В Японии было совершенно недостаточно минеральных ресурсов для развития тяжелой промышленности. Как в Средние века, страна могла экспортировать некоторое количество меди. На Японских островах ежегодно добывалось золота и серебра на сумму в 6 миллионов долларов и определенное количество — в Корее. Вблизи Ниигаты было одно-единственное нефтяное поле. Япония полностью обеспечивала себя углем, хотя его ежегодная добыча составляла месячную добычу в Великобритании. Ежегодно добывалось столько же нефти, сколько ее производилось в США меньше чем за неделю. Первый сталелитейный завод начал работать в 1901 г., в основном на привозной железной руде из Малайи и Индии. В 1913 г. Япония производила 25 тысяч тонн стали, что покрывало третью часть ее потребности — меньше однодневного современного производства в Америке.

Гораздо больше надежд возлагалось на легкую промышленность, особенно на прядение и ткачество. До 1895 г. хлопок подвергался обработке только крестьянками для домашних нужд. Развитие текстильной промышленности потребовало импорта волокна из Бомбея и Нового Орлеана и оборудования из Ланкашира, но эта промышленность была хорошо встроена в экономику. Ткани можно было дешево перевозить в другие страны. При их переработке и окраске использовалась рабочая сила, вытесненная из сельского хозяйства. Текстиль составлял почти половину промышленной продукции, и Осака стала соперницей Манчестера. Хотя в 1909 г. в Соединенном Королевстве действовали почти в тридцать раз больше веретен, чем в Японии, — 40 % всего мирового количества, благодаря низкой стоимости японских тканей японский экспорт тканей за десятилетие сравнялся с британским экспортом в Восточную Азию и к 1929 г. превзошел его в десять раз.

Большую часть японского экспорта сырья составлял шелк. Полностью превзойдя Китай, Япония к 1914 г. превратилась в крупнейшего производителя сырого шелка, предмета роскоши, три четверти которого экспортировалось, причем на США приходилось 90 % японского экспорта. Экспорт шелка, как пряжи, так и ткани, достиг 100 миллионов долларов и составлял третью часть всех валютных поступлений Японии, обеспечивая денежными доходами почти половину крестьянских хозяйств страны.

В годы, предшествовавшие Первой мировой войне, объем внешней торговли Японии равнялся в среднем 700 миллионам долларов, но импорт превосходил экспорт в среднем на приблизительно 80 миллионов.[312] Долларовый баланс был обычно положительным, основным районом торгового дефицита была Индия, основной поставщик хлопка. Простой тариф в 1911 г. заменил тарифы, установленные более ранними договорами, и установил ставку в размере от 15 до 40 % на законченные импортные товары.

В период между «боксерским» восстанием и Первой мировой войной число японских фабрик увеличилось в пять раз — до 32 тысяч; на значительном большинстве предприятий трудились менее десяти человек, и капитализация составляла в среднем менее 50 тысяч долларов. Однако число крупных компаний увеличивалось. В 1906 г. насчитывалось 23 корпорации с капитализаций в 5 миллионов иен. В следующем десятилетии их число почти утроилось.

Гигантские концерны — «Мицуи», «Мицубиси», «Сумитомо» и «Ясуда» — действовали во всех сферах экономики. Все имели собственную банковскую систему. Фактически эти дзайбацу часто поглощали своих меньших по размеру конкурентов после неуплаты задолженности по займам, предоставленным тем. Все поддерживали тесные связи с правительством, от которого они получали большие контракты. В «поощряемом индустриализме» Японии связь государства с бизнесом считалась самой собой разумеющейся. Последовало немного комментариев, когда, например, в 1905 г. хорошо зарекомендовавший себя банк Осаки получил 2 %-й заем из средств, которые правительство заимствовало за рубежом под 6 %.

Сельское хозяйство финансировалось в значительной мере местными кредитными ассоциациями, известными с феодальных времен, но узаконенными в 1900 г. Ростовщики, ссужавшие деньги под залог, были банкирами бедняков, число их учреждений в двадцать раз превосходило количество обычных банков. Здесь, как во всей Азии, работник мог заложить посуду и даже одежду для получения наличных денег.[313]

Хотя министерство финансов одолжило менее 75 миллионов долларов до 1900 г., ему потребовались дополнительные 700 миллионов (почти все заимствованные у Лондона) во время и после войны с Россией. Муниципалитеты взяли взаймы почти 100 миллионов долларов в течение 15 лет, более значительная сумма была получена промышленными корпорациями — самый большой один заем для оснащения и оборудования Южно-Маньчжурской железной дороги. Несмотря на приобретение займов, иена оставалась стабильной во время двух войн при паритете валюты в 50 центов.

Один иностранный наблюдатель отметил, что в 1904 г. менее 2 % токийских пешеходов носили кожаную обувь. Хотя Япония прославилась в последние годы и фабричное производство расширилось, уровень жизни повышался очень медленно. Национальное богатство на душу населения (составляющими национального богатства принято считать три вида капитала: 1) человеческий; 2) произведенный (воспроизводимый); 3) природный. — Пер.) в момент начала Первой мировой войны достигло уровня около 250 долларов — самый высокий на Востоке, хотя составлял две трети показателя Италии. Лишь в области электрификации (основанной на многочисленных гидроэлектростанциях, обеспечивавших электроэнергией самые бедные сельские семьи) Япония могла соперничать с государствами Запада.

Большинство миллионной рабочей силы составляли женщины и одну шестую часть — девочки моложе семнадцати лет. Первый закон о фабриках, принятый в 1916 г., ограничил рабочий день женщин одиннадцатью часами. Работодатели, мотивированные конфуцианским учением, пониманием того, что «noblesse oblige» (это французская поговорка, которая переводится как «происхождение обязывает», выглядит как жизненный принцип, который выбран не самим человеком, а передан ему по наследству; сама эта фраза не оставляет никакого сомнения в том, что речь идет о высшем обществе, аристократии, интеллигенции [толкование фразы взято из Википедии]. — Пер.), включали нуждавшихся родственников в свои платежные ведомости, набирали лишнюю рабочую силу в периоды сокращения занятости и иногда оказывали денежную помощь забастовщикам. Рабочие, отличавшиеся традиционным послушанием, медленно организовывались. В 1912 г. была создана рабочая федерация. Партийные политики терпимо относились к ее деятельности, хотя антизабастовочные законы сохранялись в своде законов до 1924 г. Около 15 тысяч социалистов, большинство которых составляли студенты, числились в полицейских досье. Это встревожило стареющего принца Ито, который, полулежа на тигровой шкуре среди своих близких друзей, предсказывал массовые волнения и революцию. Его страхи позабавили либералов Сэйюкай.