– Только не делай вид, что удивляешься. Это должно было случиться несколько месяцев тому назад, если бы не восстание и не вмешательство Байяра.

– Многое изменилось с тех пор.

– В нашей власти вернуть все, как было раньше.

Дюран уже много раз говорил об этом, словно был уверен, что если Элен согласится стать его женой, то вернется его прежнее положение, собственность и власть.

– Времена не возвращаются, – покачав головой, ответила Элен.

Ее решение касается не только ее, но и ребенка, о котором тоже надо позаботиться. А каким отцом для него мог бы стать Дюран? Имеет ли смысл для Элен это предложение, если он признавал ее будущего ребенка и делал ей предложение только для того, чтобы наконец заполучить ее, или, возможно, просто хотел отомстить Райану?

– Зачем тебе это? – тихо спросила она, как будто разговаривала сама с собой. – На острове ты даже не притворялся, что пылаешь ко мне страстью.

– Жизнь будет развиваться точно так же, как если бы мы выполнили волю наших отцов и поженились на Сан-Доминго. Ты моя невеста-избранница. И что бы ни изменилось, это останется навсегда.

Он даже не сказал, что любит ее. С одной стороны, она была благодарна ему, с другой – расстроена.

– Ничего не получится, – сказала Элен, – ты же знаешь. Ятеперь стала другой, да и ты изменился.

Его красивое лицо исказила гримаса неудовольствия и раздражения.

– Мне кажется, ты могла бы попытаться сделать так, чтобы все поправить, ради своего ребенка хотя бы, – проговорил Дюран.

– Мне надо подумать над этим, – криво улыбнулась Элен.

– Остается совсем немного времени, если мы хотим избежать скандала.

Он имел в виду, что времени оставалось все меньше, чтобы он успел заявить, что этот ребенок – его. Могла ли Элен позволить ему сделать это и лишить Райана права знать, что отцом ребенка является он? Нет. Она будет ждать, по крайней мере, пока вернется Райан.

– Впереди достаточно времени, – твердо сказала она.

Через пару часов Элен поняла, что новоорлеанских друзей Дюрана в его дом привело обещание карточной игры, еды и выпивки – вина и кое-чего покрепче. А беженцев с острова к нему привело главным образом любопытство. Они уже слыхали о том, что Элен сменила свое местопребывание, и потому подозревали, что у нее сменился и покровитель. Поэтому им не терпелось посмотреть самим, как она и Дю-ран станут себя вести и что скажут. Конечно, им было бы еще интереснее, если бы тут присутствовал и Райан, чтобы можно было обсудить и его поведение тоже.

Дивота руководила приготовлениями в столовой, наблюдая за тем, чтобы все было готово, – от сверкающего хрусталя до украшения праздничного стола сладостей из нуги, выложенных в форме цветка лилии[34], лежавшего на золотистом фоне осенних листьев; приходилось также следить за тем, чтобы обслуживание гостей было своевременным. Жермена, пришедшая вместе с Флорой Мазэн, предложила свои услуги и старалась всячески помогать Дивоте, поэтому время от времени были слышны их приглушенные голоса.

Флора расцвела, правда, она еще одевалась в черное, но ее вечернее платье отличалось тонким вкусом и изысканным покроем, а стоячий воротничок из кружев телесного цвета, поднимавшийся со спины, выгодно оттенял ее лицо и шею. Волосы девушки были тщательно завиты и спускались локонами вокруг лба, а губы и щеки слегка подкрашены кармином. Более того, она была оживлена:улыбалась и громко смеялась, старалась кокетничать.

Морвен, Жози и мадам Пито прибыли вместе и позже всех. Как только они перешагнули порог, Морвен оставил обеих женщин. Красивый, как всегда, он обошел гостиную под аплодисменты своих почитателей и подошел к креслу Элен, остановившись возле нее.

Он склонился к ее руке, отметив, что она ослепительно выглядит, а потом под шумок разговоров в гостиной полушутливо спросил:

– Вы уверены, что для вас это станет шагом вперед по сравнению с Райаном?

– Точно так же, как вдова стала вашим шагом вперед после смерти Эрмины, – быстро среагировала на его слова Элен.

– А-а, понятно. Финансовое соглашение...

– Можно было бы назвать это и так.

– Я-то подумал, что Райан отлучился из города не потому, что обанкротился. Как жаль, что услуга префекта колонии обойдется ему так дорого.

– Не понимаю, что вы хотите этим сказать.

– Неужели? Он всегда старался избегать столь благородных и широких жестов. Интересно, что подвигло его на этот раз?

– Благородных жестов?

– Ну да, таких, например, как это утомительное путешествие. Оно не принесет ему никаких прибылей и преимуществ, кроме мозолей от седла...

– А благодарность целой страны?

– Давайте разберемся: какой страны? Вы имеете в виду Испанию, Францию или Соединенные Штаты?

– Францию, разумеется! – горячо отозвалась Элен, чувствуя раздражение от неоднократных уколов его иронии.

– И кто только сумел уговорить его ради этого рисковать собственной головой?

Элен с удивлением смотрела на Морвена. Ведь это она в свое время убеждала Райана, что Франция – это все. В таком случае, что бы ни случилось с Райаном, большая часть вины ляжет на нее. Однако она была уверена, что у Райана нашлись и свои причины отправиться в Вашингтон, причины, которые к ней не имели никакого отношения. Безусловно, она может и ошибаться.

– Не хотите ли бокал вина? – спросила она весьма любезным тоном.

Морвен рассмеялся, поняв скрытый смысл ее вопроса.

– Очень хорошо, я попробую сменить тему разговора. Я так надеялся, что вы здесь несчастны... У меня в труппе открылась вакансия.

– Вакансия? Актрисы?

– Наша инженю нас оставила. Она и Жози не очень ладили между собой.

– Тогда как вы ладили с нею вполне успешно?

Он улыбнулся:

– Мне удается ладить с большинством женщин!

– Это я смогла заметить!

– Правда? – ответил он на колкость. – Тогда вас не удивит, что меня восхитила новость о вашем уходе от Райана. Я предпочитаю не вмешиваться в личную жизнь кого-либо из моих друзей, но Гамбьер мне не друг.

Это его небрежное и, по всей вероятности, непреднамеренное замечание вызвало у Элен раздражение.

– У меня нет таланта актрисы, – резким тоном ответила она.

– Я могу научить вас этому искусству, помимо всего прочего.

– Спасибо, не надо. К тому же я не инженю.

– Тогда вы будете исполнять ведущие роли. Из вас выйдет великолепная трагедийная актриса.

– А как же Жози? Она едва ли такое допустит.