Я чувствую на шее тяжесть цепочки – медальон словно вдруг стал тяжелее. Он болтается у меня на груди поверх платья, качаясь в такт размеренным взмахам крыльев Меррина. Столько лет я мечтала об этом дне, жаждала узнать, что приготовила для меня судьба, какой мир – мой собственный мир – сокрыт в медальоне. И вот этот день пришел, и я лечу в небесах, пахнущих гарью и завершением прежней жизни… И я совершенно не уверена, что хочу узнать, что там внутри.

Предполагалось, что после убийства Короля мы тихо и незаметно сбежим из дворца. Лишний шум мог выдать участие Ханно в заговоре.

Но все вышло так, как вышло, и исход событий очевиден. Будет война.

Меррин уносит нас далеко от дворца. Звезд не видно, над нами висят плотные снеговые тучи. Воздух пахнет льдом. Внизу темным ковром раскинулась земля. Там нет деревень, не горят огни селений – по крайней мере, я ничего не могу разглядеть. Майна говорит, что мы движемся к северо-западу от дворца, к горам на границе Хана и Райна – к тому самому злосчастному перевалу Комо, который совершенно непреодолим даже для крылатых созданий из-за сильных ветров и постоянных штормов. Сегодня мы остановимся в укрытии, а завтра отправимся дальше – домой к Майне, в Анг-Хен.

По крайней мере, таков наш план.

– Я отправлю весточку отцу, – говорит Майна, когда Меррин начинает снижаться. – Спрошу его, что нам делать дальше.

Сердце болезненно сжимается.

– Кензо выдал себя. Теперь они знают, что он заодно с твоим отцом.

– Если Кензо смог убить Наджу, никто ничего не узнает, – резко отвечает Майна.

Я вспоминаю безумный блеск в глазах лисы-демоницы, ее невероятную скорость и злую энергию в бою. Мне не верится, что она позволит себя убить.

– Мои родные тоже были там, во дворце, – говорю я. – И Зелле обещала, что попросит кого-то за ними присмо…

Я не договариваю. Вспоминается треск, с которым ей сломали шею.

– Наджа убила ее, – тихо говорю я.

Майна молчит. Потом отвечает:

– Я знаю. Я видела ее мертвой. Но твои родители все равно будут в порядке, Леи, я уверена. Если Зелле обещала, так и будет. Зелле – одна из самых надежных людей на свете… была. Она наверняка успела передать просьбу обеспечить их безопасность.

Мы приближаемся к лесу, полному шорохов и голосов животных. Меррин летит низко, я ничего не могу разглядеть в темноте, но вскоре он слегка меняет курс и, сделав несколько медленных кругов, мягко садится на поляну.

Филин издает низкое уханье. Словно в ответ неподалеку загорается огонь. Сквозь спутанные ветви я различаю заброшенный храм, врезанный в скалу. С одной его стороны огонь отражается в воде – должно быть, там небольшое озеро.

Мы с Майной спешиваемся. Спрыгнув со спины Меррина, я едва могу удержаться на ногах. Земля подо мной кружится, все тело болит. Кажется, на мне не осталось живого места. Но усилием воли я выпрямляюсь и пытаюсь улыбнуться Майне, которая подходит меня поддержать.

– Я в порядке, – говорю я ей. – Честное слово.

Меррин встряхивается со странным хриплым фырканьем. Он раскидывает руки, и перья на них, которые были широко расправлены, одно за другим прилегают к телу, плотно облегая руки. Теперь его крылья становятся вдвое меньше, чем в полете.

– Беру свои слова обратно, красавицы. Вы определенно тяжелее, чем даже самые крупные мыши. Вас испортила дворцовая еда. Вы случайно не захватили с собой что-нибудь с праздничного стола? – спрашивает он с надеждой.

– Если честно, – вздыхает Майна, – нам и впрямь стоило что-нибудь захватить. Неизвестно, сколько времени придется скрываться и выжидать.

– Надеюсь, вы не забыли, что мы – элитный воинский отряд, – замечает филин. – Так что задачи вроде охоты ради пропитания мы вполне способны решить.

– Я не элитный воин, – устало отзываюсь я. – И вообще не воин.

Меррин поворачивает ко мне совиную голову.

– Дорогая, если ты не забыла, ты только что убила Короля. Ты лучший воин, чем мы вместе взятые.

Нас отвлекает звук шагов. Из чащи навстречу нам выходят трое, они несут фонарики, отбрасывающие на их лица мягкий свет. Один из них – молодой парень из Бумажной касты, с узким лицом и серьезными глазами. Двое остальных – брат и сестра из демонов-леопардов, приближающиеся тихой кошачьей поступью. Их пятнистые мохнатые лица очень похожи, круглые леопардовые уши у обоих проколоты, в них блестят серьги.

– Майна! Меррин! – восклицает девушка-леопард и бросается нам навстречу. Она быстро обнимает Майну и поворачивается, чтобы закинуть руки на могучую шею Меррина. – Вы так задержались! Мы очень волновались.

– Надеюсь, ваша задержка не означает, что что-то пошло не так? – добавляет ее брат.

Майна встречается с ним глазами.

– Боюсь, именно это и произошло. – Она берет меня за руку и выводит вперед. – Но наша основная цель достигнута. Благодаря Леи.

Девушка-леопард широко распахивает глаза, в них светится надежда.

– Король мертв? – тихо спрашивает она меня.

Я коротко выдыхаю, прежде чем ответить:

– Да.

* * *

Когда я выхожу за порог храма, начинают падать первые хлопья снега. Передо мной лежит темная гладь озера, окаймленная мхом, и тускло блестит под ночным беззвездным небом. Я ставлю фонарик на землю и сажусь на древние каменные ступени, плотно запахивая меховой плащ, который мне одолжила Ава, девушка-леопард. Храм выглядит давно заброшенным, сквозь трещины в камне прорастают сорняки. На верхушках колонн и на выгнутой крыше свили гнезда птицы. Одна из стен полуразрушена огромным деревом-баньяном, чьи корни раскинулись по всему помещению, и ветви создают живую завесу, на полу лежат опавшие листья – каждое шириной с ладонь Меррина.

Я медленно снимаю с шеи цепочку с медальоном. Золотые створки до сих пор закрыты, он кажется безупречно гладким. Я держу его на ладони, пытаясь понять, как его открыть. И тут он с тихим щелчком раскрывается сам собой.

На миг я теряю дар речи, молча глядя на его содержимое. А потом с моих губ срывается смех, глаза наполняются слезами. Потому что символ, скрывавшийся внутри медальона – единственный символ, написанный уверенными взмахами кисти, – так идеально подходит мне, что даже удивительно, почему я сама раньше не догадалась.

Я закрываю медальон и бегу обратно в храм, громко зову Майну, смеясь и плача одновременно, сердце наполняет ощущение чуда. Потому что в этом символе – все, чем стала для меня Майна. Она – мои крылья. Она научила меня пользоваться моими собственными крыльями. Научила летать. Улетать от всего, что уничтожало меня, отрываться от земли и подниматься в небеса, как мы сделали вчера, совершив побег из дворца. Как мы будем делать и впредь, каждый день нашей жизни, чтобы подарить нашему Королевству свободу и покой. Мы будем летать, танцевать в сверкающем небе, ловить потоки ветра, вместе устремляясь к новым высотам – крыло к крылу, никогда не расставаясь.