– Уже совсем поздно. Почему до сих пор не вернулся Грей?

– Нам недолго осталось ждать, – похлопал он ее по руке.

Матросы устраивались кто как мог, доставали нехитрую снедь и распечатывали бутылки с ромом. Наверняка теперь они будут дожидаться своих сообщников из деревни. Может пройти не один час, и спиртное затуманит мозги…

– По-моему, они собираются нас прикончить, – наконец выпалила она.

Том с укоризной покачал головой. Из-под окровавленного платка выбилась прядь ярко-рыжих волос и упала на лоб.

– Ну что вы попусту терзаетесь? С какой стати им нас убивать? Они десять раз уже сделали бы это, если бы собирались.

– Они ждут своих друзей. – И Аллегра промолвила, преисполнившись мрачным предчувствием: – Та расселина в коридоре такая глубокая, что достает до самой преисподней. Нас никогда не найдут.

– Ну, полноте, – возразил Том. – Не забывайте, что и мы ждем здесь кое-кого. Матушка учила меня видеть все в лучшем свете, – с улыбкой добавил он.

– А пока все мы ждем, – отчаянно выпалила Аллегра, – как, по-вашему, им захочется развлечься?

Улыбка на лице Уикхэма мгновенно угасла.

– Ну, если дойдет до этого, Аллегра… – Он потупил взгляд и стал чертить какие-то узоры на песке. – Честно говоря, мне тоже приходила такая мысль. Хотя, конечно, я уверен, что Грей успеет нас спасти. Вам не следует бояться. Ну а в случае чего… – Юноша смущен но прокашлялся. – Я стану защищать вас до последнего дыхания. Надеюсь, вы в этом не сомневаетесь. Но… – Том наконец отважился заглянуть ей в глаза. Он был полон сострадания. – Если… Если вам будет угодно предпочесть смерть позору – я к вашим услугам. Господь свидетель, я всего лишь несчастный неудачник, но думаю, что смогу сделать это для вас, если вы сами захотите.

– Боже милостивый! – вырвалось у нее. В глазах стояли слезы отчаяния. – Ну почему вы оказались таким чудесным, добрым человеком?!

– Я ведь уже говорил, – мягко засмеялся он. – Матушка учила меня быть галантным.

– А меня учили ненавидеть вас до конца дней! – выкрикнула Аллегра. – Вы глупец! Я поднялась следом за вами на тот корабль, чтобы убить вас! – Она, обливаясь слезами, спрятала лицо в ладонях. – Как вы можете быть ко мне добры, если вы – Уикхэм, а я – Бэньярд?!

– Боже мой! – ахнул пораженный Том. – Та малышка с печальными глазами!

– Что за малышка? – удивилась Аллегра.

– Я не поленился отправиться в Бристоль, чтобы посмотреть, как вас погрузят на корабль с осужденными. И вы, бедная девочка, не хотели выпускать материнскую юбку. – Он выругался сквозь зубы и стукнул кулаком по песку. – А потом меня заверили, что вы умерли. Все до одного.

– Выжила я одна. Я… – Но тут ее взгляд привлек Грегори, вразвалку направлявшийся в их угол. Капитан стоял неподалеку, но, судя по его ухмылке, на сей раз он не собирался чинить препятствий своим головорезам.

Грегори опрокинул остатки рома в глотку, отшвырнул бутылку и вытер ладонью рот.

– А ну-ка, поцелуемся, шлюха, – пробурчал он и рывком поднял Аллегру на ноги.

– Будь ты проклят! – Том вскочил и вцепился мерзавцу в горло. Грохнул выстрел. Пленник вскрикнул и схватился за грудь.

Аллегра завизжала. Грубые, жадные лапы были повсюду: лезли за пазуху, выворачивали руки, задирали юбку. Вокруг мигом собрались изнемогавшие от похоти охотники до развлечений. Оставалось лишь молча молиться.

Но вдруг загремели новые выстрелы, которые множило пещерное эхо, и все пространство заполнилось дымом и криками. Поднялась страшная сумятица. Выстрелы. Вопли. Дикие проклятия. Звон металла о металл…

Внезапно почувствовав свободу, Аллегра метнулась обратно к стене, стараясь прикрыться разорванным платьем. Кажется, в пещеру ворвались вооруженные люди, и теперь шел бой с контрабандистами. Она узнала Бейнса, помощника капитана. И Джагат Рама, ловко орудовавшего огромной саблей. С ними были еще моряки из экипажа капитана Смита.

А потом она увидела Грея. Высокий, стройный и непобедимый, он размахнулся тяжелой дубиной и оглушил какого-то негодяя, которому хватило ума сунуться к нему с ножом.

– О Грей, – прошептала она и разрыдалась от счастья.

Еще несколько минут – и схватка кончилась. Контрабандистов было намного меньше, и они почли за благо сложить оружие и сдаться. А Аллегра немедленно оказалась в объятиях Грея.

– Слава Богу, ты жива, – бормотал он, покрывая поцелуями ее лицо. – Шериф давно подозревал, что контрабандисты устроили себе логово в этих скалах. И дал нам своих солдат.

– Но почему тебя не было так долго? – Напряжение последних часов давало о себе знать: Аллегру била такая дрожь, что пришлось держаться за Грея, чтобы не упасть.

– Мы были вынуждены добираться сюда морем. И ждать попутного ветра. На наше счастье, капитан Смит бросил якорь в той самой деревне, на которую вышел и я. Но как только мы заметили на рейде контрабандистов, сейчас же скрылись за скалами и стали ждать темноты, чтобы высадиться. Моя милая, дорогая Аллегра. Я чуть не умер, когда ты закричала. Тебе больно? Они ранили тебя?

– Нет, но… О Господи! Том!!! – Она вырвалась из рук Грея и принялась дико озираться. Тому Уикхэму каким-то образом удалось отползти в угол пещеры, где он и лежал теперь, зажимая рукой рану в груди. При виде склонившихся над ним Аллегры и Грея на бледном лице промелькнула слабая улыбка.

– Матушка была бы довольна. Я погиб, защищая честь леди.

– Что за глупости, – возразила Аллегра. – Мы сейчас доставим вас к хирургу. Вы и оглянуться не успеете…

– Не надо, – внезапно помрачнел Том. – Не будем тратить время на ненужную ложь.

– Но вы не должны умереть! – На глазах снова выступили злые слезы.

Том на миг зажмурился от боли.

– Боже! Как будто меня нашпиговали толченым стеклом! – И юноша снова постарался улыбнуться: – Не плачьте, Аллегра. Признаюсь вам, что жизнь моя прошла вполне приятно. И я без сожаления оглядываюсь на все свои двадцать пять лет. Почти без сожаления. – Окровавленные пальцы слабо сжали запястье Грея. – Мне еще многое нужно сказать. Корабль капитана Смита здесь, на рейде?

– Да.

– Пошлите за моим сундучком. А теперь слушайте. Грей, вы должны записать мой рассказ, чтобы я поставил свою подпись. – Он закашлялся и обессиленно замер.

Пока Грей просил Бейнса послать кого-то за сундучком Тома, Аллегра разорвала на бинты нижнюю юбку и постаралась перевязать рану. Нашла воды и рома, обмыла раненому лицо и заставила немного выпить. Кровь из раны на виске давно засохла и теперь по цвету ничем не отличалась от папиной.

– Не надо говорить, Том, – просила она. – Берегите силы.

– Нет. Прежде чем я уйду, нужно все расставить по местам. – Он попытался вздохнуть поглубже, но это едва не вызвало новый приступ кашля. – С чего же начать? Мои родители почти всегда жили врозь. И у нас с отцом… так и не сложились дружеские отношения. Я или находился на учебе в школе, или жил с семьей матери в Ярмуте. А отец… Он предпочитал Шропшир и общество своего отца или отправлялся в Лондон играть в карты. Наверное, теперь вам легче будет понять мою глупость. Мою непростительную слепоту и доверчивость. Я знал, что между нами и Бэньярдами существует кровная вражда. Еще со времен гражданских войн. Но все обвинения, которыми сыпали мой отец и дед, сводились к обычной зависти. У Бэньярдов имелось огромное поместье и куча денег, в то время как Эллсмеры… вы знаете, старый дом в Холгейте. И это было все.