греков. Мы же с вами, партизаны, начнём действовать только спустя некоторое время, когда путь будет расчищен. ВЦ даст задание. А пока наслаждайтесь оставшимися мгновениями жизни!

До старта осады 20 минут.

Я села на каменный блок рядом с Октавианом и втянула носом воздух, пропитанный морским ветром, свежестью и дымом ближайшего костра. Тревожно что-то. Последняя фраза Неприкасаемого заставила задуматься буквально на ровном месте. Вблизи предстоящая битва уже не казалась весёлым развлечением. Её нервозная атмосфера затягивалась вокруг шеи пеньковым галстуком.

Впереди, насколько позволяла предгрозовая тьма, виднелся силуэт крепости, освещённый греческими кострами. Отсюда она казалась непреступной. Пока позволяло время, я открыла энциклопедию.

Александрия. Город-порт, расположенный на побережье Средиземного моря, задумкой «Машинити» явился к нам прямиком из будущего. Если следовать текущим временным рамкам, установленным для Кемета, его должен был построить великий греческий царь Александр Македонский на руинах старинного города Ракотис только через 250 лет. Впоследствии ей, Александрии, суждено стать одним из главных культурных центров древнего мира и крупнейшим городом Египта, а спустя тысячу лет пасть от рук арабов.

Какая ирония! Мы, египтяне, будем сражаться за Александрийскую крепость, словно за родные земли, в то время как её исторические хозяева — греки — здесь только гости.

Где-то там, прячась за толстыми каменными стенами, находится Пересмешник. Когда придёт время, его рука не дрогнет. Сегодня египтяне ему враги, тут не до благородства или сентиментальности — греки во что бы то ни стало должны удержать крепость. У них хватает своих, спору нет, но это дело престижа. Начинать «Эпоху завоеваний» с проигрыша никому не хочется. Я это понимала. Не испытывала абсолютно никакого восторга, но понимала.

— О чём задумалась, египтянка? — Октавиан уже некоторое время смотрел на меня, пока я гипнотизировала огонёк Фаросского маяка.

— Да так… У меня плохие предчувствия.

— Не унывай раньше времени! Один раз Пятница уже обыграл Викториана, сделает это и во второй. Победа будет за египтянами, не сомневайся.

— Ага.

Сомневаться не стоит, это точно. Накануне Альф заходил в игру, порадовал красивым иероглифом отряда «Дети пришествия» под картушем со своим ником, передал мне солидный запас свежесваренных зелий здоровья, бомбу паралитического действия и пожелал удачи. Жить будем!

С возвышенности, на которой был разбит полевой лагерь народного ополчения, открывался превосходный вид на театр будущих боевых действий. Основные силы фараонового войска, разбитые на отряды и группы, стояли несколькими километрами впереди нас, как раз на границе максимальной дальности греческих орудий. В центре пехота — внушительная сотня тысяч игроков и неписей уровнем от полтинника и выше, в авангарде ждут выхода осадные орудия, по флангам маги-дистанционщики и дебафферы, а в арьергарде фараон с советниками и джати всех отрядов, приведших своих воинов.

— А вон там что за люди? — я обратила внимание Октавиана на игроков без особых опознавательных знаков, копошившихся на передовой.

— Инженеры. Занимаются подготовкой земляных укреплений, необходимых для бомбардировки и штурма. Пока нет сигнала к началу осады, им ничего не угрожает.

— Ага, «час тишины»…

— Сейчас не видно, но с моря подходит эскадра фараона, — римлянин указал в направлении к востоку от маяка. — Собираются прорвать оборону, чтобы высадить десант с тыла. Но в первую очередь они откроют огонь по греческим триремам(28), чтобы спалить усиливающие знамёна. В порту будет жарко во всех смыслах.

28 — Триремы — самые быстрые и манёвренные боевые корабли, которые использовались античными цивилизациями Средиземноморья преимущественно с 7 по 4 век до н. э.

Издревле египтяне не были прирожденными мореходами, долгое время их плавания ограничивались Нилом и прилегающими к нему каналам, но в текущий исторический период, в период Нового царства, у нас уже сформировался сильный флот. Вряд ли сильнее греческого, но не количество важно, а умение воспользоваться преимуществами.

— Интересно, а куда нашу группу пошлют? Только бы не взрывать склады…

Вопрос мой остался без ответа, так как таймер начал финальный отсчёт до старта осады. Слух резанул звук фанфаров.

— Слушайте! — Голос фараона Пятницы не без помощи магии разнёсся по всей округе. — Египтяне, друзья! Сегодня на кону ни много ни мало честь Кемета. Перед нами Александрия — наша радость и наша боль; путь к славе или тропа позора; первая крепость и последний шанс показать врагу, на что мы способны. Мы завоюем победу силой, данной нам богами, и храбростью, что бьётся в сердцах каждого, кто стоит здесь сейчас. Боги на нашей стороне, так ВПЕРЁД!

Таймер отсчитал последнюю секунду до старта осады. Ликующий крик двух сотен тысяч египтян сотряс воздух. Словно в ответ с небес грянул невероятной силы гром, от которого могла бы расколоться сама земля, но ливня не последовало. Вероятно, он должен стать кульминацией, этаким драматическим штрихом, который потушит пожары, остудит горячие головы и скроет слёзы проигравших.

Атака началась!

Огромное войско фараона пришло в движение. Просто поразительно, как такое количество игроков сумели выдержать дисциплину и не помчаться вразброд! Честь и хвала их командирам. Для нас же, для ополчения, никаких распоряжений ещё не поступило; оставалось ждать и смотреть на хаос, в который погрузилась земля александрийская.

— Круть! — протянул подошедший Йорик, садясь рядом со мной на корточки. — Чего у Пятницы не отнять, так это красноречия. ИщущийСвет, говорят, едва пару слов мог связать, чтобы не скатиться в «э-э». Под его знамёнами я бы не пошёл даже в ближайшую булочную за хлебушком.

— Однажды полоса наших проигрышей должна была закончиться, — я кивнула в ответ.

Пятница отдал приказ об ударе сразу со всех сторон. Я сдвинула окно состояния группы в сторону и вывела на «экран» боевой чат, чтобы иметь полную картину происходящего и ничего не пропустить.

Трудно сказать, кто атаковал первым — мы или греки? За какую-то секунду в небо взмыли тысячи подожжённых снарядов и стрел. Их огонь высветил то, что ранее было сокрыто тьмой — ряд баллист и катапульт — эти примитивные орудия наших предков должны были смести первую линию обороны крепости и дать хоть какое-то прикрытие пехоте. В отмеренные шесть игровых часов не до продуманной тактики, а учитывая слабость античной «артиллерии», уповать остаётся на лобовую атаку.

Египтяне открыли шквальный огонь по стенам Александрии. Мы не экономили снарядов и, по большей части, били не прицеливаясь. Нам нужно успеть сделать как можно больше выстрелов, прежде чем защитные ауры и заклятия будут пробиты греческими орудиями.

Вот, пожалуйста! Не прошло и десяти минут, как навороченные, технически продвинутые не по эпохе греческие батареи, имеющие к тому же преимущество высоты, сравняли с землёй почти всю нашу «артиллерию». Но за это