Бергиньон посмотрел на арку входа, куда вышел наемник, и серьезно задумался, не принять ли предложение Джарлакса и не присоединиться ли к Бреган Д'эрт?

* * *

Мифрил Халл был охвачен противоречивыми чувствами: здесь оплакивали мертвых и славили победу. Все скорбели по Беснеллу, Ферблу, Регволду Гарпеллу и другим доблестным защитникам. Все восхваляли короля Бренора и его друзей: Берктгара Смелого, леди Аластриэль, еще не оправившуюся от ран, и Стампет Скребущий Коготь, отличившуюся и в Нижнем Городе, и в Долине Хранителя.

Но больше всех прославляли Гэндалуга Боевого Топора, родоначальника клана, словно восставшего из могилы. Удивительно было видеть как бы оживший памятник из Зала Королей!

Оба короля сидели рядом в тронном зале, с Аластриэль (которой Стампет выговаривала за нежелание отдыхать) по правую руку и Берктгаром — по левую.

Веселье царило во всем комплексе, от Нижнего Города до тронного зала. Это было великое время, ведь Бренор Боевой Топор и Белвар Диссенгальп наконец встретились. Аластриэль сделала так, что, несмотря на незнание языка, они понимали друг друга, поэтому смогли заключить вечный союз между Блингденстоуном и Мифрил Халлом. А также поговорить об их общем друге, Дзирте, особенно когда тот оказывался неподалеку.

— Доводит меня эта чертова кошка, — громко буркнул Бренор, зная, что Дзирт слышит.

Дроу неспешно приблизился к ним, поставил одну ногу на ступеньку трона и наклонился очень близко к Белвару.

— Гвенвивар унижает Бренора, — сказал Дзирт на языке дроу, который Белвар немного понимал и на который чары Аластриэль не распространялись. — Она часто использует его вместо матраса.

Бренор, понимая, что говорят о нем, но не разбирая ни слова, запротестовал. А тут еще Гэндалуг, тоже немного знавший язык дроу, присоединился к веселью.

— Только думаю, что его голова не годится для подушки, — ухал старый дворф. — Чересчур уж твердая!

— Клянусь Моррадином, надо было мне остаться с проклятыми темными эльфами, — проворчал обиженный Бренор.

Улыбка в тот же миг сошла с губ Гэндалуга.

Празднество в Мифрил Халле продолжалось, сильные чувства, радостные и грустные, владели всеми.

Кэтти-бри наблюдала за всем со стороны и чувствовала странное отчуждение. Само собой, она радовалась победе, ей было интересно еще раз поглядеть на свирфов и особенно на родоначальника клана ее отца, чудесным образом вернувшегося в Мифрил Халл. Вместе с тем девушка чувствовала, что завершен какой-то этап. Положен конец угрозе со стороны темных эльфов, дружба между Мифрил Халлом и соседями, даже с Несмом, укрепилась, как никогда. Бренор и Берктгар вели себя как лучшие друзья, и Бренор даже намекнул, что мог бы отдать варвару Клык Защитника.

Правда, Кэтти-бри не думала, что когда-нибудь до этого дойдет. Бренор намекнул на возможность щедрого дара лишь потому, что знал — это ничего не будет ему стоить. После славного сражения в Долине Хранителя собственный меч Берктгара Баккенфуэре вполне мог сам стать легендой.

Но для Кэтти-бри все равно ни одно оружие не могло сравниться с Клыком Защитника.

Притихшая и задумчивая, девушка все же не поддалась сентиментальному настроению. Конечно, как и все в Мифрил Халле, в эту ночь она лишилась многих друзей. Но, как и все, она была закаленным воином и понимала, что такова жизнь и существует высшее благо, за которое стоит сражаться. Она смеялась, видя, как свирфы от отчаяния рвут редкие волосенки на головах, безуспешно пытаясь научить пьяных дворфов разбираться в дрожании камня. Она смеялась, когда Реджис ввалился в тронный зал, зажав под мышками свертки с едой, хотя уже так наелся, что пуговицы на его жилете чуть не отрывались. Она смеялась, когда мимо нее промчался Биддерду Гарпелл, а за ним на коленях полз Тибблдорф Пвент, умоляя укусить его.

Но где-то в глубине души оставались задумчивая тишина и ощущение того, что что-то закончилось, и девушке, только открывавшей для себя большой мир, было неуютно.

* * *

Посреди вонючего дыма Бездны появилась прекрасная женщина-дроу, зло в нежном обличье, и Эррту затаил дыхание, сидя на грибном троне.

Он не знал, чего ждать от Ллос; они оба видели, чем закончился поход.

Демон следил, как она шла сквозь туман, ведя за собой узника — обещанный ею подарок. Она улыбалась, но никто не мог бы сказать, что значила улыбка Владычицы Хаоса.

Эррту выпрямился и принял независимый вид, решив, что он все сделал, как было велено. Если Ллос станет обвинять его в том, что произошло, он будет спорить. Хотя, если она узнала о черном сапфире, который он дал глабрезу…

— Плата с тобой? — громыхнул демон.

— Конечно, Эррту, — ответила Паучья Королева.

Эррту недоверчиво склонил огромную рогатую голову. Она подтолкнула пленника вперед, к громадному демону. Вроде бы ни в ее тоне, ни в действиях не было никакого подвоха.

— Похоже, ты рада, — осмелев, заметил Эррту.

Ллос широко ухмыльнулась, и Эррту все понял.

Ну конечно, она рада! Эта злодейка, коварнейшая из коварных, действительно была довольна тем, что получилось. Матери Бэнр больше нет и порядка в Мензоберранзане — тоже. Сейчас город дроу погрязнет в таком хаосе, такой паутине сложнейших интриг, лжи и постоянных войн между Домами, какой еще не бывало.

— Ты с самого начала знала, что так и будет! — упрекнул ее демон.

Ллос громко рассмеялась.

— Не совсем так, — сказала она. — Разве я могла предположить, что Эррту будет так ревностно оберегать того, кто избавит его от заключения?

Эррту испуганно уставился на нее, распахнул свои кожистые крылья и обернулся ими, как бы желая защититься.

— Не бойся, мой демонический друг, — проворковала Ллос. — Я дам тебе возможность оправдаться в моих глазах.

Эррту глухо зарычал. Чего еще хочет от него Паучья Королева?

— Несколько недель я буду занята, — продолжала Ллос. — Надо положить конец неразберихе в Мензоберранзане.

— Ты же этого не хочешь, — фыркнул демон.

— Ну тогда буду развлекаться, наблюдая за неразберихой, — покладисто согласилась Ллос. И, словно припоминая, добавила: — И за тем, что ты должен сделать для меня.

Демон снова зарычал.

— Когда ты будешь свободен, Эррту, — спокойно произнесла Ллос, — и Дзирта До'Урдена опутают хвосты твоей плети, то убивай его медленно, чтобы я могла насладиться каждым его криком. — С этим словами Паучья Королева вскинула руки и пропала в треске черных молний.

Морда Эррту искривилась злобной ухмылкой. Он взглянул на несчастного пленника, который должен был сломить волю и разбить сердце Дзирта До'Урдена.

Иногда Паучья Королева просит так мало.

* * *