тепло улыбнулся Оруэлу. Когда он поравнялся с девушкой, то бережно обнял ее. Этот эльф был явно старше, чем девушка, но понять возраст эльфов для людей было почти невозможно.

– Эйрия…

Конрад пристально посмотрел на него и задумался о том, кто он такой. К Эйрия его отношение было очень теплым, поэтому, скорее всего, это был ее отец или еще какой-то родственник короля… быть может даже отец ее жениха… он понимал, что рассматривать так бесцеремонно просто неприлично, но ничего не мог поделать с собой. Девушка прильнула к нему и замерла. Он прижал дочь к себе, в очередной раз отмечая, что счастлив уже от того, что она просто жива. Ведь у всех дочери не уходят так далеко и надолго. И тут Вэример заметил, что один из людей пристально смотрит на него. Он не был знатоком мира людей, ибо знал его в основном по книгам, но кажется людей не должны удивлять подобные проявления чувств. Он хотел спросить дочь, но к нему уже подскакал Эйрдар с довольной физиономией. И отпустив дочь, он обнял сына.

Конрад наконец убедился, что все-таки, скорее всего, это отец брата с сестрой и заставил-таки себя перестать на него пялится, отвернулся, рассматривая отряд, с которым прибыл их отец. Эйрия отошла в сторону и вернулась к Конраду, но ее опередил Оруэл.

– Отец готов принять тебя немедленно, – сказал он, не обращая внимания на девушку и та улыбнулась. Как вернуть расположение Оруэла она знала, поэтому сильно не волновалась.

Конрад кивнул, – хорошо, тогда не будем медлить, – проговорил он и улыбнулся, – тянуть нет времени.

– Ты же не будешь против, если я пойду с тобой? – Оруэл улыбнулся.

– Я сам хотел просить тебя об этом.

Оруэл посмотрел на Конрада, потом перевел взгляд на девушку, словно пытаясь понять испортит ее поступок что-то в их отношениях и кивнул, – думаю отец поддержит твой план. Союз между нашими народами нужен очень давно и чем крепче он будет, тем лучше всем нам.

Конрад кивнул, – я думаю также и уверен, что мой отец поддержит мое мнение и мы сумеет заключить крепкий союз, – он с улыбкой посмотрел на Эйрию.

Оруэл поймал этот взгляд и усмехнулся, – ты женат, – прошептал он чуть слышно.

Принц бросил на него задумчивый взгляд, – как у вашего народа обычно поступают с предателями? – философски поинтересовался он.

– По-разному, – Оруэл перестал улыбаться, – но она твоя жена… Хотя…

Он бросил взгляд на девушку, которая чуть отстала, разговаривая с отцом, – любой союз становится более значимым если он закреплен не только формально.

– Так вот, у нас, так как век наш короток и думать мы не успеваем, с предателями разговор еще короче, – как бы продолжил свою мысль Конрад.

Оруэл решил не продолжать свою мысль, тем более что он не поддержал ее, а он чуть ли не прямо предложил поддержать этот брак. Но пусть разбираются сами…

– Дело ваше, – отозвался он, – главное, чтобы все это прошло без потерь.

Конрад кивнул, брак с Эйрией был очень соблазнителен, но, с другой стороны, тогда, в будущем, людьми станет править эльфийка и рано или поздно королевства объединяться…

Они заехали в ворота и Оруэл спрыгнул с лошади, отдавая поводья груму.

–Ваш отец ждет вас, принц, – сказал высокий эльф и девушка напряженно застыла. Эйрдар тут же оказался около сестры, несмотря на то что он не одобрял ее поступок, это не значило, что он оставит ее одну. Эйген смотрел на них с некоторым удивлением, но девушка уже спрыгнула с лошади и улыбнулась ему.

– Здравствуй, – тихо сказала она, понимая, что они так мало времени проводили вместе, но почему-то решили, что могут быть счастливы.

Конрад спрыгнул с лошади и посмотрел на эльфа, снова ловя себя на том, что его поведение недопустимо и снова понимая, что ничего не может с собой поделать, ведь, судя по всему, этот эльф и был женихом Эйрии.... его Эйрии.

Эйген хотел помочь ей спешиться, но она уже стояла перед ним, и он вздохнул. Иногда он хотел, чтобы она была похожа на обычных девушек, которые были нежные как ромашки, но при этом понимал, что влюбился в эту. Но при этом он был бы счастлив, если бы она наконец осела в замке, занялась бы чем-нибудь полезным. Хотя бы разведением единорогов, которые ее так обожают. Но главное, чтобы она помнила о своем королевском предназначении, а не носилась по лесам с толпой мужчин. А тут еще этот поход….

– Здравствуй, – отозвался он, понимая, что обнять ее сейчас, когда здесь люди просто неприлично, и надо подождать пока они останутся одни. Но когда это произойдет…

– Надеюсь ты останешься на этот раз надолго, – улыбнулся он, но Эйрия покачала головой.

–Увы, мне нужно будет идти в земли людей, – спокойно сказала она, – им все еще нужен проводник.

– Им нужен проводник в собственных землях, неужели они даже у себя дома не могут обойтись без проводника?

– Я должна идти, – Эйрия решила не спорить, – обстоятельства сильно изменились, поэтому мы с Эйрдаром пойдём в земли людей.

– Я могу пойти с вами, если король отправит отряд им в помощь, – предложил Эйген.

Эйрия вздохнула и пристально посмотрела на него, – Эйген изменилось слишком многое и это касается не только возможного союза с людьми… Нам надо поговорить… Приходи в галерею, когда проводишь их к королю.

Эйген нахмурился, но уточнять не стал и решил, что выяснит у нее все лично, – хорошо, я буду ждать.

Она кивнула и отошла в сторону. То, что Оруэл поддержит Конрада было хорошо. Они уже уходили, и она поспешила следом, чтобы потом свернуть в галерею и подождать там Эйгена. И объяснить ему все. И надеяться, что он поймет, хотя какая разница, даже если он не поймет. Свое решение она приняла… Девушка ускорила шаг, с легкостью взбегая по витым ступеням, перила которых были украшены извивающимися ветвями растений. Девушка коснулась листа и тот задрожал, словно реагируя на нее.

Глава 20

Король ждал молодых людей, потому что уже был в курсе того, что происходило в землях Конрада.

Он понимал, что должен принять решение, но каким оно должно быть… Поддержав людей сейчас, он открыто даст понять всем расам о возможности союза. Это усилит их общее влияние и позволит противостоять Черному Властелину, потому что битва будет неизбежна. И лучше если люди будут на стороне эльфов, а не наоборот.

Поэтому, когда Оруэл и Конрад вошли в зал, он долго молча смотрел на них. Оба были молоды, честолюбивы,