— Это ты игру в свои танки имеешь в виду «творить»?

— Да хоть бы и так даже. Да и вообще, мне надо тоже расслабляться после работки…

— Вот и именно, что у тебя работка, а не работа! Сидишь там, в своем офисе, младший сотрудник. Тебя хоть самого не смущает, что ты мужик, а тебе так мало платят? И чего тебе расслабляться? Ты и не напрягаешься особо. А мне думаешь, не надо отвлекаться? Работа-готовка-уборка-стирка, а в промежутках посредственный секс...

— Тина, но ты же неделю работаешь, неделю отдыхаешь.

— Ну и что с того? Знаешь, как тяжело неделю проработать по 12 часов, а потом приходи и тебе есть готовь, убирай за тобой, а ты сидишь там за своим компом, семечек кругом накидаешь, бумажек, орехов и не подметешь даже. Да и еще неласковый, невнимательный ко мне, в сексе не стараешься совсем, все для себя…

— Тина, не выдумывай, все у нас хорошо с тобой. Ты преувеличиваешь. И вообще, мне нужно ехать к родителям…

— Ну и вали! Надоело уже все. Не хочешь меня слышать, понимать! Даже развод не можешь дать по-человечески.

— Ну да, развод не дам. Я понял одно: нам, видимо, нужно просто отдохнуть друг от друга. В общем, я, наверное, сейчас соберу часть своих вещей и поживу пока у родителей. А ты немного поостынешь, поразмыслишь…

— Значит, развод не дашь все же?

—  Нет, но если так сильно уж хочешь, то иди сама в загс.

— И пойду.

Павлик молча собрал свои вещи и вышел из квартиры со словами:

— Я не прощаюсь, Тина.

— Удачи, — сказала я уже вслед закрывшейся двери.

Мама пришла с работы.

— А где Павлик? Опять к родителям уехал?

— Ага, говорю. — Уехал. — Зато…

Хотела рассказать, что Сам Хозяин за мной приехал, но опомнилась. Что я ей расскажу? Как объясню?

— Зато что?

— Зато я теперь свободная.

— Так надолго ли? Павлик ведь скоро вернется.

— Нескоро.

— Почему? Что-то случилось с его родителями?

— Случилось, но со мной и Павликом.

— Что не так, Тина?

— Мы разводимся. Точнее, я с ним, но это вопрос времени.

— Чего так решила? Изменил, что ли?

— Нет, да и вряд ли бы такое произошло, так как Павлика, кроме его компа, ничего не интересует особо.

— А что тогда?

— Ох, мамуль, нет у нас взаимопонимания. И хоть говори или не говори о своих недовольствах, Паша все равно считает, что зачем что-то менять, когда и так все хорошо у нас.

— Ну смотри сама, Тиночка.

— Да, так что я считаю себя теперь свободной. А со штампом в паспорте обязательно решу.

Мама кивнула в ответ. Уж она-то как никто другой знал, что такое быть свободной. Я вон ей давно говорю, мол, мама, найди себе мужика. А она: — А зачем? Если они все одно и то же. Так и живем втроем. Не, теперь вдвоем.

— Ох! Я ж с этим упертым Павликом совсем забыла, что мне на работу идти надо. И чего-то после вчерашнего не хочется туда совсем…

— А что не так на работе, Тиночка? — заботливо интересуется мама.

— Ды навалили на меня много обязанностей, а зарплату понизили при этом. И посудку мой, и бегай на рынок и в магазин, еще и за Олега теперь работать принуждают.

— А чего за него-то?! Он что, сам не справляется?

— Ушел он из кафе. Ему, оказывается, зарплату еще раньше, чем мне урезали. В общем, тяжело мне сейчас стало там.

— Тиночка, а может, тогда и не нужна тебе эта работа?

— Может быть, к тому же вариант кое-какой объявился — и я хитро улыбнулась.

— Какой такой вариант? Уж не тот ли, из-за которого ты с Павликом разводиться задумала?

— Ну, мамуль… — я даже покраснела.

— Ну рассказывай уж, если начала.

А я думаю: «Ну как лучше сказать о таком? Ведь нельзя же прямо так взять, и мол, мамусь, есть такой человек, его Хозяином все зовут. Мы с ним в его мире еще познакомились, сблизились, а потом я выпала из его мира, и вот он сам за мной пришел теперь. Ох...не поймет все же она. Надо что-то придумать другое.»

— Мамуль, в общем, он, этот «вариант»… Ну я как-то шла с работы, а он стоит возле цветочного магазина, такой симпатичный, обаятельный…

— И в итоге ты все-таки из-за него с Павликом  разводишься?

Я подумала: «А что если согласиться на эту версию?»

— Ну да, мамусь…

— А имя-то у этого «варианта» есть хоть?

— Да, Северин…

— Интересно, из скандинавских стран к нам прибыл?

— Ну да, мамуль. Ладно, я на работу.

— Ну смотри, если трудно будет, лучше бросай все это, Тиночка.

— Хорошо, мамусь, ну все, пока. Не грусти тут. Она улыбнулась в ответ.

Я быстро собралась и пришла на работу. А там, прямо почти с порога мне начальница: — Так, Тина, я выяснила, что Олег не собирается к нам возвращаться, а завтра банкет, поэтому сегодня и завтра тебя ждет много работы. И посуда, и готовить много, и бегать в магазин. Я на тебя надеюсь.

— А что, повара совсем не хотите нового искать?

— А когда искать-то да и зачем нам кто-то еще, когда и ты неплохо  готовишь. Так уж и быть доплачу тебе рублей 500.

— А если я не хочу?

— Тина, наши желания мало что значат. Главное, дела и еще раз дела. И ответственность. А ты ведь серьезная девушка, поэтому оставим эти телячьи «хочу-не хочу» и приступай уже быстрее к работе, а то не успеем ничего.

— Знаете что, я думаю, что философия эта нам тоже ни к чему. Поэтому я ухожу. Мы не договаривались изначально, что я буду работать на таких условиях. Я не лошадь ломовая да и еще за мизерную зарплату. Поэтому всего Вам хорошего, и ищете в другом месте себе лохов. А я к тому же еще и работу нашла другую...

— Тина, ты в своем уме?! Приди в себя. Какую работу? Ты не можешь так поступить!

— А Вам, значит, можно так людей изводить?

— Тиночка, ну давай договоримся так с тобой, ты хотя бы сегодня и завтра поработаешь, а потом уйдешь. Ты ведь такой ценный для нас сотрудник.

— Экономный, я бы сказала, скорее. Нет, я ухожу сейчас.

— Но, Тина…

Я не дала ей договорить и вышла из кафе.

Иду и размышляю: «А правильно ли поступаю? Но начальница тоже хороша, заставляет работать в три шеи да и за бесплатно, считай! Ну их всех, пойду к Хозяину». Достала бумагу с адресом, которую мне дал Северин. Немного поплутала и нашла нужный дом. Таак, второй этаж. Звоню в дверь. Северин открыл дверь со словами: