- Что с тобой? – взгляд голубых глаз Миланы стал подозрительным. Она спешно себя оглядела, поправляя на руках длинные перчатки. – У меня что-то на платье? Волосы? На лице? Смазалась тушь?

Антон непонимающе вскинул брови, потому что девушка так занервничала, будто от ее внешнего вида зависела целая жизнь на планете. Он усмехнулся про себя, невольно выдав:

- У тебя помада на губах и лист салата в зубах застрял, - издевательски произнес, а затем сам же пожалел. Девчонка так сильно побелела, что никакие румяна не спасли бы. Покачнувшись, бросилась из зала, спеша скорее покинуть его, пряча лицо, стараясь находится в тени.

- Ненормальная что ли? – пожал плечами, схватив очередной бокал и пробираясь к улыбающимся родителям. Точнее улыбалась мать, а вот Павел Канарейкин выглядел мрачнее. Судя по виду, домой он хотел не меньше своего второго сына, если не больше.

- Пошли домой, - наверное, в шестой раз заявил тихо Паша, краем глаза заметив Антона, кивая ему.

- Стой смирно, что ты дергаешься, как лиса в капкане, - шикнула на него Кира через зубы, продолжая удерживать на лице приветливую улыбку. Она пожала руку японскому министру, начисто забыв его имя, однако осталась совершенно невозмутима.

- Мам, правда, поехали домой, - заканючил Татошка, вздыхая.

- Ну-ка тихо, - зашипела на них Кира, отчего оба Канарейкина резко замолчали, синхронно засопев. – Моя дочь хотела на бал. Испортите ей вечер, обоим головы пооткручиваю!

Антон вздохнул, сделал глоток шампанском, печально взглянув туда, где находился выход. Отец забрал из рук бокал, сунув стопку водки, негромко чокнувшись с ним, а младший Канарейкин благодарно кивнул. Шампанское уже не помогало от скуки.

- Никогда не женюсь, - уставился на прозрачную жидкость, скривился, а затем разом заглотил, почувствовав неприятный вкус на языке.

- В твоем возрасте, я также говорил, - задумчиво потянул Паша, грустно покосившись в сторону графина, который от греха подальше отодвинула Кира, погрозив мужу кулаком.

- И что случилось?

- Его спроси, - буркнул Канарейкин, кивая на танцующего с женой Тасманова, сверкающего направо и налево улыбкой.

– Зарегистрировал меня в Тиндере, потом твоя мама случилась. Жил бы сейчас один, без детей, жены… - мечтательно причмокнул, вздрогнув, стоило супруге повернуться в его сторону, вскинув бровь. – Ужас какой, а не жизнь. Как только выживал без тебя, Львеночек, - замурлыкал, подлизываясь к мрачной Кире, поймав ее коронный взгляд.

- Не подлизывайся, проходимец, - строго заявила, продолжая отпивать из бокала. – Все приготовил?

- Да, дорогая, - вздохнул, отвернулся, зашептав сыну:

- Не женись. Никогда. Жены – это от лукавого. Точно говорю.

- Я все слышу, Кенар.

- Понял, пап, - закивал Антон, тихонько посмеиваясь.

Говорят, в жизни каждой девушки ее первый бал особенный. Для Насти Канарейкиной он не был первым, даже вторым, однако именно сегодня все было по-особенному. Модой этого сезона были пышные бальные платья на молодых девушках, будто они снова оказались где-то в 18 веке на балу императора. Некоторые дамы в возрасте тоже не пожалели ткани на подъюбники, устало прижимаясь к стенам от жары и нехватки воздуха в легких. Вокруг желтый, оранжевый, красный - отчего в глазах просто пестрило от многочисленных оттенков этих цветов.

Наверное, поэтому появление Анастасии сопровождалось таким всеобщим интересом. Еще бы, ведь ее платье не только не соответствовало моде. Оно даже не считалось приличным для столь юной девушки, о чем уже шептались вокруг.

Тончайший серебристый батист точно длинное полупрозрачное одеяние с рукавами-колоколами, заканчивающимися манжетами на тонких запястьях. Полупрозрачность позволяла разглядеть фасон платья под этим одеянием – короткое, без бретелей глубокого синего оттенка. Неширокий пояс, инкрустированный стразами Своровски и серебряной пряжкой вместе сверкающими стразами, нашитыми на ткань – единственное украшение, не считая длинных серег в ушах. Темные волосы были заколоты в изящный низкий пучок с парой свободно падающих на шею прядей, среди которых сверкала небольшая диадема.

Принцесса семьи Канарейкиных сегодня была именно ею и каждый шаг сопровождался либо возмущенным охом, либо восхищенным вздохом через зал к объекту своего девичьего интереса. Те более, взгляды гостей мигом переместились с девушки, к Марку, невозмутимо стоящему на другом конце.

В серебристой рубашке, а поверх него темно-синий пиджак тон в тон ее платья.

- Издеваешься что ли? – пробормотала себе под нос, гордо пересекая, слыша стук своих каблуков по полу, недовольно хмурясь. Никакого трепета, сегодня был ее вечер, а Тасманов своим видом напрочь портил идеальный план по ловле восхищенно-завистливых взоров. Ведь если ты не один такой же оригинальный, в чем смысл?

- Копируешь меня? – имел наглость поинтересоваться Марк, едва они встретились в середине зала. Оглядел наряд девушки, задержавшись на небольшой диадеме, которую издали можно было принять за заколку и хмыкнул. – Принцесса, да ты вконец оборзела.

- Кто кого копирует, - зашипела недовольно, услышав первые аккорды. Он протянул руку, она покорно приняла, засопев от злости, делая первый шаг в танце. Батист колыхнулся, демонстрируя длину красивых ног Канарейкиной с каждым поворотом.

- Вообще-то я первый приехал, - фыркнул Тасманов, сделав первый оборот, закружив Настю, ловя снова в объятия.

- Ты это из вредности сделал, чтобы все внимание тебе, - огрызнулась, заметив, как отец Марка подмигнул ей, а Сергей Радов рядом с сыновьями, подняли бокалы. Усмехнулась, не совсем изящно наступив Тасманову на ногу, услышав тихий шипящий звук.

- Сейчас тебе на подол наступлю, - пригрозил мстительно, прищурив взгляд, отчего Настя хмыкнула, обвив его шею руками в очередном повороте по залу, дернув платиновую прядь волос. Ее коварный карий взор стал более пронзительным, глубоким, внутри которого плясали настоящие чертята, устроив там ритуальные танцы вокруг костра.

- Не наступишь, - промурлыкала, потянув на себя за рубашку ближе, ощутив учащенное дыхание на губах. – У тебя от меня крыша едет, Марк. Надышаться не можешь на свою Королеву, - злорадно хихикнула, заметив. как расширились зрачки, заполоняя посветлевшую радужку.

- Демоница, - выдохнул, склоняясь ниже. – От тебя никакие ледяные стены не спасут, честное слово.

- Еще бы, - фыркнула, подцепляя пальцем пуговицу, - никаких шансов, ледяной принц. Я же все сразу решила.

Ответить Тасманов не успел. Широкие двустворчатые двери распахнулись и под вскрики гостей вошло несколько полицейских во главе с уже знакомым Марку Радионом Рамоловым, который когда-то допрашивал его в отделении. Непонимающий взор, стоило сержанту подойти ближе с невозмутимым видом.

- Марк Ярославович Тасманов, - медленно произнес с самым серьезным видом, хотя во взгляде мелькнуло что-то отдаленно похожее на веселье. – Вы арестованы по статье 214 уголовного кодекса за порчу административных зданий без согласия владельцев…