Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Один из студентов Термена, молодой человек по имени Дэвид Паккард, вместе с другом и студентом Стэнфорда Уильямом Хьюлеттом, которые, как известно, начали свою работу в гараже в Пало-Альто в 1938 году, были одними из первых, кто разместил свое предприятие в месте, которое было названо Стэнфордским исследовательским парком. Были наняты и другие. Лауреат Нобелевской премии Уильям Шокли, который вырос в Пало-Альто, а затем в Bell Labs в Нью-Джерси стал одним из ключевых изобретателей транзистора, был переманен в Стэнфорд в 1956 году, но вскоре открыл свой собственный полупроводниковый бизнес в соседнем Маунтин-Вью, где сейчас располагается компания Google. Гордон Мур, Роберт Нойс и Юджин Клейнер сначала пришли работать к Шокли, а затем отделились и основали свои собственные компании, начиная с Fairchild Semiconductor, которая, в свою очередь, породила пятьдесят новых компаний только в период с 1959 по 1979 год. К 1971 году, когда Тед Хофф разработал базовую архитектуру микропроцессора, и в моду вошел термин "Силиконовая долина".
"Стэнфорд - это, вероятно, причина появления Кремниевой долины", - сказал Джеймс Кларк, представитель компании Netscape. Кларк стал одним из первых мультимиллиардеров долины, и это событие не осталось незамеченным. "В Кремниевой долине разбогатело больше людей, причем разбогатело быстрее, чем когда-либо в истории западного мира", - отмечает биограф Шокли. Когда Лиланд Стэнфорд объявил, что открывает университет в честь и память о своем погибшем сыне, он, как известно, сказал: "Дети Калифорнии будут нашими детьми". Сегодня эти дети - Скотт Макнили из Sun Microsystems, Стив Балмер из Microsoft, Элон Маск из Tesla и, конечно, Сергей Брин и Ларри Пейдж из Google. Список очень длинный и растет быстрыми темпами. Далеко не просто философский камень - легендарное вещество, способное превращать обычные металлы в золото Кремниевой долины изменило экономику, политику и культуру по всей планете. Сам интернет появился в Стэнфордском исследовательском институте в 1969 году, когда первый пакет информации пришел с сайта UCLA.
Мифическим инструментом алхимика в XIX веке, можно сказать, была железная дорога. Спустя сто лет после того, как рельсы соединились на саммите Промонтори, интернет с помощью кремниевых микропроцессоров связал людей, преодолевая огромные различия. Как и трансконтинентальная дорога, интернет в значительной степени финансировался американскими налогоплательщиками и обеспечил место и цель, создав всемирные потрясения и судьбы. Как и в случае с железной и стальной дорогой, через сеть прошло бесчисленное множество других людей, подчиненных новому мировому порядку, но при этом низведенных до статуса пассажиров, часто в купе третьего класса и в купе для пассажиров. Ее способность объединять и разделять имеет мало прецедентов в истории, а ее последствия еще далеко не изучены.
Лиланд Стэнфорд был не чужд потрясениям и мятежам, какими бы жестокими и отвратительными они ни были. Он вырос в окружении беспорядков, принял их и в конце концов стал известен как их инженер и дирижер, хотя на самом деле основную работу выполняли многие другие. Он, как и сегодняшние звезды высоких технологий, стал богатым и знаменитым, за чем многие слепо гнались тысячелетиями, и заплатил за это дорогую цену. Когда в середине 1600-х годов предок Лиланда Стэнфорда Томас уехал из Англии в Северную Америку, Уильям Пенн, возможно, сухо заметил: "Ни креста, ни короны". Сегодня справедливо утверждать, что Лиланд Стэнфорд был и остается настоящим американским деструктором, благословенным и проклятым.
Его платиновый монумент стоит и поныне - тысячи акров узорчатого спокойствия, где за грубыми стенами из песчаника, красиво обставленными лабораториями, классами и офисами, спокойно производится дальнейший хаос.
С самого начала Стэнфордский университет вызывал восхищение, зависть, любопытство и презрение. Историк Хьюберт Хау Бэнкрофт был одним из первых, кто изверг последнее.
Невозможно опозорить человека с 40 миллионами в кармане, даже если эти миллионы были украдены, а народ порабощен, закован в кандалы, выкованные из их собственных денег, даже если эти миллионы были использованы для избрания губернаторов, покупки законодательных органов, подкупа сенаторов, оскорбления и унижения граждан; Или, может быть, на возведение церквей и больниц не во славу Божью, а во славу собственную и в качестве подношения Церберу; на основание колледжа, где молодых людей вечно учат почитать бесчестье; на строительство для пошлой показухи дворца на Ноб-Хилл, который не приносит ни чести, ни комфорта и вскоре будет сожжен благотворительным огнем.
Бэнкрофт добавил: "В отсутствие наследника он основал университет, который должен был сделать высокую преступность респектабельной". Еще не закончив, Бэнкрофт написал, что когда Стэнфорд, будучи сенатором США, был обвинен коллегой из Калифорнии в краже государственных денег, железнодорожный барон защищался, говоря, что его деньги пошли на финансирование университета. Бэнкрофт говорит, что обвиняющий сенатор ответил: "Мы не хотим, чтобы наши дети получали образование на ворованные деньги". Придав обмену мнениями еще более острый характер, Бэнкрофт добавил: "Но, судя по большому количеству посетителей в этом учебном заведении и по тому, что преподаватели во всех случаях стараются проповедовать политическую чистоту, можно предположить, что джентльмен из Калифорнии ошибается".
Сегодня отдел по связям с общественностью Стэнфордского университета, отличающийся солидным, но в меру надменным характером, просто игнорирует подобные исторические инвективы и делает все возможное, чтобы не замечать современных, вместо этого делая акцент на многочисленных выдающихся достижениях университета в прошлом и настоящем.
Если собрать все вместе, становится все более очевидным, как и почему Кремниевая долина оказалась там, где она есть, и почему ее так трудно повторить где-либо еще. Риск, вознаграждение, неудача, а затем еще больше риска, разделяемого людьми всех культур, комплекций и языков, стали в Калифорнии такими же традиционными и общепринятыми, как торт Бундт на ярмарке округа на Среднем Западе. Эта смесь не всегда была и не всегда становится, но, несомненно, она развивалась на протяжении веков. Калифорния издавна привлекала людей со всего мира с авантюрным и предпринимательским духом. Это касается и испанских исследователей, завоевавших большую часть Северной и Южной Америки. Это и массовая волна сорокадевятилетних, приехавших из всех стран, за которыми быстро последовали десятки тысяч других, включая мужчин и женщин, бежавших из феодальных китайских деревень. И среди них - необычный, хотя и испытывающий трудности молодой человек, родившийся в приграничном баре на севере штата Нью-Йорк.
Ключевых участников истории Лиланда Стэнфорда ожидало множество различных исходов.
Другой институт Лиланда Стэнфорда, Southern Pacific, оставался самой
