– Мы сейчас на уровне средних ярусов города, – ответил Тревинер, которого волновали не столько красоты Фаура, сколько поиски дальнейшего пути. – Смотри, а ведь там озеро!

Он указал вниз, на ровную поверхность, покрытую светящимся ковром.

– Это пол. – Витри перегнулся через перила, заглядывая вниз. – Он весь покрыт растениями.

– Нет, они растут на поверхности воды. – Тревинер отыскал обломок гранита, размахнулся и швырнул его подальше. Камень упал в заросли с булькающим звуком, голубовато-зеленая светящаяся масса всколыхнулась и успокоилась.

– Осторожнее, Тревинер, – подошла к нему Лила. – Сотрясение может вызвать здесь обвал, как там, в туннеле.

– Здесь твердая порода, я с трудом нашел камешек, чтобы бросить в воду, – ответил охотник. – Зато теперь ясно, что вниз нам лучше не спускаться.

А в обход идти – далеко, значит, нам нужно поискать прямой путь на ту сторону центра.

Он постоял у перил, прослеживая взглядом сплетение лестниц, затем сделал приглашающий знак остальным и пошел вдоль балкона налево. Там он свернул на ближайший висячий мостик.

– А ну как рухнет?! – забеспокоился Шемма, вступая на мостик.

– Радуйся, что ты мало ел, приятель! Теперь тебя и соломинка выдержит, – ответил ему охотник. Однако он тут же обратился к остальным:

– А вы на всякий случай не толпитесь, переходите по одному.

Растянувшись в цепочку, все остальные пошли за Тревинером сквозь путаницу мостов, арок и лестниц, сквозь островки светящихся зарослей, покрытых прозрачно-розовыми непахнущими цветами. Охотник то быстрым шагом преодолевал лестничные и мостовые пролеты, то останавливался на площадках и разветвлениях, выбирая путь. Наконец он вывел своих друзей на верхний ярус противоположного края центра, откуда начинались радиальные туннели. Там он попросил Лилу указать направление на Белый алтарь, затем отыскал подходящий туннель и Углубился внутрь.

Расстояние до Белого шара сокращалось. Теперь Альмарен без напряжения мог ощущать его излучение. Тревинер на каждой развилке спрашивал направление на шар и в зависимости от ответа выбирал кольцевой или радиальный туннель. Наконец магиня указала точно по ходу радиального туннеля.

– Белый шар совсем рядом, – добавила она. – Этот туннель ведет прямо к нему.

– Тогда – вперед! – скомандовал Тревинер.

– Подожди, – остановила его Лила. – Мы не можем приблизиться к Белому шару, имея с собой камни Трех Братьев.

– Это еще почему?

– Сила Белого алтаря возрастет в десятки раз, а вместе с ней и сила амулетов Каморры.

– Значит, камни нужно оставить где-нибудь здесь, – догадался охотник.

– Будет достаточно только прикрыть их от контакта с алтарем, – сказала магиня. – Альмарен посоветовал мне создать вокруг них защитную оболочку.

– Это сложно? – начал допытываться Тревинер, не меньше Шеммы соскучившийся по бегающей наверху зайчатине. – И долго?

– Спроси об этом попозже. – Лила оглянулась на Альмарена. – Камни у тебя? Давай их сюда.

– Вот они. – Альмарен достал из-за пазухи завернутый в тряпицу шар величиной с крупное яблоко. – Я торопился утром, поэтому не расцепил их. – Он не стал распространяться о том, как утром чуть не забыл камни в расщелине и вынул их оттуда, когда все уже уходили.

– Ничего, так даже лучше. – Лила развернула тряпицу и взяла в ладони оранжевое яблоко с вырезанной долькой. – Хорошо, что Белый алтарь так близко, это поможет мне.

Магиня молча уставилась на камни, которые хоть и не тускнели, но словно бы теряли излучение под ее взглядом, приподнимаясь над ладонями. Если она и произносила какие-то заклинания, то делала это мысленно, даже не шевеля губами.

– Все, – перевела она дух. – Теперь камни защищены. Возьми их, Альмарен.

Маг принял у нее оранжевое яблоко и обнаружил, что не может прикоснуться к его поверхности, отделенной от рук невидимой, упругой оболочкой.

Он попробовал вложить пальцы в пустующую дольку, но невидимая преграда не пропустила его руку глубже поверхности воображаемого шара.

– Эта оболочка такая же, какие создавал Каморра, – сказала Лила, наблюдая за его стараниями. – Она имеет форму шара, ей безразлично, что защищать – камни или пустоту.

– Но энергетические нити камней свободно проходят через нее! – воскликнул Альмарен, проверив излучение амулетов.

– Конечно, проходят. Обрыв энергетических нитей приведет к непоправимой порче камней, – ответила Лила. – Каморра тоже оставлял нити нетронутыми, поэтому амулеты Оранжевого алтаря не теряли силы. Судя по тому, что мы узнали из книги о действии камней Трех Братьев, будет достаточно, чтобы их излучение не соприкасалось с излучением Белого шара.

Альмарен уложил амулеты на прежнее место – в нагрудный карман куртки. Оранжевое яблоко, ставшее в новой кожуре теплым и упругим, вздрагивало от каждого движения, будто за пазухой покоилось что-то живое.

Они углубились в туннель и вскоре увидели впереди белое свечение.

Туннель привел их в круглый зал с высоким куполом, схожим с опрокинутой чашей.

Посреди зала, окруженный кольцеобразным прудом, сиял Белый шар.

Воздух в зале, как и на всем верхнем ярусе Фаура, был суше, чем в глубинных помещениях подземного города. Здесь не было ни плесени, ни следов водяной эрозии – только толстый слой пыли на полу свидетельствовал о заброшенности места. Кроме радиального, в зал вели два боковых туннеля. Арки, окаймлявшие их отверстия, располагались на концах воображаемой линии, проходящей через Белый шар и разделявшей надвое пространство зала. Округлые барельефы в форме полуколонн тянулись по стенам, чередуясь с нишами, в которых стояли граненые каменные сосуды с полусгнившими, слабо мерцающими стеблями погибших растений. За шаром виднелось изваяние гигантского грифона, казалось улегшегося отдохнуть, погреться у белого подземного солнца.

Полуприкрытые глаза зверя, его тяжелые лапы и мягко сложенные крылья излучали покой и умиротворенность. На стене позади грифона виднелись три картины, на каждой из которых была изображена человеческая фигура. Бьющий в глаза свет Белого шара не позволял рассмотреть ни каменного зверя, ни фигуры на картинах.

Тревинер, быстрее других осваивавшийся в новых местах, пошел вдоль окружности зала, осматривая нишу за нишей, пока не остановился перед одной из картин.

– Смотрите-ка! – воскликнул он. – Я думал, они увековечили на картинах своих владычиц, а здесь изображены люди, не монтарвы!

– Люди?! – Остальные подошли на возглас, что' бы разглядеть картину, удивившую охотника.

Цветная мозаика изображала молодого человека в старомодной одежде келадского жителя среднего достатка. Его рыжие, не подчиняющиеся ни гребню, ни силе тяжести волосы густым ореолом окружали голову, в глазах искрилось проказливое выражение, умело схваченное монтарвским художником.