— Надеюсь, вы шутите, сэр. Подумайте о численности орков. Клянусь Террой! Это будет резня, и уверяю вас, мы окажемся на стороне проигравших.

Де Виерс осмотрелся по сторонам. Поймав его сердитый взгляд, Берген понял, что генерал ищет комиссара. К счастью, пока штабные офицеры наблюдали за вражеским городом, все комиссары оставались с бойцами и выполняли обязанности заместителей.

— Мы действительно устроим резню, — огрызнулся де Виерс. — Перебьем всех орков. Танк Яррика находится в городе зеленокожих. Любой трус, который попытается свернуть с нашего славного пути, будет расстрелян без всякого промедления! И без полевого суда! «Крепость величия» в пределах досягаемости. У самых кончиков наших пальцев. Сегодня мы вернем ее себе!

Приободренный взглядами других офицеров, полковник Мейерс из Трехсот третьего стрелкового полка Скелласа поддержал Прашта:

— Но нет никаких доказательств, что танк Яррика…

Треск болт-пистолета оборвал его фразу. Пуля в черепе Мейерса взорвалась, оросив полковников Брисманда и ван Холдена алыми брызгами крови.

— Во имя Терры! — воскликнул побледневший Мэрренбург.

— Это человек был старшим офицером! — вскричал генерал-майор Киллиан.

— Сэр, вы хотите, чтобы нас всех убили? — зашипел генерал-майор Реннкамп. — Если орки услышали ваш выстрел…

Де Виерс по очереди взглянул на стоявших перед ним людей.

— Кто еще хочет прослыть предателем и трусом? — Голос де Виерса звучал абсолютно спокойно. — Кто хочет попасть на суд Императора? Желающие могут сделать шаг вперед.

Никто не двинулся с места.

— Перед нами поставлена одна-единственная цель, — продолжил генерал. — Все остальное неважно. Джентльмены! Может быть, мы уцелеем, а может, погибнем в бою. Но мы должны отбить «Крепость величия» у орков и передать ее Адептус Механикус. Когда комиссару Яррику вернут его танк, о нашей экспедиции сложат легенды. Ее навечно занесут в анналы Имперской Гвардии. Поэтому, как вы сами только что видели, я убью любого, кто встанет на пути к нашей славе, ибо он тогда окажется врагом Императора и неверным сыном Кадии!

Последние слова де Виерса хлестнули офицеров, словно плеть. Берген видел, как ван Холден кусает губы, удерживая себя от брани. Однако генерал иначе воспринял эффект своего выступления. Закончив речь, он гордо выпятил грудь и стал как будто выше. «Еще немного, — подумал Берген, — и пуговицы его туники разлетятся в стороны. Старый ублюдок сошел с ума».

Остальные офицеры замерли на своих местах. Никто не смел заговорить. Никто, кроме высокой фигуры, поднимавшейся по склону холма. Трепетавшая на ветру мантия была такой же красной, как песок и камни, по которым ступал техножрец. «Такой же красной, как кровь», — с холодной яростью подумал Берген.

Монотонный голос магоса казался эхом, пришедшим с ближних холмов:

— Вдохновляющая речь, генерал. Я уверен, что вскоре вы исполните свое предназначение. Мои адепты только что сверились с духами наших аугмиттеров. Мы определили, что танк, который вы ищете, действительно находится в городе орков. Вам пора завоевать свое место в истории, и мы, Адептус Механикус, готовы предложить посильную помощь.

На лице генерала расцвела широкая усмешка. Глубокие морщины смяли дряхлую кожу у носа и глаз. Он думал, что его надежды подтвердились. Однако Берген оценивал ситуацию иначе. Старым дураком манипулировали. Де Виерс отчаянно хотел оставить после себя какое-то упоминание в Империуме. Это делало его желанной пешкой в руках великих сил. Хотя не стоило так сильно упрекать его. Он считался неплохим полководцем, пока поражение на Палмеросе не выбило его из колеи. Многие офицеры, и, в частности, представители аристократии, уходили после таких неудач в отставку и посвящали свою жизнь сохранению родословных. Для де Виерса этот путь в вечность был закрыт. Ему пришлось найти другую дорогу.

Поэт Майклос что-то говорил о дураках, пишущих историю кровью благородных людей. К сожалению, Берген не помнил точных слов.

Техномаг Сеннесдиар резко повернул голову и посмотрел на юг. Что-то привлекло его внимание.

— Мы должны немедленно уйти отсюда, — сказал он. — Быстрее! Назад к машинам. Торопитесь!

Хотя вокализатору магоса не удалось передать настойчивость, с которой он обратился к офицерам, его слова прекрасно справились с задачей. Все офицеры повернулись в том же направлении.

— Что вы услышали? — спросил Реннкамп.

Сеннесдиару не пришлось отвечать. Горный проход наполнился нараставшим ревом реактивного двигателя. В какой-то момент он стал оглушительным.

— Прямо над нами! — прокричал полковник ван Холден.

Взглянув вверх, Берген увидел бочкообразный тупоносый истребитель, пронесшийся в трех десятках метров над вершиной холма. На красном корпусе вокруг воздушного патрубка виднелся рисунок акульих зубов. На пилонах под крыльями висели ракеты и бомбы. На краткое мгновение Бергену показалось, что он заметил мельком взглянувшего на него пилота — мерзкого орка в очках и со слюнявой клыкастой нижней челюстью.

— Бегите! — закричал де Виерс.

Офицеры заскользили по песчаному откосу. За ними катился поток мелких камней и пыли. Очевидно, пилот сообщил о наличии людей по какому-то устройству связи, потому что из орочьего города в центре кратера донесся громкий бой барабанов. Кадийцы упустили свои шансы на внезапную атаку. Их преимущество было утрачено. Орки формировали отряды, чтобы встретить их во всеоружии. Настало время убивать или быть убитыми.

Они столкнулись на полпути к городу со свирепостью, разбивающей железо и кости. Первоначальный контроль ситуации почти мгновенно сменился безумием. Никаких защитных рубежей не было. Открытая местность на всем пути до кратера. Кадийцы уничтожали сотни врагов на ближней дистанции, но на стороне орков был огромный численный перевес. Они напоминали ревущее и бурлящее море из клинков, оружия, клыков и крепких мышц. Наверное, они соскучились по настоящим сражениям. И вот наконец война вернулась на Голгофу. Когда бой на дальней дистанции постепенно перешел в штыковую атаку, зеленокожие завопили от восторга. Кровопролитие началось всерьез. В небе над ними вспыхивали яркие молнии. Казалось, что возбуждение орков каким-то образом заряжало атмосферу электричеством.

Танки «Леман Русс», «Химеры» и полугусеничные транспортеры «Геракл» поддерживали огнем кадийскую пехоту, уступавшую врагу и мощью, и количеством. Смертоносные залпы открывали временные коридоры и бреши, позволявшие пехотинцам на короткое время использовать лазганы. Но буквально через мгновения орки снова накрывали их волнами, вытаптывая тела раненых и мертвых воинов. «Часовые», выдвинувшиеся на левом и правом флангах, отражали атаки быстрых байков и багги, которые стремились окружить кадийцев и нанести удар с тыла. Автопушки вели беспрерывный огонь, устилая песок медными гильзами. Вскоре по краям широкого поля боя появились холмы из дымившихся машин.