифт дернулся и со скрежетом остановился.

— Что случилось? — Джози ткнула в кнопку первого этажа.

— Это не поможет, — сказал Питер. Он перегнулся через нее — заметив, что она едва не потеряла равновесие, пытаясь отстраниться, словно он был заразным, — и нажал красную кнопку экстренного вызова.

Ничего не произошло.

— Паршиво, — сказал Питер. Он уставился в потолок лифта. В фильмах герои всегда вылезали через вентиляционное отверстие в шахту лифта, но даже если бы он влез на проектор, то все равно не смог бы снять решетку без отвертки.

Джози опять нажала кнопку.

— Алло?!

— Никто тебя не услышит, — сказал Питер. — Все учителя ушли, а вахтер с пяти до шести часов смотрит шоу Опры в подвале. — Он посмотрел на нее. — А ты вообще что здесь делаешь?

— Самостоятельная работа.

— В смысле?

— Зарабатываю зачет по физкультуре, поскольку в спортзале играть не могу. А ты что здесь делаешь?

— Я теперь здесь работаю, — ответил Питер, и они оба замолчали.

Если размышлять логически, то их рано или поздно найдут. Вахтер скорее всего обнаружит их, когда будет перевозить наверх машину для уборки. А если нет, то им придется ждать максимум до утра, когда все опять придут. Он даже слегка улыбнулся, представив, как честно скажет Дереку: «Представляешь я спал с Джози Корниер».

Он открыл ноутбук, нажал кнопку и запустил презентацию Амебы, бластосферы. Деление клеток. Эмбрион. Удивительно что все мы вначале одинаковые — микроскопические, неразличимые.

— Когда нас найдут?

— Не знаю.

— Разве библиотекари не заметят, что ты не вернулся?

— Даже мои собственные родители не заметили бы, если бы я не вернулся.

— О Господи… а если у нас закончится воздух? — Джози заколотила в дверь костылем. — Помогите!

— Воздух у нас не закончится, — сказал Питер.

— Откуда ты знаешь?

Он не знал этого наверняка. Но что еще ему оставалось говорить?

— У меня срывает крышу в тесных пространствах, — сказала Джози. — Я не выдержу.

— У тебя клаустрофобия? — Он удивился, что не знал этого раньше. Но с другой стороны, откуда ему было знать? В последние шесть лет он не занимал в ее жизни много места.

— Кажется, меня сейчас стошнит, — простонала Джози.

— Черт, — сказал Питер. — Не надо. Просто закрой глаза, тогда ты даже не будешь знать, что находишься в лифте.

Джози закрыла глаза, но, сделав это, покачнулась на костылях.

— Держись.

Питер убрал ее костыли, и теперь она балансировала, стоя на одной ноге. Держа ее за руки, он помог ей опуститься на пол, выпрямив больную ногу.

— Где ты ее повредила? — спросил он, кивая на гипс.

— Поскользнулась.

Она начала плакать и хватать ртом воздух. «Гипервентиляция», — догадался Питер, хотя встречал это слово только в книгаx, a не в жизни. Кажется, нужно дышать в бумажный пакет. Питер обшарил глазами лифт, ища что-нибудь подходящее. На подставке видеомагнитофона был пластиковый пакет с какими-то бумагами, но почему-то идея надеть его на голову не казалась гениальной.

— Хорошо, — сказал он, пытаясь что-то придумать, — давай займемся чем-то, чтобы отвлечь твой мозг от того, где ты находишься.

— Например?

— Может, давай поиграем в игру, — предложил Питер и вспомнил голос Курта из гей-клуба, приносящий эти же слова. Он потряс головой, прогоняя наваждение. — В города?

Джози подумала.

— Камень, ножницы, бумага?

После шести раундов игры и часа географии Питеру захотелось пить. Еще ему нужно было в туалет, и это его очень беспокоило, потому что он не был уверен, что выдержит до утра, а писать в присутствии Джози было абсолютно недопустимым. Джози притихла, но, по крайней мере, уже не дрожала. Он подумал, что она, наверное, уснула.