— Спорить не стану, возможно, Гриша, ты и прав. Однако нельзя отрицать, что появляется аналог госпредприятия. Думаю, скоро все заводы преобразуются в товарищества. Скажи мне, какой смысл в этом случае иметь учредителем в совместном предприятии государственную организацию? — продолжил Родик и сам ответил: — Кормить массу бездельников и жить под угрозой потери всего.

— Родик, я понимаю, куда ты клонишь. Это и моя больная тема. Конечно, заманчиво уйти от этих кровососов. Поверь, они внешне как бы ничего не делают, но многое определяют и от многого нас защищают. Зарубежный участник, конечно, не зарабатывает денег, но без него тоже нельзя. Он инструмент для накопления за рубежом валюты и легализации деятельности. Я к этой валюте касательства не имею, но как только ее не будет, мы сами закроемся. Если ты надеешься, что товарищества, обладающие правами на экспортно-импортные операции, создание филиалов и представительств за рубежом, открытие расчетных счетов в иностранных банках, при учреждении совместных предприятий чем-то отличаются от кооперативов, то, думаю, сильно заблуждаешься. Разница несущественная, хотя действительно госпредприятия распадаются на малые предприятия. Просто слово «кооператив» им не нравится.

Выслушав это признание, Родик понял, что настал момент одним махом покончить со всеми организационными проблемами. Он уже хотел высказать витающее в воздухе предложение, но тут вмешался Боря:

— У меня родной дядя живет в Америке. Он не эмигрант, вернее, эмигрант, но в третьем поколении. Я с ним часто общаюсь по телефону. Его интересует создание совместного предприятия и вообще бизнес в нашей стране. Кроме того, он все время хочет мне чем-то помочь. У него есть своя фирма. Я его близко не знаю, но думаю, что он нас обманывать не станет.

— Зарегистрировать совместное предприятие не сложно, — заметил Михаил Абрамович, — но получить без поддержки необходимые внешнеэкономические разрешения очень трудно. Наличие зарубежного партнера — это важный фактор. Однако…

— А чем мы рискуем? Давайте зарегистрируем на шестерых товарищество, переведем в него все наши, не связанные с внешнеэкономической деятельностью, направления, переговорим с Бориным дядей, — предложил Родик, — а там посмотрим, поддержку поищем. Не боги горшки обжигают.

— Товарищи! Я не смогу в этом участвовать, не известив правление нашего совместного предприятия. У меня есть обязательства, — возразил Григорий Михайлович.

— А тебя никто и не толкает на непорядочный поступок. Ты сам недавно говорил: жизнь нам подсказывает. Извещай, кого хочешь. Только извещай правильно, не забегая вперед. Скажи, что входишь учредителем в товарищество, которое не связано с твоей работой. Это чистая правда. Со своей стороны, я предлагаю перевести в товарищество часть дел из моего душанбинского кооператива. Это, прежде всего, пошив защитных жилетов — база в Солнечногорске, изготовление нитридтитановых покрытий, только начатое в Челябинске, участок термопластавтоматов в Дмитрове, а также выпуск терраблоковых прессов как направление, в котором совместное предприятие не нуждается.

— Я бы перенес в товарищество изготовление сушилок, выпуск сухого картофеля и моркови, — добавил Боря.

— А мы с Мишей будем носить за вами портфели, — мрачно пошутил Григорий Михайлович.

— Почему? — сделав вид, что не понял или посчитал шутку неуместной, спросил Родик и добавил: — Вы займетесь организацией нового совместного предприятия и продолжите все текущее в нашем сегодняшнем предприятии, оставив пока в стороне все планы на будущее. Это будет честно. Когда же мы встанем на ноги, решим, как расходиться с твоим любимым правлением, с которым, кстати, мне интересно познакомиться. Думаю, и они к этому времени все осмыслят и не захотят рубить сплеча. Нам чужого не надо, но и «работать на дядю» всю жизнь я не намерен. Предлагаю с сегодняшнего дня все, что заработаем, делить поровну, оставляя, естественно, на развитие.

— Так, а я чем займусь? — спросил Юра.

— Чем занимался, тем и занимайся, но дополнительно возьми на себя руководство фирмой вместо меня и помоги моей жене с выставочной деятельностью, особенно в части таможни, где у тебя хорошие связи. Не забудь про Венесуэлу — у нас там вложены приличные деньги, — предложил Родик.

— А когда откроем новое совместное предприятие, что ты планируешь мне поручить? — настаивал Юра.

— Я должен расписать тебе всю твою жизнь? — парировал Родик. — Степ бай степ[56], как говорится. А если серьезно, то я думаю получить разрешение в пробирной палате на работу с драгоценными металлами и камнями. Чувствую, что камнерезные изделия скоро станут малорентабельными. Я прикидывал разницу в стоимости карата бриллианта у нас и за рубежом. Очень выгодно. Хорошие камни у нас достать трудно, но у меня есть один интересный канал. Так что ты думай пока о помещении. Требования к защите помещения для таких работ серьезные.

— Ты мне рассказываешь?! — явно успокоившись, усмехнулся Юра. — Я практику на московском ювелирном заводе проходил. Думать надо не только о помещении, но и об оборудовании. Давай присматривать ограночные станки и специальные рабочие места ювелиров со сбором отходов. Имей в виду — это дефицит даже за рубежом.

— Посмотри что-нибудь в Израиле. Теперь это нам доступно, — посоветовал Михаил Абрамович.

— Ладно. Уговорили, — констатировал Григорий Михайлович. Он молчал все это время и о чем-то размышлял. — Наверное, это и впрямь естественный жизненный прогресс. Надеюсь, правление меня поймет. Что-то Александр у нас весь вечер безмолвствует?

Саша стоял у стола и разливал по просьбе Родика водку. Он повернулся и спокойно заметил:

— Я человек новый, да и опыта у меня почти нет. Я польщен тем, что вы принимаете меня в свой коллектив. Но, думаю, несправедливо уравнивать меня со всеми…

— Твое расшаркивание понятно, — прервал Родик. — Однако предложение остается в силе, и коль уж об этом зашла речь, давайте обсудим. Я предлагаю применить старый еврейский способ. В конце отчетного периода все собираемся и опрашиваем, кому что надо. Выбираем самое дорогостоящее желание и оплачиваем каждому его стоимость, а остальное оставляем на развитие.

— Принцип известный. Полностью поддерживаю такой подход, — согласился Боря.

— Что-то вы гоните лошадей, — с задумчивым видом, затянувшись сигариллой, осадил их Григорий Михайлович. — Я, наверное, выскажу свое и Мишино мнение. Делить все поровну — великодушно и очень по-социалистически, но я против. Сомнения Александра правильные. Давайте на этапе становления наших отношений, которые пока неизвестно чем закончатся, не заниматься уравниловкой. Прежде всего, разделим доходы на две части — зарплата, которая у всех должна быть по понятным причинам разная, и дивиденды, которые тоже должны рассчитываться индивидуально. Я готов через день-два представить соответствующие предложения.

— Думаю, что Григорий прав, — поддержал Юра. — Так более справедливо и не должно испортить наши отношения, а наоборот, только улучшить их. Я уверен: мы достаточно разумны, чтобы понять, в чем заслуга каждого, и по достоинству это оценить.