Она тосковала по Островам и сама не понимала, как это произошло, но Гавайи стали ей роднее, чем Бостон. Теперь ее дом был на Оаху. Коринну больше не радовали когда-то любимые улицы и площади старого Бостона, ей уже не хотелось кормить уток на пруду в парке или гулять по набережной. Тусклые северные закаты ее раздражали, ей не хватало ярких цветов и фруктов. Неужели она никогда не забудет дом на побережье, прогулки вдоль берега океана и того восторга, который ее охватывал, когда она неслась на серфинге вдоль приливной волны… Неужели она уже никогда не будет любить Бостон, как раньше?

Сегодня у Коринны был приемный день, и дамы собрались в ее гостиной за чайным столом. Как всегда, беседа текла мирно и спокойно.

— Вам, наверное, не терпится вернуться на Гавайи, Коринна? — спросила одна из дам. — Мне на вашем месте этого, несомненно, хотелось бы. Мы и не ожидали, что вы приедете так скоро.

— Отец сейчас никак не может выбраться на Острова, а я очень хотела показать ему Михаэля.

— И как только муж решился отпустить вас одну в такое долгое плавание? Думаю, вам не просто было его уговорить. У нас еще помнят, какие экстренные меры он предпринял, чтобы ускорить ваш приезд в Гонолулу.

Коринна хотела было переспросить, что это за «экстренные меры», но тут в разговор вмешалась Лорена:

— Надеюсь, ты не рассердишься на меня. Кори, за то, что я рассказала правду? Миссис Хартман уже знает от меня, что Джейрд дал то ужасное объявление в газете только ради того, чтобы ты немедленно отправилась за ним следом: он просто сжег мосты, не оставив тебе выбора.

Коринна могла только удивляться тому, как самоотверженно и ловко Лорена защищала ее доброе имя.

— Да-да, конечно, — с трудом выдавила она, — у моего мужа несколько странное чувство юмора. Конечно, он и сейчас не хотел меня отпускать, но я его уговорила.

— А мой Харолд на такое не способен, — заметила миссис Нооти с некоторым сожалением. — Не могу себе представить, чтобы он выкинул что-нибудь подобное.

— И мы тоже, — улыбнулась Лорена и остальные дамы.

Действительно, никто не мог заподозрить скромного, застенчивого мистера Нооти, который к тому же был намного ниже ростом своей импозантной жены, в том, что он способен на такие решительные поступки. Единственное, что слышала миссис Нооти от своего мужа, — это «да-да, дорогая».

Коринна грустно улыбнулась. Подумать только, еще недавно она сама мечтала о таком муже. Но это было до того, как она встретила Джейрда.

— А как поживает ваш очаровательный малыш? — спросила миссис Тернер, желая увести разговор с такой скользкой темы.

— Михаэль чувствует себя прекрасно. В первый день устал и капризничал, а потом немного простудился, но сейчас все хорошо.

— В этом нет ничего удивительного, ведь он привык к теплу, — заявила миссис Хартман. — Уверена, что ему хочется поскорее вернуться назад.

— Да, разумеется, — ответила Коринна и опустила глаза.

Что же ей придется придумать, когда станет ясно, что она с сыном не собирается возвращаться на Гавайи? Никто не знал, как тяжело приходилось Коринне. Даже Флоренс она не рассказывала, как тоскует без Джейрда. Это чувство было сильнее всех доводов рассудка.

Зазвенел колокольчик, возвещая, что прибыли еще гости, и камердинер поспешил открывать парадную дверь.

Лорена с сочувствием посмотрела на кузину:

— Боюсь, что сейчас тебе предстоит не очень приятная встреча. Сегодня утром я встретила Синтию, и она сказала, что постарается выкроить время и навестить тебя.

Коринна содрогнулась при мысли о тех иезуитских вопросах, которые будет задавать ее бывшая подруга. Синтия так и не простила, что Джейрд пренебрег ею.

Не успела еще Коринна приготовиться к встрече, как на пороге показался Брок, который, кажется, лишился дара речи. И было из-за чего…

— Господи, вы только посмотрите! — воскликнула миссис Хартман. — Что за неистовый мужчина ваш муж! Он не мог спокойно ждать вашего возвращения.

Коринна медленно поднялась из-за стола, не решаясь поднять глаза на появившегося за спиной камердинера Джейрда. Она уже ничего и никого вокруг не видела, кроме него.

— Похоже, что Коринна удивлена вашим появлением не меньше нас, — заметила одна из дам, поднимаясь из-за стола. — Как же вам не стыдно, мистер Бёркетт? Разве можно появляться так внезапно?

Джейрд оторвал взгляд от Коринны и обратился к гостье с одной из самых своих очаровательных улыбок:

— Вы совершенно правы, сударыня, но это решение возникло внезапно. Я и сам от себя этого не ожидал.

— Думаю, милые дамы, нам пора, — заметила Лорена, поднимаясь из-за стола. — По-моему, у наших дорогих хозяев еще не кончился медовый месяц.

Коринна с Джейрдом остались одни.

Она и не заметила ухода гостей, так была поглощена единственной мыслью — зачем Джейрд явился в Бостон. Неужели он решил отобрать Михаэля?

— Кори, здравствуй! Ну посмотри же на меня, — тихо сказал Джейрд.

Коринна медленно опустилась на стул, уперлась ладонями в колени, чтобы унять дрожь, и с трудом подняла взгляд на мужа.

— А ты хорошо выглядишь, Джейрд. Надеюсь, твоя рана зажила?

— Уже через неделю я почти ничего не чувствовал. Остался, правда, жуткий шрам. — Он улыбнулся. — Может, хочешь посмотреть?

— Нет, совсем не хочу!

— А жаль!

Как он может быть настолько спокоен? Можно подумать, что они мирно расстались и теперь случайно встретились. Что заставило его покинуть родные острова и приехать в Бостон?

— А что было после моего отъезда? Начались сражения?

— Ничего подобного. Я думаю, это была самая мирная революция в истории.

— А что с королевой?

— Ее просто отстранили от власти. Остров находится под протекторатом Соединенных Штатов. В Вашингтон отправили парламентеров с прошением о присоединении.

— Расскажи подробнее.

— В тот день, когда отплывал твой корабль, королева начала наступление. Своим указом она отменила конституцию и потребовала, чтобы кабинет министров подписал новую конституцию, которую составила она сама. Министры отказались. Был организован Комитет спасения. В него вошли самые влиятельные на острове люди, которые и взяли власть на Гавайях в свои руки. Они заняли правительственные здания и выпустили прокламации, в которых сообщили, что монархия свергнута.

— Вот так легко и просто?

— Да, именно так. За комитетом пошли все горожане. Королеву заключили под домашний арест в ее собственном дворце. Над городом были подняты флаги Соединенных Штатов, — Джейрд вздохнул, — но для нашего гордого народа это был тягостный день.

— Ты на стороне королевы?

— Знаешь, она не всегда соблюдала закон, но была хорошей правительницей, и для меня она все еще королева. Это забавно, ведь немногим более ста лет назад европейцы впервые появились на Гавайях, и вот уже древняя культура острова исчезает под натиском более сильной, но чуждой…