Моя внутренняя борьба, которую я веду, пытаясь перекрыть отток энергии из моей Искры, напоминает поединок опытного фехтовальщика с первый раз взявшим шпагу новичком. Где в роли новичка выступаю я. Каждое моё действие не только парируется, оно отражается ровно в тот момент, когда мне кажется, что вот-вот я наконец-то добьюсь чего-то. Отражается издевательски легко. Мэри даже не смотрит на меня и не отрывается от черчения замысловатых похожих на цветы линий, которые выводит мел в её руках на полу веранды. Для неё мой поединок, моё сражение, которое я веду на пределе своих сил и возможностей, не более чем фоновый процесс, не требующий особого внимания.

Интересно, какой у неё ранг Силы? Не меньше очень сильной Видящей, это точно. Но до уровня Тёмного Лорда, ступени равной светлому титулу Созидающего, как мне кажется, она всё же не дотягивает. Потом, когда подрастёт, наберётся опыта, то, несомненно, достигнет и этого, но пока… Впрочем, на меня и её нынешней силы за глаза хватает. Особенно, учитывая то, что на её стороне еще и Алхимия, в которой, судя по уверенному движению мела, она настоящий мастер.

Что я могу противопоставить подобному противнику, сражаясь на её же поле? Да, по сути, ничего. Всё мое сопротивление — это прыжки карася на сковородке, не более. Может и получится подпрыгнуть особенно высоко, но это никак не поможет мне избежать зажарки. Понимаю, что надо перестать совершать эти прыжки и сделать что-то, способное реально изменить сложившиеся положение вещей. “Надо”, конечно, правильное слово, как и выражение “бери и делай” — очень верное. Только есть один нюанс: трудно сделать что-то как надо, если ты не представляешь, что нужно делать вообще. Пока всё, что я пробовал, вызывало только поощрительную улыбку на лице юной ведьмы, но никак не изменяло ситуацию.

Если бы на мне был надет Метатрон, то, в теории, мой доспех должен был бы меня защитить от воздействия энергетики Мэри. Если только я не ошибся в определении уровня её силы.

Возможно, техника Проекции могла бы мне помочь, но она требует “почувствовать” на себе броню, во всех деталях представить, что она уже надета на тебе. И в этих деталях важную роль играет воспроизведение тактильных ощущений. А с этим сейчас тяжело, так как я плохо ощущал даже своё собственное тело.

Тем не менее, всё другое уже перепробовал, так почему бы не попытаться. Пока Мэри отвлечена нанесением рисунка на пол веранды, я начал медитацию. Но как ни старался, ничего не получалось, потому как трудно медитировать, когда ты находишься в таком положении, как я. Для того, чтобы даже в таком состоянии быть способным на медитативные практики, надо, видимо, заниматься подобным большую часть жизни. У меня же все попытки отрешится от ситуации и выйти в медитативное состояние банально разбивались о реальное состояние дел.

Потратив половину из отведённого нам Мэри получаса на безуспешные усилия, я бросил попытки медитировать в привычном смысле этого слова. Вместо того, чтобы безуспешно бороться, доставляя этим только радость ведьме, на минуту задумался и ещё раз оценил сложившуюся ситуацию. Попытался прочувствовать окружающее и, к своему удивлению, кое что понял. Я был прав в своих догадках, та отрава, которой нас опоили, — это комплексный яд, действующий в полную силу, только если его воздействие поддерживает тёмная энергетика ведьмы.

Какие пути сопротивления у меня есть? Излом? Закрыт. Сбежать или полезть в драку тоже не могу, так как моё тело меня не слушается. Вот если бы что-то отвлекло Тёмную… Причем, отвлекло достаточно, чтобы она вынуждена была снять давление своей энергии с нас, вот тогда, возможно, у меня бы получилось частично вернуть себе контроль над телом. Но, даже сейчас, когда она очень занята рисунком, энергетическое давление Тёмной не слабеет, не оставляя мне и тени шанса.

Единственный фронт борьбы, который мне сейчас остаётся, это моя Искра. Тем более сейчас, благодаря воздействию ведьмы, я чувствую её намного лучше, чем когда-либо ранее. Да, понимаю, что это поле битвы, на котором мой противник на голову сильнее, но что мне ещё остаётся? Разве что смириться и, сложив руки, ждать своей участи. Подобное ожидание не в моём стиле, но с каждой минутой, словно коварные зыбучие пески, отчаяние всё больше и больше поглощало меня.

Опустить руки мне не дала Майя. Девушка тоже боролась и пыталась освободиться от пут или выплюнуть кляп. Да, как и у меня успехов у неё не было, но она всё равно не смирилась. Тем более какая-то свобода движений у неё, в отличие от нас, есть. Хотя она всё равно очень ослаблена, настолько, что любое движение даётся ей с огромным трудом, к тому же, девушка надёжно связана. Скорее всего, также пытаются вернуть контроль над своими телами и Клэр с Кристианом, но их борьба из-за паралича со стороны невидна.

Взгляд Майи, которым она пыталась “прожечь” спину ведьмы, вернул мне, казалось, уже почти утраченное желание бороться. Если она не сдаётся, то и я не имею на это никакого морального права.

Переведя фокус своего внимания глубоко внутрь себя, я погрузился в созерцание своей Искры. Если бы не тёмный ручей, который словно пиявка присосался к моему энергетическому ядру и выкачивал из него энергию, то Искра, которую я впервые “увидел” столь чётко, была удивительно красива. Словно небольшая туманная звёздочка, которая пылает где-то в глубине твоей груди. И тот “туман”, который она излучает, растекаясь по телу, питает его энергией. Эти туманные волны неравномерны, из них формируются как мощные потоки, так и едва заметные линии, и даже временные завихрения.

Поддавшись какому-то странному чувству, я коснулся своим вниманием одного из этих туманных завихрений. В ответ туман дёрнулся, словно лёгкое облачко, на которое кто-то подул. Как только я сместил луч своего восприятия немного в сторону, то завихрение также среагировало на это.

Эта странная “игра” была настолько удивительной и необычной, что ненадолго даже отвлекла меня от внешней ситуации. Меняя фокус внимания, я сперва скомкал завихрение в пухлый туманный шарик, а затем попробовал придать этому шарику любую другую форму. Увы, с этим всё было не так просто. Создать шар из тумана оказалось довольно легко, надо было только равномерно “обхватить” завихрение своем вниманием. Но вот что-то более сложное “сделать” таким способом было почти невозможно. Я мог только дуть на туман, а не лепить из него, что угодно, словно из пластилина.

Меняя фокус восприятия я пытался создать из близкого к тёмному ручью завихрения что-то вроде плотины, а затем переместить эту туманную преграду и перегородить ею отток энергии. Но мой план разрушился уже на первой стадии, потому как создать из облака плотину в теории, наверное, было возможно, но на практике для воплощения подобного мне катастрофически не хватало умения.

Туманное завихрение под воздействием луча моего внимания принимало какие угодно случайные формы, но только не нужную мне. Словно облака в небе, которые из-за воздушных потоков могут принимать форму, которая может напоминать стороннему наблюдателю разные вещи, так вела себя и моя энергия. Тем не менее, раз за разом я продолжал попытки в надежде пусть и случайно, но получить что-то похожее не плотину. Но, туман словно специально издевался надо мной. Он принимал какие угодно формы: шара, диска, ладони, цветка, слоника, но только не ту, которая мне была нужна. Я менял уровень внимания, ширину луча восприятия, точку фокуса — всё это давало даже свои результаты, но беда в том, что для того, чтобы понять, как именно это работает, мне нужны были дни, недели, а то и месяцы упорных тренировок. Что, в принципе, было мне недоступно, потому как подобная чувствительность к своей Искре — это уровень Видящего, а мне до этого ранга силы как до Луны. Да и времени на все эти эксперименты у меня оставалось далеко не дни и недели, а десять минут в лучшем случае.