—Рин, ты в упор не замечаешь очевидного. Ты — природница и вот-вот войдешь в тайгу, в которой мы с тобой цари и боги.

—Она — царица и богиня!— весело уточнила Лара, обнявшая Долгорукую со спины и слушавшая мои объяснения.— А если учитывать уровень развития, то царевна и богинька!

—Вам смешно, а я в жизни не видела настолько густой и жуткой тьмы!

—Самый страшный зверь, причем как во тьме, так и при свете дня — это человек…— заявила Шахова.— Само собой, не каждый первый, а правильно подготовленный. Самый страшный зверь Багряной Зоны — Баламут, а он, как ты, наверное, догадываешься, за тебя. Какой вывод из этого следует? Бояться должны не мы, а нас!

—Я, вроде, не очень страшная…— снова справившись с собой, пошутила Ярина, а через считанные мгновения решительно тряхнула головой и чуть не потеряла кепи: — Все, я в порядке. Готова двигаться дальше. И… спасибо за поддержку…

…В следующий раз Ярине поплохело уже в лесу, буквально метрах в пятидесяти от опушки. Очередная остановка, касание руки и шип, «вбитый» в магистральную жилу, заставили меня подобраться: этот страх был не такой, как предыдущие. Вот я снова к уху и потянулся:

—Что тебя пугает сейчас? Только честно!

—Я здорово перетрусила, и теперь мокрая, как мышь. А ты говорил, что запах пота может привлечь зверье…— без каких-либо колебаний сообщила она, в глубине души сгорая от стыда и чувства вины.

—Открою страшную тайну: первый проход по «тропе» вызывает точно такую же реакцию у десяти из десяти «внешников». Поэтому я уже веду вас к небольшому озерцу. Скажу больше: мы будем там от силы минут через пятнадцать, и ты сможешь как следует помыться.

—Ночью? В озере?! Одна?!!!

—Почему одна?— притворно удивилась Лариса Яковлевна.— Я тоже хочу ополоснуться!

Этот ответ Ярину не успокоил, и она сжала мое запястье:

—А-а-а насколько далеко будешь ты?

—Метрах в четырех, может, в пяти. Встану спиной к вам и не повернусь, пока не разрешите.

Представив себе эту картинку, девушка нервно прыснула:

—Даже не знаю, что меня пугает больше, смерть от страха или от стеснения.

—Попроси Баламута смотреть на тебя одним глазом!— преувеличенно серьезно посоветовала Язва.

—Одним не интересно!— на автомате отшутилась Долгорукая, затем заявила, что разберется на месте, решительно отпустила мою руку и вдруг предложила рвануть к озеру в нормальном темпе, то есть волчьим шагом и на крыльях ветра. Мол, все равно надо когда-нибудь начинать, а сосредоточение на создании плетений не позволит думать о чем-либо еще.

Я, естественно, согласился, повернулся в нужном направлении и ушел в первый скок. Сделав два обычных шага, повторил. А потом потихонечку ускорился еще немного. В итоге поймал темп, в котором Великая Княжна работала с максимальным КПД, и как-то уж очень быстро добрался до оврага, ведущего к Мечте Безумного Рыболова. Потом темнота сгустилась в знакомый выворотень, и я, остановившись в двух шагах от «прибоя», предложил дамам выбрать, с какой стороны от дерева мыться.

Ларисе Яковлевной было наплевать — она без лишних слов вытащила из пространственного кармана коврик из пористой резины, деловито постелила на влажную землю, выложила на него флакон шампуня, мыло и мочалку, разулась, разделась, посмотрела на нашу подопечную и демонстративно постучала по запястью в том месте, на котором носила комм.

—Солнце, дальше пяти метров не отходи — будет видно с того берега!— предупредил я, с трудом оторвав взгляд от волнующих прелестей, торопливо повернулся к озеру спиной, «подключился» к ауре самой старой ели, которую смог почувствовать, растворился в ее спокойствии и, ощутив, что желание начинает ослабевать, услышал сразу два тихих шепота. Язва «расстроенно» призналась, что хотела поплавать, но я ее обломал, а Рина… Рина пробудила воображение:

—Рат, а ты можешь не выпускать меня из виду хотя бы периферическим зрением? А то со стеснением я как-нибудь справлюсь, а со страхом — не факт.

Я кивнул и «влез» в ауру поглубже. А когда как следует «пропитался» величественным спокойствием красно-зеленой красавицы, позволил себе посмотреть на почти раздевшуюся девушку и отрешенно порадовался, что уже не дурею от вида обнаженной плоти. Затем перевел взгляд на Шахову, отметил, что изысканная красота этой женщины давит на «эмоциональный барьер» намного сильнее красоты юной девушки, и бесстрастно проследил за перемещением последней. А она усиленно «воевала» и со стеснением, и со страхом.

Первые минут пять мылась, присев на корточки вполоборота ко мне и прикрывая правым локтем грудь. Но в то же время регулярно поглядывала на меня, чтобы я никуда не испарился. Потом попробовала вести себя так же свободно, как Язва, потихоньку втянулась и, кроме всего прочего, перестала застывать в испуге от каждого шороха. А еще через какое-то время, отмывшись до скрипа кожи, решилась встать, развернуть плечи, развернуться к берегу всем телом и оценить мою реакцию на свое обнаженное тело. Последняя отсутствовала в принципе, и это помогло сделать следующий шаг — двинуться к коврику.

Да, за шесть-семь шагов обрести внутреннюю уверенность было сложно, но Долгорукая перестала горбить спину, «прятать» бюст и прикрывать лобок. Потом довольно уверенно взяла с коврика полотенце, начала сушить волосы и ни с того ни с сего замерла в неподвижности в довольно странной позе. А через несколько мгновений вдруг закрыла глаза, затаила дыхание и как-то странно усмехнулась:

—Забавно: переступив через стеснение, я избавилась и от большей части страхов. А когда они перестали давить на мозги, вспомнила твою фразу про возможности природников в тайге, попробовала открыться окружающему миру и, кажется, что-то почувствовала.

—Незыблемое спокойствие, легкий намек на интерес, неспешное течение времени и так далее?— слишком сильно обрадовавшись и почти потеряв концентрацию, уточнил я, сдуру уткнулся взглядом в сосочек, сжавшийся от ночной прохлады, и чуть было не разорвал «подключение» к ауре красно-зеленой спасительницы. Слава богу, вернуться в прежнее состояние удалось практически сразу, так что я успел вникнуть в ответ подопечной:

—Ага!

—Это аура во-он той ели!— сообщил я и неспешно вытянул руку вправо.— Кстати, меня она ощущает неотъемлемой частью тайги, поэтому относится благожелательно и идет на контакт. А ты, хоть и кажешься ей не чужой, но пробуждаешь лишь слабый интерес. О чем это, по-твоему, говорит?

—Что надо срочно становиться сильнее?

Я отрицательно помотал головой:

—Неа. Твоя пятая ступень подмастерья — это ни разу не первая новика и даже не последняя ранга «ученик»! Говоря иными словами, для того, чтобы полноценно взаимодействовать с лесом, твоего нынешнего уровня более чем достаточно.

—Тогда чего именно мне не хватает?

—Веры в себя, в свою Силу и свое право общаться с Природой на равных!