– Не возражаете?..

Он пожал плечами, взял со стола початую бутылку молока и стал пить, пока она отодвигала щеколду и открывала окно. В комнату ворвались звуки уличного движения.

– Вы о Еве пришли поговорить, не так ли? – сказал Уилкс хриплым голосом. Допив молоко, он отставил бутылку и опустился на стул, заваленный смятой одеждой. – Читал об этом в газетах. Жуткое дело… Как, интересно, перенес все это старина Сэмми?

– Когда вы с ним в последний раз разговаривали?

– Неделю назад. По телефону. Когда он попросил меня разыскать Еву. Я уже вам об этом докладывал.

Потом он заметил проступившее на лице Кэти странное выражение, что-то себе уяснил и стал медленно подниматься со стула.

– С ним что-то случилось? Он сбежал, да?

Кэти согласно кивнула.

– Нам необходимо срочно с ним переговорить. Если он с вами свяжется, сразу же дайте нам знать. Вот вам номер моего телефона.

– Понятно. Сделаем… – Уилкс явно был встревожен.

– Вы должны хорошо его знать, ведь вы работали на него много лет.

– Ну, друзьями мы с ним никогда не были. Он звонил нам, когда нуждался в информации или хотел, чтобы мы сделали для него какую-то работу.

– Вы помогали ему в период его знакомства с Евой, не так ли? Насколько я знаю, вы ездили в Португалию по его поручению. Это правда?

– Это уже такая древняя история…

– Пусть. Расскажите мне об этом.

– Ох!.. – Уилкс широко зевнул. – У Сэмми имелся в Португалии какой-то бизнес, связанный с развитием территории, и ему требовалась информация о некоторых местных жителях. Вот он и послал меня в Португалию, с тем чтобы я вокруг них покопал.

– Вы говорите по-португальски?

– Нет. Но я работал на пару с одним местным парнем. Он хорошо говорил по-английски.

– И что же вы там накопали?

– Сэмми особенно интересовался одним стариканом и его дочерью, которые были клиентами его приятелей. Дело было не особенно сложное – я изыскания в сфере финансов имею в виду. Эта семья когда-то была очень богата, но разорилась и ценность представлял лишь старый дом с участком, на который, собственно, Сэмми и его партнеры и нацеливались.

– А как насчет Евы? Сэмми просил вас выяснить ее подноготную?

Уилкс хитро улыбнулся:

– Что ж, можно и так сказать. Дело в том, что за ней числились-таки кое-какие грешки. Но разузнать о них, к примеру, через Интерпол не представлялось возможным. У ее папаши имелся ушлый адвокат, которому удалось это дело замять. Кажется, оно касалось употребления наркотиков в подростковом возрасте. Должен вам заметить, Ева являлась постоянным источником беспокойства для папаши и тетушки.

– Тетушки?

– Ну да. Марианны. Она называла ее тетушкой Марианной. Эта женщина в каком-то смысле заменила ей мать. Ну так вот: они с папашей очень хотели выдать ее замуж за какого-нибудь добропорядочного парня с деньгами.

– Это понятно. Но ведь не за шестидесятилетнего мужчину, не так ли? Не было, что ли, в Альгарве богатых молодых людей? Ведь Ева была очень привлекательной девушкой.

– Несомненно. Она разбила множество мужских сердец. Но дело в том, что она выбирала не тех парней, которые могли бы понравиться ее старику. Она водила дружбу почти исключительно с плохими мальчиками, и со временем за ней закрепилась определенная репутация.

– Продолжайте. – Кэти сняла влажное полотенце со спинки стула напротив и присела.

– Короче, ее репутация не отпугнула одного только Сэмми. Так он ее хотел. Ну а она, как мне кажется, мечтала убраться из отчего дома. Возможно, идея уехать в Лондон с богатым и любящим стариком мужем казалась ей не такой уж плохой. Но даже при таком раскладе, – Уилкс продолжал рассказывать и, казалось, получал от этого все большее удовольствие, – ее папаша и слышать об этом не хотел, по крайней мере поначалу. Он, видите ли, человек принципов, джентльмен старой закалки. Он никак не мог примириться с мыслью, что его дочь выйдет замуж за такого парня, как Сэмми.

– И что же? Как Сэмми удалось убедить его дать согласие на этот брак?

Уилкс ухмыльнулся:

– Сэмми послал меня в Португалию вторично. На этот раз он хотел, чтобы я покопался в частной жизни старика, нашел, так сказать, рычаг, с помощью которого он мог бы на него воздействовать. И я такой рычаг обнаружил.

Уилкс откинулся на спинку стула и одарил Кэти такой лучезарной улыбкой, что она просто не могла не спросить:

– Да? И что же это было?

– Пока мой португальский напарник занимался бумажными делами, я следил за стариканом. Ходил за ним тенью, пока не изучил его привычный маршрут как свои пять пальцев. Признаться, меня от его рутины уже стало тошнить: бар, набережная, парк, бар, набережная, парк – и так изо дня в день. Но вот однажды он зашел в маленький магазин в старом городе. Там продавались сувениры, разный антиквариат, а также монеты и марки. Старые марки. Вот, оказывается, чем он интересовался – марками. Прямо как Сэмми. Ну, значит, он вошел в магазин и долго разговаривал с продавцом – мне показалось, что целую вечность, – но так ничего и не купил.

Вернувшись к своему напарнику, я попросил его копнуть поглубже на предмет увлечения старикана. Через некоторое время он явился ко мне с газетной статьей пятнадцатилетней давности, где рассказывалось, что семейство Вашкунселлуш продало свою знаменитую коллекцию марок, чтобы получить средства для лечения матери Евы, болевшей раком, в одной из швейцарских онкологических клиник. Как явствовало из статьи, коллекция находилась в семье на протяжении трех поколений.

Когда я вернулся в Англию и рассказал об этом Сэмми, тот был на седьмом небе от счастья. Тогда у него и появилась идея написать книгу об особых марках с портретом королевы, на которую Ева так была похожа, и посвятить ее старому джентльмену. Признаться, я подумал, что это совершенно дикая идея, но она, как ни странно, сработала.

– Понятно…

– Ну так вот: когда эта книга вышла, Сэмми презентовал ее папаше Евы вместе с альбомом этих самых марок – их он специально для него подобрал. Старикана это тронуло до такой степени, что он даже разрыдался. Сэмми сам мне об этом рассказывал. Очевидно, мать Евы тоже имела сходство с портретом. С этого дня дела у Сэмми пошли как по маслу. Старикан продал ему свой дом и благословил на брак с дочерью, после чего удалился в домик, принадлежавший еще его родителям, где, вероятно, обитает и по сию пору, разглядывая подаренный альбом с марками.

– Похоже, Сэмми купил ее за марки, – сказала Кэти.

– Что ж, можно и так посмотреть на это дело.

– Эти марки… Они были подлинными?

– Подлинными?

– Да, вы не ослышались, я спрашивала именно об этом. Они были подлинными – или он велел изготовить их копии?