Можно идти внутрь, передохнуть в тепле и уюте. И стучаться заново.

Станция работала на приеме. Стукнулся — безрезультатно. Постоянно светиться стремно, мощность большая. Если случайный перехватчик окажется в конусе направленной антенны, то инфаркт схватит — что это за неизвестная радиостанция уровня радиоточки селективного кластера заработала поблизости?

— Цигель-цигель, камрад! Что скажешь, порадовал кого-нибудь? — мрачно усмехнулся вернувшийся Сомов. — Или мне придется одному бежать вдоль Сены? Слушай, Костя, а трансивер точно работает?

Не собираясь отвечать на три вопроса сразу, просто сделал звук погромче. Реального «pile up» — столпотворения в эфире — на Платформе не услышишь, но активность была: несущие, неразличимая болтовня на непонятном языке, щелчки входов…

— Ясная песня, эфир скорее жив, чем мертв, — сказал напарник.

А я бросил гарнитуру на стол и пошел к камину за чайником. Подождем, ничего.

Сжигая время, в который раз после получения информации от прибалтов задумался об украинском вопросе. На этот раз в неожиданном ключе.

Факт: за период нашего, так сказать, отсутствия на Земле с Украиной что-то произошло.

Очень нехорошее, может, даже страшное. Точно не скажешь, выясним позже. Но предположить могу — случилась какая-то большая драка между западом и востоком страны, к тому шло. А повод? Революция? Переворот? Румыния напала, Польша? НАТО? Но не война же с Россией, уж о таком повороте истории мичман БПК «Адмирал Юмашев» нам бы точно сообщил.

В былые времена Украина меня не интересовала вообще, как и друзей-знакомых.

Что там происходит, как они живут на своем глобусе и как собираются жить дальше — по барабану. Помню единичные всплески интереса во время первого Майдана, потом пошли свирепые, удивляющие внезапными вспышками ненависти ко всему русскому интернет-ругачки из-за какой-то косы Тузла, тогда украинцы проявляли полную решимость двинуть на Россию всю мощь своей армии для защиты этого песчаного островка… Так и не знаю, чем там дело закончилось.

Единственные впечатления от соседства с бестолковым родственничком: системное воровство газа как способ жизни, постоянная пропаганда анархии, неуважение к институтам власти, готовность к бунту и клич: «Во всем виновата Россия». Я воспринимал это почти без эмоций, как болезнь роста. Все надеялись на здравый смысл, на практичность, святость бизнес-интересов и просветление коллективного разума нации. Пусть тешатся. Это не наша страна. Из всего украинского мне был интересен лишь по-идиотски потерянный Крым, неплохая группа «Океан Эльзы» и яркая отдушина досуга — «Сталкер» вспомнился. Наверное, многие помнят эту легендарную игру, сделанную на Украине… В свое время мы крепко на нее присели, разрабатывали сценарии для полевых пострелушек, старались не пропускать ни одной схватки в заброшенных цехах. Дома играли по сети, соревновались. Книги читали, один бог знает, сколько их наштамповали…

И меня всегда занимало: отчего в эту игру вшито критическое неуважение к любой власти? Ну вспомните же! Зона с обширным паноптикумом монстров, с аномалиями, артефактами, выбросами и небольшими группами людей. Внутри Зоны все приключаются. И это мистическое пространство охраняет и не пущает несчастная украинская армия, стоит по периметру и на внутренних блокпостах. Она же — главный враг сталкера. Именно так, армия, а не монстры или бандюки! В армию положено стрелять, и я долго не мог привыкнуть: зачем, почему? Нормальные государевы люди, копия наших, в такой же форме, с такими же уставами и оружием, дети СССР, делают свое дело, у парней приказ. Зачем в них стрелять? А это условие игры. Вдумайтесь.

Родные вертушки Ми-24 положено сносить из граника. Вопрос: а почему не «Апачи»? Почему страшную Зону, угрожающую существованию всего цивилизованного мира, охраняют не войска ООН или паскудной НАТО, по которым я бы и в реале шмальнул с превеликим удовольствием, а назначенные крайними в этой ситуации украинские вояки? И их же послушно убивали, валили со всем старанием.

Других силовых структур в игре нет, ментов и эфэсбэшников создатели словно специально выкусили. Есть различные сообщества сталкеров и бандиты. Группировки откровенно мутные. Вот, например, «Свобода» — анархисты нечистой воды, идеология неясна. «Долг» — военизированная правая организация, старающаяся установить в Зоне свои понятия, остальные цели тоже непонятны, во всяком случае, для их осуществления не стоит ехать в Зону. «Монолит» — секта безмозглых фанатиков. Позже появилось какое-то «Чистое Небо» — фракция уютно устроившихся сидельцев на Болоте. Больше-то негде.

А бандиты, между прочим, изъясняются на псевдоуральском уголовном бодрячке, а не в харьковском или одесском стиле, как должны бы по идее.

И вся эта орава живет по старым добрым принципам — «Моя хата с краю» и «Каждый сам за себя». Никто не собирается ходить групповыми рейдами — очень редкая тема действовать по плану, вырабатывать стратегию, предпочитают отсиживаться на базах и зависать в кабаках, на карте оперируют одиночки-аферисты.

Всем плевать на Украину, Россию и остальной мир. Интересует только хабар, ништяк.

Черт, даже такая мелочь, как компьютерная игра, падая в незрелые умы, способна вбить в голову юнца далеко не самые правильные установки. Это воздействие нивелируется, если общество способно к самоорганизации и самообучению. А если нет?

— Мишка, ты в Дагомысе, в Аше или еще где что-то об Украине слышал?

Он перестал гладить птицу и смешно наморщил лоб.

— Ни разу… Сам подумай, Костя, люди не знают, кто за ближайшим углом стоит, какая Украина? Слушай, а может, у них еще раз ЧАЭС бабахнула? Обан-бобан, точно! — Гоб быстро разгорячился, аж вскочил, напугав заснувшую сову. — Сразу несколько, внутренняя диверсия, война и раскол страны! Подозрение пало на Россию, на кого же еще! Киев в руинах, а тут и метеоритная атака подоспела.

— Ну да, версия на загляденье. — Я глянул на часы. Мишка тоже.

— Пора, — сказал он, смутившись. — Зови свой «Шенхаузен».

— «Шпандау»… «Шенхаузен» — позывной восточного блокпоста немцев. Миш, как только они починятся, сами выскочат в эфир.

Словно в воду глядел. Через несколько минут Берлин прорезался, взволнованно начав многократный вызов. Зацепились. Мишка вскочил опять, готовый рвануть к столбу антенны в качестве поворотного механизма, не я покачал головой: сигнал на четверку, работающую систему лучше не трогать.

Пока включался Замок, немец успел рассказать мне о событиях последнего часа. В Берлине была гроза, ветер северо-западный, порывами до двадцати пяти метров в секунду, повредило блок антенн. Наладили. В Замке на ноги подняты все!

Когда Корнелиус Герхард брякнул в Башню «общий подъем, наши на связи», Юры Вотякова там не было. Обычно он спит в личном закутке радиоузла, допоздна задерживаясь на работе. В этот же раз начрадиослужбы анклава ночевал в общаге, где ему выделена холостяцкая комнатка. На смене был радист из новеньких, парень немного растерялся от таких новостей и под аккомпанемент смачных немецких матов, несущихся из динамиков, побежал лично будить начальника, вместо того чтобы катапультировать шефа по проводному телефону. Бывает. Уже через десять минут о нашем появлении на родной планете знали все причастные к командировке.