Оказался прав.

Женщина – это храповик. Упор, который не дает эволюции нашего вида откатываться от достигнутого рубежа. Мужчина – отбойный молоток. Но принципы эволюции таковы, что, однажды достигнув чего-то, невозможно остановиться и почивать на лаврах успеха: обойдут. Или конкуренты уничтожат или, если конкурентов на планете уже нет, с тормознутыми расправится сама природа, изменив условия жизни так, что прежнее существование станет уже невозможным (солнце, например, погаснет или кончится нефть), а новых технологий выживания взять будет уже неоткуда, ибо утерян инструмент активности. (Помните мечтания Соланас – все автоматизировать и почивать на лаврах?)

Профессор Даббс (университет Джорджии) провел интересный эксперимент. Он брал образцы слюны у мужчин: бизнесменов, политиков, священников… Оказалось, чем выше общественное положение самца, тем выше уровень тестостерона в его слюне. Самый низкий уровень тестостерона был у священников – людей отказавшихся от мирской конкурентной суеты и от секса. И от того, и от другого им отказаться легче, чем другим, – именно из-за недостатка тестостерона. Ожирение у священников часто бывает так называемого женского типа. Это говорит о наличии повышенной концентрации женских половых гормонов. Поэтому в среде священников столь часто встречаются гомосексуалисты.

Биология, как видите, не только судьба. Но иногда и профессия.

«Женщины все еще составляют меньшинство в большом бизнесе и в политике, но не из-за того, что их угнетают мужчины, а из-за отсутствия интереса к этим вещам…» – вот опять невзначай процитировал Камиллу Палью. Привязалась, как банный лист…

Ей хорошо, она отпетая. Другим авторам сложнее. Уже упомянутый мною Алан Пиз, написавший книжульку о биологических различиях между мужчинами и женщинами, на протяжении всей книги вынужден откланиваться, извиняться, реверансы в сторону феминизма отпускать. Вот только четыре характерных цитатки из его книги:

«В Книге рекордов Гиннесса все рекордно большие и рекордно высокие люди – мужчины. Самым высоким человеком в мире был Роберт Пешинг – 2 метра 79 сантиметров, а самый высокий человек в 1995 году – Алан Чанна из Пакистана – 2 метра 31 сантиметр. Исторические книги полны определениями «Большой Джон» и «Маленькая Сюзи» Я не сексист. Я только привожу факты».

«Мы не оправдываем наглого вульгарного разглядывания женщины, которым грешат некоторые мужчины; мы объясняем: если мужчина засмотрелся на постороннюю женщину, к его постоянной любви это никакого отношения не имеет – просто по своему биологическому устройству он не может иначе».

«Мнение некоторых авторитетных людей, от руководителей корпораций до университетских профессоров, нам удалось получить только анонимно – полуосвещенная комната, закрытые двери – после многочисленных уверений: конечно, полная гарантия, что их имена и названия соответствующих организаций упомянуты не будут. У многих было два мнения: «политически выдержанное» и собственное с предупреждением «цитировать не надо».

«Мы опросили более 10 000 участников семинаров в шести странах, где вопрос о политической выдержанности стоит очень остро. Выяснили, что 98 % мужчин и 94 % женщин ощущают, что концепция политической выдержанности начала угнетать их, подавляет их свободу говорить то, что они думают, без оглядки на цензуру».

Что происходит на Западе сейчас и происходило на протяжении всего ХХ века? Какой самый характерный процесс можно обозначить? Процесс, который тянется на протяжении более ста последних лет, приводя к революциям и социальным потрясениям?

Отвечаю: бывшие социальные аутсайдеры поднимают голову – маргиналы, негры, женщины… Сначала возникли социалистические теории, которые утверждали, что богатые – плохие, а бедные – хорошие. С их возникновением и распространением невинное слово «эксплуатация» (обычный синоним слова «использование») окрасилось негативной эмоциональной краской. Мы все используем (эксплуатируем) бытовую технику, хорошую погоду, друг друга…

Я использую зубного врача – как зубного врача и больше никак. Зубной врач использует продавщицу в магазине только как продавщицу, и наплевать ему на ее внутренний мир. Пассажир использует вагон как вагон, а машиниста тепловоза – исключительно как машиниста, причем, даже в глаза его не видя. Капиталист использует рабочего как рабочего – отбирает от всей его целостности одну только рабочую силу, то есть полезные навыки и умения. Рабочий эксплуатирует капиталиста только как работодателя, и наплевать ему на все, что творится в нежной душе эксплуатируемого. Любящий человек использует предмет своей любви как предмет любви (а не по профессиональной принадлежности любимой) – и в этом использовании как раз уместна заинтересованность внутренним миром используемого.

Процесс использования (эксплуатации) друг друга в разных качествах настолько естествен и привычен, что даже не замечается. Но социалистические теории, родившиеся в XIX веке, умудрились окрасить вполне нейтральное слово в яркий эмоциональный негатив. Если человек использует-эксплуатирует пылесос – это нормально. Если человек влюбился и использует-эксплуатирует свою любимую невесту как любимую невесту, а не как продавщицу в супермаркете, где она трудится в свободное от любви время, – это хорошо и поощряемо… Но как только словечко «эксплуатация» возникает в отношениях, скажем, работодателя и наемного работника, белого и негра, мужчины и феминистки, все сразу смекают: идет речь о чем-то недопустимом! Почти преступном. Эксплуатация же!..

Те, в отношении кого словечко «эксплуатируют» применяется с негативной коннотацией, чувствуют себя нехорошо. Они кажутся себе несправедливо обиженными. В своих теориях «эксплуатируемые» кажутся себе лучше, моральнее, чище «эксплуатирующих». Бедные лучше богатых. Негры лучше белых. Женщины лучше мужчин. «Обижаемые» всегда кажутся им самим и даже посторонним зрителям лучше «обижателей». Потому что их жальче.

А на самом деле?

…А на самом деле бедные хуже богатых. Фарид Закария в своей книге «Будущее свободы» приводит удивительный пример. Когда затонул «Титаник», среди спасшихся пассажиров первого класса было практически 100 % женщин и детей. Среди пассажиров второго класса процент женщин и детей достигал 80 %. А среди сброда, ехавшего в третьем классе, выжившими оказались одни мужчины, то есть самые сильные. Они, отталкивая женщин и детей, заняли спасительные шлюпки. А что мы видим у Камерона в фильме «Титаник»? Все наоборот! В кино именно богатые пассажиры хищно отталкивают женщин и детей на пути к шлюпкам. Почему Камерон снял неправду? Может быть, он социалист? Нет. Просто если бы Камерон снял, как было в действительности, зритель режиссеру бы не поверил: слишком уж въелась в кровь эта формула «бедные – бедненькие и добренькие, а богатые – злые, жадные хищники».

Между тем, этологи – специалисты по инстинктивному поведению животных отмечают: буквальные подонки, то есть обитатели дна – социальные низы стаи или племени, субдоминантные особи, стоящие на самых нижних ступеньках иерархической лестницы, в личностном отношении представляют собой самых настоящих подонков. Они – худшие. И если зоологам путем различных обманных ухищрений удается сделать вчерашнего подонка доминантной особью, вожаком, кровью умывается вся стая. Более жестокого правителя, чем вчерашний маргинал, представить себе трудно – и в животном мире, и в человеческом. Самые худшие черты несут в себе подонки общества – завистливость, неблагородство, озлобленность, жестокость. Так что мистер Горький сильно ошибался, рисуя благородных обитателей ночлежки в своем «На дне»…