Наконец, следует напомнить, что в 1942–1943 годах союзники вели войну на Тихоокеанском фронте, где были сосредоточены огромные силы, включая наземные войска, морской и воздушный флот, чтобы отвоевать у японцев захваченные ими территории. И еще одно обстоятельство, которое официально русские историки нередко обходят стороной. Это ленд-лиз, без которого вряд ли бы Красная Армия преодолела кризис 1941-го и добилась через полтора-два года крепкого перелома в схватке с захватчиками.

Почему же так долго не могла справиться с врагом Красная Армия, имевшая подавляющий перевес и в людях, и в боевой технике? Начну с того, что, собственно, внезапностью можно объяснить только самые первые успехи немцев. В России любят приводить данные, что в первый же день войны немцы уничтожили почти 6300 советских самолетов. Внезапностью это не объяснишь. Получается, что после первого удара у Сталина осталось еще достаточно самолетов, чтобы не нести такие большие потери. Всего же за войну общие безвозвратные потери советских ВВС на фронте составили около 75,2 тыс. боевых самолетов. Люфтваффе потеряли в 5,6 раз меньше боевых машин — около 13,5 тыс. Сходное соотношение и по потерям танков. А по людям безвозвратные потери Красной Армии почти в 2–3 раза превосходят потери вермахта.

Хотелось бы отметить еще один факт реального вклада союзников в Победу — уничтожение их стратегической авиацией всех вражеских возможностей для создания атомного оружия. Это и завод по производству тяжелой воды в Норвегии, и урановые рудники в Саксонии и Чехии, это и превращение в руины центра в Далеме, под Берлином, где под руководством знаменательного ученого Гайзенберга проводились многолетние небезуспешные исследования в области создания атомной бомбы…

Порой смешно читать в российской печати, будто немцы сдавали союзным войскам свои города по телефону. Мемуары Дуайта Эйзенхауэра, генерала Брэдли, фельдмаршала Монтгомери подробно и правдиво повествуют об упорном характере боев в Западной Европе вермахтом. До последних дней войны немецкая армия на Западе сражалась с упорством обреченных. Во многих их частях были сосредоточены эсэсовцы-фанатики с правом расстрела рядовых в случае отступления.[107]

Не говоря уже Об естественных препятствиях, а их на Западном фронте оказалось больше, чем на Восточном, союзные армии дважды с боями пробивались через оборонительные сооружения, созданные с большим тактическим и инженерным мастерством. «В анналах военной истории выдающейся страницей останется прорыв через Западный вал, или, иначе, линия обороны Зигфрида (Эйзенхауэр. С. 504).

Теперь обратим внимание читателя на конкретные факты…

На Западном фронте плотность немецких войск в два с лишним раза была выше, чем на Восточном, включая вооружение и технику, что осложняло тактические возможности союзных войск. В распоряжении немцев на Западе были пусть и незавершенные, но состоящие из долговременных укреплений Атлантический вал и линия Зигфрида, тогда как на Востоке подобные укрепления оказались только в Восточной Пруссии. Высадившимся в Нормандии союзникам сразу же пришлось столкнуться с отборными германскими войсками: тут были танковый корпус СС, танковая группа «Запад», 5-я танковая армия и др.

С момента высадки в Нормандии (с 6 июня по 11 августа 1944 года) американские, британские и канадские войска потеряли 170 тыс. человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Нелегкими за этот же период оказались немецкие потери от 200 до 300 тысяч солдат и офицеров. Приведенные цифры свидетельствуют о жестоких кровопролитных сражениях союзных войск с вермахтом на Западном фронте.

Известно, что сразу же после высадки в Нормандии танковый корпус СС из Польши был переброшен на Западный фронт. Это значительно облегчило задачу советских войск в Белоруссии. Еще более способствовала успеху операции «Багратион» экстренная переброска значительной части фронтовой истребительной авиации в Нормандию. В начальные дни 1944 года, в «день Д», на Западе находилось 288 немецких истребителей, на Восточном фронте — 550. Еще 250 истребителей — в Средиземноморье, на Балканах и в Норвегии. Наконец, 1179 машин входили в ПВО рейха и сражались исключительно с англо-американской авиацией.

22 июня 1944 года, в день начала советского наступления в Белоруссии, на Восточном фронте остался только 441 истребитель, на Западном их стало 704, на других — 338, а в ПВО Германии — 538. Как отмечают немецкие мемуаристы (их свидетельства собраны в книге бывшего личного переводчика Гитлера Пауля Шмидта (под псевдонимом Пауль Карел) «Восточный фронт»), именно отсутствие в воздухе Люфтваффе, наряду с подавляющим превосходством советских войск в танках, привело к столь быстрому разгрому группы армий «Центр». Союзники в Нормандии имели над противником чуть ли не десятикратное превосходство в авиации и трехкратное в танках. При этом часто забывают, что в первые недели боев с немцами самолетам союзников приходилось базироваться за Ла-Маншем.

Вплоть до конца войны снабжение оставалось главной проблемой союзных армий на Западе. Перебои с поставками горючего и боеприпасов нередко уменьшали перевес союзников. Во время боев в Германии ежедневно американская авиация доставляла своим наступающим армиям 2000 тонн грузов. Примерно таким же было и советское превосходство на Восточном фронте в 1944–1945 годах.

Весь вопрос в том, кто эффективнее использовал свои возможности — союзники, потерявшие убитыми не меньше, чем противостоявшие им германские части и взявшие на порядок больше пленных, или Красная Армия, клавшая на каждого убитого германского солдата десяток своих. Показательно соотношение безвозвратных потерь офицеров Сухопутных сил на Восточном фронте с июня 1941-го до конца 1944 года. За этот период погибло и пропало без вести 65,2 тыс. германских офицеров и 784 тыс. советских (за исключением политического, юридического и административного состава, представленного в вермахте чиновниками). Это дает соотношение 12:1.

Открытие Второго фронта, куда была отвлечена треть резервных германских Сухопутных сил, сыграло решающую роль в советских успехах 1944 и 1945 годов. В этот период Восточный фронт практически лишился немецкой авиации и каких-либо резервов, для отражения советских ударов.

К сожалению, многие россияне, особенно современная молодежь, рассуждают примерно так: «Когда все боеспособные части вермахта были перемолоты на Востоке, то отборные войска союзников легко сломили слабые немецкие соединения на Западе в 1944–1945 годах. Основное дело уже было сделано русскими на Востоке».

Открытие второго фронта привело к коренному перелому в ходе боевых действий на суше. Российские официальные историки, говоря о втором фронте, стараются свести к нулю его значение. Так, в 1944 году его открытие якобы уже не могло повлиять на исход войны![108]

Западные союзники вынесли на себе основную тяжесть воздушной войны. Две трети безвозвратных потерь в личном составе Люфтваффе понесли в борьбе против западных союзников. Что же касается войны на море, то практически весь германский, итальянский и японский флот погиб в борьбе с англо-американскими ВМС и авиацией.