— Кто-то из клиентов.

— Как это случилось?

— А ты как думаешь?

— Я же давал тебе таблетки.

— Я от них поправлялась.

Но не так, как сейчас, подумал он. Кармин не знал, что сказать. Поздравить? Нелепо. Он был ошеломлен и немного разочарован. По правде говоря, Кармин пришел сюда не из-за денег. Такая сумма действительно для него ничего не значила. Он чувствовал себя немного задетым, что Хуанита так с ним поступила. Он хотел знать почему. И вот теперь выяснил. А дело в том, что он в нее влюбился сразу, как только увидел. Может, это была не любовь, а нечто иное. Но когда Хуанита танцевала на подиуме, еще не снимая одежды, она очень напоминала ему возлюбленную его отца, Луситу. Таких чувств Кармин не испытывал ни к одной шлюхе. Никогда. Ему нравилось проводить с ней время, отдыхать. С Хуанитой было весело и интересно. Она шутила, и они много смеялись. Иногда она становилась серьезной и смотрела на Кармина своими чудесными глазами, которые источали много добра. Он очень любил такие моменты. Ее милый испанский выговор, как она произносила: «Si, papi, mi amor».[39]На душе становилось необыкновенно тепло. Кармин даже позволил себе то, что не позволял ни с кем из шлюх. Переспал с ней пару раз, после того как они выпили и вдоволь подурачились. Но больше не решался, ведь если бы мать узнала — а это бы обязательно случилось, у этой твари был дар ясновидения, она чуяла буквально все, любую мелочь, — можно представить, что бы произошло. В другой жизни Кармин обязательно бы женился на Хуаните. И у них бы родились близнецы, славненькие девочки.

Хуанита была с ним честна. Отдавала все до цента, что зарабатывала с клиентами. Никогда не жаловалась, не ныла, не плакала, как большинство Карт. Он ценил это и часто позволял ей оставлять часть денег себе.

— У тебя сейчас есть мужчина? — спросил он.

— Тебе-то что?

— Просто так спрашиваю.

— А какому мужчине я нужна с двумя детьми, Кармин?

«А тому, кто тебя любит, — подумал он. — Черт возьми, чего я так раскис? Она же шлюха, одна из моих шлюх…»

Но теперь Хуанита квалификацию потеряла. В лучшем случае могла бы поработать Трефой, да и то недолго.

— Я тебе сочувствую, — промолвил он.

— Спасибо, Кармин. — Она попыталась улыбнуться. — Но ты думаешь, я скучаю по той жизни? Нет. Теперешнее положение меня вполне устраивает. Надеюсь, у моих девочек судьба будет лучше.

Кармин понял, что сейчас сделает. У него в машине, в «бардачке» лежали деньги. Более десяти тысяч. Он даст ей половину, для детей, как поступают в фирмах, когда увольняется хороший сотрудник. Вот именно, выплатит выходное пособие.

Неожиданно выражение ее лица изменилось. Хуанита смертельно побледнела, глаза расширились, рот приоткрылся. Она смотрела не на него, а правее. Кармин услышал медленную, тяжелую поступь. Очень знакомую.

— Как мило, — произнес высокий шепелявый голос прямо ему в ухо.

Кармин почувствовал запах миндаля в сахаре, смешанный со смрадным дыханием. Леденец.

Кармин повернулся.

— Как ты здесь оказался?

— Послала твоя мама. — Леденец, как обычно, сосал конфетку.

Почему этот толстый подонок, одетый вот так, не вспотел? Он был в черной куртке, темно-серых шерстяных брюках, белой выходной рубашке, ярко-желтом с красными полосками жилете. В черной фетровой шляпе с черной лентой, сияющих мокасинах из настоящей кожи.

— Зачем?

— Есть дела.

— Какие?

— Поедешь к Сэму в магазин. Подменишь его на пару недель, он сейчас будет очень занят. — У Леденца во рту была надета челюсть со стандартными зубами. Небольшие белые квадратики поблескивали, делая его рот похожим на расстегнутую «молнию».

— У меня своих дел хватает, тоже важных, — с достоинством ответил Кармин. — Я не могу работать в магазине.

Леденец, видимо, следовал за ним весь день, хотя Кармин нигде не видел его машину. А может, просто не заметил, поскольку восторгался своими новыми волосами?

— Это ты обсудишь со своей мамой, она в автомобиле, на заднем сиденье.

Кармин молчал. Неожиданно он почувствовал, будто стал ниже ростом. Посмотрел на Хуаниту. Она стояла не шелохнувшись, с ужасом таращилась на Леденца, словно на нее несся грузовик, а деваться было некуда.

Леденец смерил Кармина взглядом. Они были примерно одного роста, но в шляпе Леденец казался выше на несколько дюймов.

— Надо же, как вырядился! В прикид маляра. А этот противный парик зачем? Неужели тебе нравится?

Кармин хотел ответить что-нибудь резкое, грубое, поставить этого толстого беззубого психопата на место, но успокоился, увидев перламутровую рукоятку одного из двух «смит-и-вессонов», которые Леденец носил на бедрах. Они высовывались из-под куртки.

Леденец повернулся к Хуаните:

— А ты чего тут стоишь? — Слова зашипели, как сало, упавшее на раскаленную сковороду. — Должна тысячу двести пятьдесят долларов? Должна. Вот и отдашь, плюс двести процентов штрафа за просрочку.

— Мистер, у меня совсем нет денег, — взмолилась Хуанита.

— Вижу, — ухмыльнулся Леденец. — Но отдать все равно придется.

— Как?

— С сегодняшнего дня у тебя будет новая работа. На углу Шестьдесят третьей улицы. Это место называется «шлюходром». — Леденец осклабился.

— Но… но у меня дети… маленькие… — По ее щекам потекли слезы.

— Грустно, черт возьми, очень грустно. — Леденец покачал головой. — Ты вот что, давай-ка скидывай с себя этот клоунский наряд и возвращайся сюда.

— Кармин… пожалуйста… — Хуанита зарыдала.

— Он тебе не поможет. — Леденец приблизился к ней. — Отправляйся за своими вещами, а потом иди и садись в «мерседес», который стоит недалеко от входа. И без фокусов. Не пытайся что-то сказать управляющему или звать копов… потому что знаешь, что я тогда сделаю с тобой и твоими детками?

Кармин не мог смотреть на нее.

— Шестьдесят третья улица, это в Либерти-Сити? — произнесла она дрожащим голосом.

— Правильно. Там братишки любят кубинские прелести, особенно у таких, как ты, почти белых. Выйдешь на работу и будешь там, пока не выплатишь долг.

Она попыталась что-то сказать, но не сумела произнести ни слова. Лишь беззвучно шевелила губами.

— Давай же двигайся, сучара! — прошипел Леденец.

Хуанита направилась в заднюю часть магазина нетвердой походкой, опустив голову и плечи.

— Чего же ты, Кармин, так воспитал своих шлюх? — усмехнулся Леденец.

— Не учи меня, как делать работу, — пробурчал Кармин. — Я сам построил этот чертов бизнес.