Когда-то, при создании дерева, в него заложили еще одно свойство. Создавать поле-ловушку. Если ее активизировать, то он сможет поймать охотников в плен и удерживать их сколько угодно времени.

Отлично! Даже если он промахнется, то у него будет достаточно времени, чтобы что-то придумать.

Между тем охотники уходили. Вот-вот они достигнут границы действия поля.

Первый лендлорд решился.

Он активизировал поле-ловушку. Когда из дерева вырвалась нить поля-ловушки и ринулась к охотникам, лендлорд мгновенно развернул ее до размеров купола шагов трех-четырех в диаметре и накрыл этим куполом всех трех охотников.

Браво! Получилось!

Тотчас же вслед за этим лендлорд ударил по охотникам боевыми нитями. Один из них был убит. Второму удалось увернуться. Более того, выхватив кинжал, охотник перерезал боевые нити и приготовился обороняться.

«Поздно, – чувствуя восхитительное по силе и чистоте удовлетворение, подумал первый лендлорд. – Капкан захлопнулся. Я выиграл».

Через некоторое время выяснилось, что он ошибся.

Поле-ловушка лишь на треть состояло из нитей судьбы. Большая его часть являлась некоей энергетической субстанцией, созданной лендлордом, давным-давно отправившимся в один из отдаленных миров. Как действует это поле, из чего оно состоит, первый лендлорд не знал. Собственно, это его не сильно и интересовало. Главное – эта штука удерживала охотников на месте, и их магические кинжалы не могли причинить ему вред.

Действительно, не могли. А нитям судьбы, из которых состояла меньшая часть поля, – еще как! Оставшийся в живых охотник сообразил это достаточно быстро.

Приказав ученику сесть в центре поля и не мешаться под ногами, он стал методически перерезать все нити, до которых смог добраться. Поле держалось, однако с каждой перерезанной нитью оно все больше и больше теряло энергию и, стало быть, слабело.

Охотник отбросил использованный магический кинжал, забрал другой у своего мертвого товарища и принялся за дело.

Вот тут-то лендлорд и понял, что его план потерпел фиаско. Еще полчаса, час – и поле-ловушка настолько ослабеет, что охотнику удастся выбраться. Не нужно обладать большим умом, чтобы понять, что он предпримет дальше.

И если он, лендлорд, сейчас же не придумает, как этого мерзавца уничтожить, дерево погибнет:

Вампирша!

Ну да, она самая. Как он мог забыть? Если только эта тварь не надумала избавиться от бомбы, то охотнику скоро придет конец. Конечно, взорвать бомбу так близко от дерева было рискованно. Осколки, возникшие в результате взрыва, могли повредить дереву.

Однако выбора не было. Пусть даже дерево пострадает. Его раны можно залечить. Самое главное, чтобы оно осталось здесь, в этом мире, чтобы не закрылась дверь.

Первый лендлорд немедленно отправил несколько нитей на поиски вампирши. И конечно, он ее обнаружил. Причем ему не пришлось ее долго искать. Эта тварь опять устроилась на ближайшем дереве и спокойненько себе наблюдала за всем происходящим в долине.

Взять ее под контроль не составило труда. Порывшись в памяти у вампирши, лендлорд обнаружил, что она оставила бомбу совсем неподалеку, возле растущего на краю пустыря дерева. После этого осталось только отправить ее за этой бомбой.

Короче, не прошло и получаса, как вампирша уже повисла метрах в десяти над куполом поля-ловушки. Теперь требовался лишь правильный расчет.

Первый лендлорд решил, что уберет поле-ловушку в тот момент, когда бомба полетит вниз. В этом случае охотники не успеют отбежать так, чтобы оказаться вне радиуса взрыва.

«Да, на этот раз ошибки не будет, – решил первый лендлорд. – Охотникам конец. Я – победил».

Он заставил вампиршу повернуть кольцо, активизировавшее бомбу. Оставаясь летучей мышью, сделать это было нелегко. Но кольцо все же было повернуто.

До взрыва осталось восемь секунд.

* * *

Кот подкрался к воротам и осторожно заглянул внутрь. Ничего особенного внутри забора не было. Так, стояло какое-то дерево.

Ну большое, ну красивое. Но толку-то ему с этого?

Люди. Они были там. Кот лег на живот, внимательно посмотрел на людей и испытал жуткое разочарование.

Эти полудурки опять занимались своими глупыми играми. Теперь их осталось всего двое, причем тот. третий, судя по всему умер совсем недавно.

«Эге, – подумал кот. – Количество хозяев стремительно сокращается. Если так пойдет дальше, то скоро их не останется вовсе».

Он покачал головой и решил, что пока приближаться к людям, не говоря уже о том, чтобы завязать с ними знакомство, – не стоит.

Пусть они закончат все свои идиотские дела, например, избавятся от дурацкого купола, который зачем-то создали над собой, и уж тоща он сделает все, что нужно. Если только к этому времени и в самом деле будет кого назвать своим хозяином.

Психи... И еще раз психи... И в довесок, третий раз психи...

Кот презрительно усмехнулся и попытался прикинуть, стоит ли сейчас отправиться на охоту. По всему выходило, что стоит. Мышей в этой долине водилось видимо-невидимо. А он как раз испытывал жуткий голод. Решено, он отправится заморить червяка и вернется через часик-другой, чтобы проверить, чем занимаются люди. И если они не одумаются, ну тогда... он просто будет вне себя.

Прежде чем уйти от ворот, кот еще раз взглянул на дерево...Он вздрогнул.

От дерева отходила очень знакомая нить судьбы. Просто ну очень знакомая. Кукольник! Тот самый, которого он так долго считал своим новым хозяином.

Кот от возбуждения даже мяукнул.

Где он, где?

Кот увидел. Один конец нити уходил куда-то прочь, но другой-то, другой... Он уходил в проклятое дерево, был его частью.

Это могло означать только одно. Что вот эта деревяшка, это будущее полено, этот корм для древоточцев и был тем, кого он называл будущим хозяином, кукольником, будь он неладен.

Кот пришел в ярость.

Так подло и цинично его еще не обманывали. Сверхподло и сверхцинично. Причем не только обманули, но еще и жестоко надсмеялись. И кто? Убогая, наверняка прогнившая до самого основания деревяшка. Водила его за нос. Выставила полным кретином, олухом царя небесного, жалким недоумком. Заставила совершать всяческие глупости, бегать, хитрить, подвергать свою драгоценную жизнь опасности.

А ведь он мог бы проделать этот путь с комфортом, в безопасности, на плече какого-нибудь человека. И даже более того – вообще никуда не отправляться. Он мог найти себе хозяина прямо в городе. Да, прямо там, может быть, в соседнем доме.

Последняя мысль кота доконала. Он пришел в такую ярость, что издал хриплый, утробный вой, Все его здравомыслие исчезло напрочь. Сейчас, в данный момент, он не мог думать уже ни о чем, кроме мести.