этой реальности. Ведь правда, всё так и есть: новые здания, новое оборудование, реальность такая. А с другой стороны — другая реальность: мутные схемы, нецелевое расходование средств, коррупция и очереди на полгода вперед. Какая же реальность на самом деле?

Так мы подошли к главному вопросу иллюстрирования, а на самом деле — коммуникации.

Формирование картины мира

Чтобы раскрыть эту тему, нам нужно провести небольшой мысленный эксперимент. Сейчас вы читаете книгу. В это время примерно половина земного шара бодрствует. Допустим, три миллиарда человек сейчас чем-то заняты.

Три миллиарда — огромная толпа. В этой толпе сейчас будет кто угодно. Кто-то ворует, кто-то дарит подарки; кто-то рожает, другой — убивает; есть люди, которые дают или берут взятки; есть те, кто сидит в тюрьме по ложному обвинению; есть святые, есть мерзавцы, есть множество градаций между ними. Прямо сейчас кто-то насилует и убивает, кто-то другой — строит храм, а кто-то третий ест курочку. Прямо сейчас, в эту минуту, с огромной вероятностью всё это происходит одновременно.

Если брать не весь мир, а Россию, то такую же выборку вы получите не за минуту, а за день. Сто сорок миллионов человек каждый день что-то делают, и это такой же ворох событий: здесь будут и предприниматели, и коррупционеры, и врачи, и уголовники, и умные олимпиадники, и отморозки, и курочка.

Теперь главный вопрос: смогу ли я в этом хаосе набрать себе иллюстраций для любой темы? Однозначно да.

Если мне нужно показать полицейский произвол, я найду такие примеры. Если мне нужны примеры успеха российских технологий на международном рынке, найдутся и такие. Свободу слова подавляют? Я подберу примеры. Россия — самая свободная страна? Есть и такое, особенно если сравнить с какой-нибудь другой страной. Активистка борется за права женщин, животных или политзаключенных? За день таких в России наберется добрая сотня. При желании я найду иллюстрации чего угодно.

Аналогично — про отдельного человека. В его жизни можно найти как подвиги, так и подлости. Он создал лекарство от рака? Да, но 30 лет назад он пощупал за попу молодую ассистентку.

Я физически не смогу показать вам объективную картину нашей жизни. Чтобы показать действительно объективную картину, мне нужно вывалить на вас 24 часа из жизни 144 миллионов человек без монтажа и ускорения — это три с половиной миллиарда часов. Посмотрев эти видеозаписи от начала и до конца, вы увидите один объективный день в России.

Показать объективную картину принципиально невозможно. Но вот что возможно:

1. Сформулировать некий тезис, например «в России хорошо» («плохо», «легко», «тревожно», «безопасно», — как угодно).

2. Покопаться в источниках, чтобы найти иллюстрации к этому тезису: это могут быть сюжеты, истории людей, картинки, видеоролики, диалоги, фотографии, схемы. Если я делаю онлайн-журнал, наверное, я поищу фото, а если готовлю выпуск новостей — попрошу корреспондентов снять видеосюжет или интервью. Если это ток-шоу — найду героев с подходящими личными историями.

3. Получив нужные иллюстрации, я могу сверстать свое высказывание, следуя формуле «абстракция + пример». Может быть, добавлю антипример («А вот в Америке…»).

Я соберу для вас убедительный, документально достоверный сюжет. Я выдвину некий тезис — например, «Сельское хозяйство на подъеме», — и покажу вам десятки растущих ферм с бодрыми буренками и жирными гусями. После этого вы тоже захотите уехать в деревню и работать на ферме в окружении простых людей, которых я вам покажу в кадре.

При этом я нигде вам не совру. Я просто отберу для вас те иллюстрации, которые подкрепят мою идею. Через это я сформирую вашу картину мира. Это работа редактора, автора, продюсера — должности могут называться как угодно. Это работа того, кто направляет внимание читателя.

Журналисты придумали критерии объективности своей работы. Если упрощенно, то, чтобы нарисовать по-журналистски объективное представление о реальности, нужно найти основные стороны, задействованные в сюжете, и дать слово этим сторонам. Например, если двое подрались в парке, то нужно дать слово обоим. Если Израиль перестреливается с Палестиной, должны высказаться пресс-секретари с обеих сторон.

Это рабочая схема, но есть вопрос: а кто определяет стороны?

Если двое подрались в парке, то задействованы двое дерущихся, их семьи, прохожие, дирекция парка, приехавший по вызову наряд полиции и врачи травмпункта, которые этих ребят принимали. Это десятки человек. Представьте объем этого сюжета, если дать высказаться каждому.

Если Израиль перестреливается с Палестиной, то задействован каждый солдат, каждый наводчик, каждый связист, каждый мирный житель, их родственники, а также все люди, которые приехали на отдых или лечение, а также пресс-секретари и члены правительств. Это миллионы человек — мы не дадим слово каждому.

И здесь создается пространство для конструирования картины мира: какие именно стороны мы выберем? Кому именно с каждой стороны дадим слово? От этого будет зависеть то, каким увидит сюжет наш читатель и какую картину мира мы сформируем.

Поэтому с объективностью не всё так однозначно. Мы можем стремиться к объективности, но где-то на этом пути нам придется принимать решение — кому давать слово, а кому нет; что важно, а что — второстепенно. В этот момент и произойдет формирование картины мира.

Я не говорю «искажение картины мира», потому что эта картина изначально субъективная. Нельзя сказать, что есть какая-то объективно верная картина и есть искаженная. Все они по определению упрощенные, потому что мир слишком сложный для одной человеческой черепушки.

Перенесем эту мысль на нашу работу. Допустим, у одного человека жизнь сложилась так, что он должен рекламировать пищевые добавки, назовем их «Золотой шиповник». Они сами по себе не вредные, если соблюдать дозировку, а в некоторых случаях даже полезные, причем это научно доказано. Но человек понимает, что они продаются по завышенным ценам, а при желании покупатель может найти такие же БАДы намного дешевле.

Человек формулирует для себя целевую картину мира:

«Да, эти добавки можно купить в аптеке дешевле, но есть риск попасть на продукт из некачественного сырья. Лучше покупать через нас дороже, потому что у нас точно хорошее сырье и итоговый продукт более высокого качества. Он точно не навредит здоровью».

Тогда его рассказ будет строиться вокруг качества сырья. Он расскажет, как собирается и обрабатывается шиповник, почему важно обрабатывать его именно так, почему этот процесс обработки стоит дорого. Будут фотографии чистого и светлого производства, технологические схемы, объяснение принципов сублимации и сушки…

Проходят годы. Теперь наш герой работает