воинственное племя. Во время их бегства с насиженных мест им преградила путь широкая река Комоэ с кишащими в ней крокодилами. Вместе с женами, детьми и скотом люди племени бауле жались к берегу и не знали, как им поступить. Их преследователи были уже совсем близко. Тогда они обратились к своим жрецам, так называемым марабутам, за советом. Эти мудрые мужи в свою очередь запросили совета у богов и получили следующий ответ: племя должно пожертвовать богам младенца королевской крови.

Смущенно переглядывались родовитые бауле, а отчаявшийся народ застыл в немом и мрачном ожидании своей участи: никто не смел роптать, потому что в те времена короли и вожди племен еще имели неограниченную власть над жизнью и смертью своих подданных. Любого из них они могли безнаказанно искалечить или обезглавить. Когда авангард преследователей уже стал приближаться, молодая женщина королевского рода, по имени Аура Поку, схватила своего двухлетнего сынишку и со словами: «Если наши мужчины так трусливы, это сделаю я!» — швырнула его в самую гущу крокодилов.

В ту же ночь началась страшная гроза, и буря повалила два огромных дерева, стоявших на берегу. Кроны их уперлись в противоположный берег, поскольку деревья в этой местности зачастую достигают сорока и даже семидесяти метров в высоту. Всю ночь люди племени бауле перебирались по этим «мостам» на спасительный берег, перенося на себе свой скарб, детей и коз, перетаскивая за рога баранов. Таким чудесным способом им удалось спастись и приобрести новую родину, а именно Берег Слоновой Кости, который они с тех пор и населяют.

После того памятного события, о котором вам и сегодня еще расскажет любой бауле, этим племенем правили исключительно только одни королевы, а не короли, потому что Аура Поку вскоре после своего героического поступка была избрана королевой. Постепенно же государственная власть приходила в упадок, и к моменту прихода белых здесь практически оставались уже одни только деревенские старосты да кантональные вожди.

К такому вот Chef de Canton, месье Жану Куадью, мы с Михаэлем как раз и направляемся. Я познакомился с этим сорокалетним по-европейски одетым африканцем в Бваке, и он пригласил меня посетить его в деревне. В подвластном ему районе водятся бегемоты, и он поможет мне их разыскать. Взаимная симпатия возникла между нами с первого же знакомства.

Куадью — высокое начальство, ему подчиняется 96 деревень с 76 тысячами жителей (это нечто вроде ландрата — начальника округа у нас дома), но одновременно он является и мировым судьей, который до недавнего времени, когда все местные жители получили французское гражданство, вершил суд над жизнью и смертью своих подданных. Он владелец фактории, у него несколько грузовиков и две легковые машины.

На мощном грузовике, предоставленном в наше распоряжение господином Абрахамом, мы проезжаем 70 километров по проселочной дороге и наконец добираемся до местечка Беуми. Куадью встречает нас весьма радушно перед входом в свой простой, сложенный из необожженных кирпичей дом, построенный, однако, в совершенно европейском стиле. Он ничем не огорожен и расположен прямо среди глинобитных хижин деревенских жителей. Хозяин угостил нас с дороги холодным, со льда, пивом, которое достал из холодильника. Такие холодильники здесь можно встретить почти у всех белых, а в близких к цивилизации местностях — и у состоятельных черных. И, несмотря на то что они работают на керосине, эти холодильники выглядят вполне модными, точно такими, какими мы их привыкли видеть у себя в Европе: белые, эмалированные, с хромированными ручками. Подобный «чудо-шкаф» — ни с чем не сравнимое благо в условиях тропической жары, потому что благодаря ему всегда можно раздобыть кусочки льда для различных напитков.

В столовой на стене яркими красками нарисована Матерь Божья. Куадью — католик, так что у него только одна жена. Она молода, домовита и гостеприимна. Зовут ее Мария. Удивлена, что моему сыну Михаэлю, который с меня ростом (такой же длинный), всего 16 лет. Она приводит своего деверя, затем других своих родственников и их детей, и каждый из них обязательно должен встать «спина к спине» с Михаэлем, что неизменно вызывает бурю восторга и удивления.

— Неужели все немцы такие высокие? — спрашивают меня. — И ваша жена тоже?

Белые люди, общаясь с черными, обычно стараются убедить себя в том, что в чем-то их превосходят. Но в случае с Жаном Куадью этого никому бы не удалось. Редко можно встретить более порядочного, благоразумного и душевного человека, может быть, даже слишком душевного для властителя над такой оравой людей. Он и его жена Мария воспитывались в миссионерской школе. Куадью показал мне большие фотографии, на которых он запечатлен в момент, когда получает благословение Папы Римского. На снимке он изображен в старинной тяжелой золотой короне, которую у себя на родине, по всей вероятности, уже никогда не надевает.

— Cest difficile detre un bon catholique — трудно быть настоящим добрым католиком, — говорю я, и он серьезно кивает мне в ответ.

Как мне потом рассказали, он после смерти своей первой жены решил жениться на девушке, которую любил. А поскольку она была из неродовитой семьи бауле, начались всякого рода трудности, препирательства с представителями знати и недовольство подданных.

Все его подопечные — фетишисты. Это значит, что они поклоняются множеству старых туземных богов, а не одному Богу. А все эти христианские миссии, французские католические ордена, протестанты, американские миссии, баптисты и невесть еще какие оттенки христианства, которые конкурируют меж собой, а порой даже вступают в непримиримую борьбу, имеют весьма малый успех на этом континенте. Все шире распространяется здесь ислам. Он больше соответствует старым туземным обычаям, потому что не требует моногамии, а позволяет иметь нескольких жен. Торжественная молитва, произносимая пять раз в день на коленях и обращенная в сторону обетованной Мекки, больше импонирует африканцам. Мне кажется, что и запрещение Магомета употреблять спиртные напитки благотворно скажется на здоровье местного населения. Ведь мы, белые, в этом отношении показываем им отнюдь не благовидный пример…

У Куадью имеется прекрасный большой радиоприемник со множеством каналов, который, как я выяснил, к сожалению, не работает. С этим я встречался в подобных местах достаточно часто. Объясняется это тем, что электричества здесь все равно что нет, а батареи, как правило, быстро садятся. Пока игрушка нова, аккумуляторы в течение первых недель и месяцев еще перезаряжают, но потом это надоедает, да к тому же посылать их с какой-нибудь попутной машиной, иногда за сотни километров, довольно дорогостоящее удовольствие! Зарядка автомобильного аккумулятора, например, обходится в 20–25 марок. Однажды я повстречал в Африке одного механика, проработавшего прежде