– Вы прорываетесь по лестнице, – пожал плечами Сантьяга, – и ликвидируете охрану.

Чуд задрал голову:

– Двадцать пять этажей пешком?

– Мы вас подождем, – успокоил его комиссар. – Необходимо ударить одновременно, поэтому, как будете готовы, звоните.

– Понял.

Сантьяга оглянулся:

– А вот и последний штрих.

Союзники уставились на подъехавший «Круизер».

– Что это? – спросил Мечеслав.

– Не что, а кто, – поправил его нав, – мой друг.

Он крепко пожал руку вышедшему из джипа Кортесу.

– Вы привезли фотографа?

– Привез.

– Надеюсь, он жив? – нахмурился Сантьяга, озабоченно разглядывая полулежащего на заднем сиденье Юшлакова. – Мы договаривались, что вы не станете его убивать.

– Все в порядке, – заверил наемник, – он просто спит.

– Замечательно. Полиция за вами следила?

– От самого дома, – улыбнулся Кортес, – я от них не отрывался.

– Правильно. – Сантьяга внимательно посмотрел на человека. – Де Гир доставит фотографа наверх. Вы пойдете с ним?

Кортес задумчиво почесал кончик носа.

– Яна там?

– Там.

– Тогда пойду.

– Капитан, – Сантьяга повернулся к чуду, – позвольте вам представить моего друга Кортеса.

* * *

Резиденция Вестника

Москва, улица Новый Арбат,

28 июля, среда, 11.15

– Чрезвычайное происшествие в Москве. Несколько минут назад неизвестный террорист сообщил по телефону о заложенной на Киевском вокзале бомбе огромной разрушительной силы. В настоящее время спецподразделение управления полиции оцепило вокзал и проверяет здание, включая содержимое всех ячеек камеры хранения…

Голос был тонкий и противный. Он визгливым сверлом проникал в мозг, причиняя почти физическую боль. Откуда взялся этот голос? Последнее, что помнил Артем, была Лана. Прекрасная, обворожительная Лана. Кажется, она дунула ему в лицо каким-то порошком. Или поцеловала? Нет, целовала она его раньше, губы еще хранили горький вкус ее ласк, и Артем с ужасом вспомнил, что рассказал обольстительнице все. И даже отдал Амулет.

– Хватит ерундой заниматься, – донесся раздраженный мужской голос, и тонкий голос затих. – Когда он придет в себя?

– Скоро.

Приятный глубокий голос принадлежал Лане.

– Когда скоро?

– Он уже притворяется.

Артем нехотя открыл глаза.

– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросила девушка.

– Отвратительно.

Голова буквально раскалывалась на части.

– Попей. – Лана поднесла к губам Артема чашку, он с наслаждением сделал большой глоток ледяной родниковой воды и огляделся.

Артем сидел в резном деревянном кресле с прямой неудобной спинкой, не был связан или скован, рядом с ним в точно таком же кресле, соблазнительно закинув ноги на подлокотник, расположилась девушка. Ее огромные изумрудные глаза весело поблескивали в колеблющемся свете факелов. Большую часть комнаты, в которой они находились, занимал массивный деревянный стол, заставленный какими-то колбочками, ретортами, фолиантами и прочей пыльной дрянью. В дальнем углу стояла маленькая жаровня, а все стены были обильно увешаны полками с подозрительного вида горшочками и скляночками, наполнявшими комнату густым малоприятным запахом. Маленький светловолосый колдун с насмешливыми ярко-зелеными глазами участливо смотрел на Артема из огромного кресла, стоящего во главе стола, и зябко кутался в белый шерстяной балахон, хотя в помещении было довольно жарко. Вся его фигура излучала скромное торжество победителя.

– Долго же я за тобой гонялся, паренек.

– Меня зовут Артем. И хочу предупредить, что у меня есть влиятельные друзья.

Светловолосый с пониманием улыбнулся и представился:

– Любомир, но некоторые предпочитают называть меня Вестником. Тебе лучше?

– Еще не знаю.

Голова у Артема заболела еще сильнее, ее словно кололи тысячами маленьких иголочек.

– Какие нежности, – фыркнула Лана. – Зачем он тебе, Вестник?

Вопрос был странный, учитывая, что фея знала всю подноготную, но Артем решил промолчать.

– Зачем? – медленно повторил колдун. – Он похитил кое-что ценное.

– У тебя?

– Конечно же, нет. У моих слуг.

– Ах, у Красных Шапок! Зачем ты вообще с ними связался? Ты же Вестник!

– Не твое дело, фея, – с тихой угрозой произнес Любомир.

Лана передернула плечами:

– Зеленый Дом послушает тебя.

– Я не нуждаюсь в услугах Зеленого Дома. Он меня предал.

– Но люды даже не знали…

– Этот вопрос не обсуждается, фея. Сиди тихо и моли Спящего, чтобы я обошелся с тобой по-доброму. Не так, как этого заслуживают зеленые ведьмы.

Девушка явно не ожидала подобной агрессии. Она убрала ноги с подлокотника и нервно затеребила подол набедренной повязки:

– Я думала, что ты обрадуешься. Ты нужен нам, Вестник, мы ждали тебя…

– Сказать тебе, что я вижу? – колдун вскочил с кресла и вплотную приблизился к Лане. – Ты просто испугалась, маленькая тварь. Ты была среди тех, кто изгонял меня, спасая свою власть, жаждал моей смерти, а сейчас, предчувствуя свою собственную гибель, падает на колени! Где ты была, когда я умирал в одиночестве? Веселилась на королевских балах? Отдавалась пьяным воеводам и толстым баронам? С кем ты путалась, Всеслава, когда я дрожал от холода?

– Я…

– Молчи, дрянь! – громкая пощечина заставила фею замолчать. – Ты не спрячешься от меня, Всеслава, не обманешь меня!!

Сердце Вестника тяжело забилось, и Лана, и Артем услышали его. Пронзительным холодом повеяло от этого дикого биения.

– Ты просчиталась, Всеслава. Псор!

Из-за маленькой железной дверцы, спрятавшейся среди многочисленных полок и шкафов, выбралось странное невозмутимое существо в широкой белой рубахе.

– Псор, присмотри за ней.

Существо кивнуло и, подойдя к девушке сзади, набросило ей на шею тонкую удавку. Колдун заметно успокоился:

– Я подумаю, как поступить с тобой, Лана.

– Мерзавец!

Ответом стали пощечины. Любомир с видимым наслаждением нанес три звонких удара и сделал шаг назад. На щеках феи пылали алые пятна.

– Сиди и молчи, маленькая тварь.

Ярко-зеленые глаза колдуна переместились на Артема: