(7) Ибо если бы тот первый (Завет) был безукоризнен, то второму не отыскивалось бы места. Недостатком же его было то, что он осуждал внешние недостатки тела, – и по причине подобных недостатков, не зависящих от нашей воли, отвергал таких людей, которые были праведны по делам своим.

(8-12) Этот же второй Завет был тот, о котором пророчествовал Иеремия, говоря так: вот, дни грядут, говорит Господь, и совершу, и устрою над домом Израиля Завет новый, – не по завету (не такой), который сделал (дал) Я отцам их в пустыне, когда взял Я за руку их, и вывел их из земли Египетской: и поелику они не пребывали в Завете Моем, не исполняя заповедей его, то и Я пренебрег их и не совершил того, что в нем обещано за исполнение заповедей его. Завет же, который Я дал им, говорится у Иеремии, не на досках каменных, как прежде; но напишу Я закон Мой, то есть новое Евангелие, на сердцах их, и буду им в Бога, а они отвергнут идолов своих. И уже никто из священников не будет учить граждан своих, говоря: познай Господа, потому что все будут знать Меня от малых до великих из них. И милостив буду к ним, – не к нечистоте их, но к неправдам их, то есть не к нечистоте, бывающей вследствие ночных сновидений, но ко грехам, совершаемым ими по (действующей в них) силе зла (Иер. 31, 31-34).

(13) В названии же новый, употребленном у Иеремии, показал ветхость перваго, а ветшающее и стареющее близко к исчезновению.

Глава 9

(1) И первый завет, конечно, имел некоторые законы, служившие к достижению правды тем, что требовал смертной казни за грех. Но это (новозаветное) освящение, то есть закон, освящающий нас посредством воды, не преходящ, как тот (ветхозаветный), но вовек пребывает, заменив собой и отвергнув ветхий закон посредством благовествованного чрез Иеремию Нового Завета.

(2) Говорит потом о скинии времени (временной) и о всем, в ней бывшем, дабы раскрыть и доказать, что и это все прешло вместе с ее преходящим законом. Ведь невозможно было всему этому оставаться после упраздненного закона, так как и это все служило только символами и прообразами того истинного служения Богу, которое пребудет всегда. Итак, снова указывает апостол на то, что упраздняется и служение в скинии временной, которой Иудеи особенно величались, когда говорит: скиния первая была устроена так, что в ней были светильники и стол с другими предметами.

(3-5) В скинии же внутренней, которая называлась Святая-святых, под завесой – кадильница золотая и ковчег, извне и внутри покрытый золотом, и прочее. Но нет нужды говорить теперь подробно и по порядку (об этих предметах); ибо хотя каждый из этих предметов был поставлен на своем месте для отправления известных служб, однако же все это были только таинственные прообразы сего небесного Таинства, – потому, когда явилась истина, нет для нас нужды обращаться к теням.

(6-8) Во внешнюю ту скинию[257] всегда входили священники, совершая свои службы, во вторую же входил только раз в год один первосвященник, – и притом не без крови, которую приносил сначала за свои, а потом за народные грехи неведения. В этом прообразовательно указывал Дух Святый на путь во святилище, то есть посредством закона о вхождении первосвященника во Святая святых Дух Святый прообразовательно указал на Евангелие, которое надлежало открыть людям.

(9-10) Итак, внешняя скиния была подобием и притчею или символом, относящимся к некоторому времени, ибо в ней дары и жертвы приносились такие, кои не могли совершенным сделать народ, равно и совесть тех, кто совершали службу, но заключались они в пище и питии и разных омовениях рук, и сосудов, и других предметов, – ибо это были уставы (касающиеся) плоти или заповеди священства, а не Божества.

(11) И это все, как я сказал, так исполнялось сверх закона немощными священниками даже до того времени, когда Бог совершил исправление, когда пришел Христос, Первосвященник не жертв, но благ. И вошел Он в скинию, не малую и рукотворную, но в большую и совершенную, которая не создана руками людей, то есть не сего (такового) творения, поскольку и она также из ничего создана, а не так, как та скиния, которая сооружена была из вещей, похищенных у Египтян (Исх. 12, 35-36. 25, 1-2).

(12) И не пришел Он для того, чтобы войти, подобно их священникам, с кровью козлов и тельцов, но, придя (на землю), с собственною Кровию вошел Он. Господь наш вошел не так, как ежегодно входил первосвященник, ибо Он вошел однажды не в то святилище, которое прешло вместе с священством их, но во Святая святых навсегда, и Кровью Своей совершил очищение всех народов.

(13-14) Ибо еси кровь тельцов и козлов, и пепел телицы, кропившийся на оскверненных или проказой, или нечистотой сна, освящал их, то сколь более Кровь