— Мы сами по себе, — ухмыльнулся бродяга, а другой выкрикнул:

— Никакой ты не майор! Должно быть, мятежник, напяливший синий мундир! Мы встречали много таких, и всех перебили. Уступи нам дорогу и отдай этих красавиц, и тогда, быть может, мы сохраним тебе жизнь.

Тони не дрогнул. Все в нем вдруг показалось Саре красивым: впалые щеки, резкая линия скул, выражение холодного гнева в глазах.

— Ни за что. Убирайтесь отсюда!

Стоило мужчине сделать шаг вперед, как Эванс выстрелил и продолжал стрелять, когда бандиты ринулись на крыльцо. Ему вторил голос второго револьвера, револьвера Айрин.

Сара зажмурилась. Сейчас все закончится — совсем не так, как она надеялась. За одно мгновение перед мысленным взором пронеслась сотня картин: она, одетая в пышное платьице, ковыляет по двору, в центре которого Юджин качается на скрипучей деревянной лошадке, молодые, улыбающиеся отец и мать, тысячи стеблей хлопчатника, поднявшиеся над землей, словно зеленое воинство. Ее первая кукла, первый урок, первый бал, первое разочарование и первый восторг. А вот первого поцелуя не было и не будет.

Когда Сара открыла глаза, то увидела нечто такое, чего никак не ожидала увидеть. Со стороны поля бежали негры, бежали к дому, размахивая железными орудиями.

Бандиты повернулись и начали стрелять, но было поздно: на их головы обрушились лезвия лопат. Негры с гортанными криками превращали незваных пришельцев в кровавое месиво. На крыльцо выскочила Бесс и плеснула в лицо одного из нападавших крутой кипяток. Арчи, который «никогда не резал кур», сталкивал бродяг со ступеней своими сильными руками.

Вскоре с бандитами было покончено. Троим удалось удрать, остальные были убиты.

Тони улыбнулся, а Сара заплакала. Он был янки, но стрелял в янки, они с Айрин хотели его убить, а он их спас. Сара чувствовала, что ее глупая гордость сломлена, что она может признаться в том, что в последнее время с каждым днем становилось все более очевидным: она хотела видеть свое отражение в глазах Энтони Эванса, она желала слышать слова, обращенные к ней.

Негры вырыли за забором большую яму и сбросили туда трупы. Следы крови засыпали землей.

Майор Эванс был еще слаб, потому, когда все закончилось, ощутил глубокую усталость. Он поднялся наверх и лег. Сара последовала за ним и привычно села возле его постели.

Они долго молчали. Сара первой подала голос:

— Подумать только, что война может сделать с людьми!

— Это не война. Война здесь ни при чем, — сказал Тони. — Такими могут сделать себя только сами люди.

— Вы спасли нам жизнь!

— Это сделали ваши бывшие рабы.

Тони сел на постели. Он смотрел на нее так, будто чего-то ждал, и Сара неловко призналась:

— Я боялась за вас.

— И я боялся, — признался он, — боялся, что у меня не хватит сил вас защитить.

Какое-то время они сидели, нежась в лучах молчаливого понимания, потом Тони промолвил:

— Мисс Сара, до сего момента я не смел задавать вам этот вопрос, но сегодняшнее происшествие придало мне смелости: вы замужем?

Краска отхлынула от ее щек, и она опустила руки.

— Да.

В его глазах промелькнула тень разочарования, но он постарался овладеть собой.

— Ваш муж в армии?

— Нет, он сбежал, когда узнал, что янки приближаются к Темре, — просто сказала Сара.

Ей хотелось признаться в том, что между нею и Фоером не существовало супружеских отношений, но она не могла беседовать с мужчиной на столь деликатные темы.

Сара подумала о чувствах и таинственных действиях, сближавших мужчину и женщину, способных вырвать человека из собственного плена, о том, о чем в их среде не было принято говорить и что ей едва ли доведется испытать.

— Прежде он служил управляющим нашим имением, — сказала она. — Мне пришлось заключить с ним брак, потому что я осталась совсем одна и больше всего на свете желала сохранить Темру. Однако я все равно ее потеряю. Мой поверенный сообщил, что мы должны заплатить налог, но у нас нет таких денег: не удивлюсь, если после войны сюда явятся чужие люди и прикажут мне убираться вон.

— Я мог бы помочь вам выкупить имение.

— Вы?!

— Почему нет? Я один из тех, по чьей вине вам пришлось страдать. К тому же у моего отца есть деньги. Во время войны его заводы снабжали армию Союза мясными консервами: полагаю, он в несколько раз преумножил свое состояние.

Сара привычным жестом расправила плечи и с достоинством произнесла:

— Благодарю вас. Полагаю, главное не в том, что с нами случилось и что мы навсегда потеряли, а в том, что нам довелось сохранить. Прежде всего, это гордость. Мне будет проще оказаться на улице, чем принять помощь от чужих людей.

К ее удивлению, Тони неловко улыбнулся, однако было заметно, что эта улыбка шла прямо от сердца.

— Я чувствую себя очень странно. Сижу возле женщины, которая мне очень нравится, зная, что она несвободна, и вместе с тем питая большие надежды. Я никогда не думал, что такие надежды могут возникнуть… во время войны.

— Возможно, потому, что вы давно не встречали женщин?

— Отчего же? — грустно произнес он. — Встречал. Красивых, растерянных, беспомощных, гордых южанок. Их душа была передо мной как на ладони, и, глядя на них, мне было стыдно за северян.

Сара подняла брови.

— Глядя на меня — нет?

— В сто раз больше. Только с вами я могу говорить откровенно и просто, хотя мне и кажется, что в вашей душе спрятано много секретов. А еще… в отличие от других вы никогда не сдадитесь.

— Нет никаких секретов, — устало произнесла Сара. — Все очень просто. Прежде я жила ради хлопка, потом поняла, что это бессмысленно. Я давно сложила оружие и не знаю, что делать дальше.

— У вас есть возможность развестись?

Саре показалось, что она ослышалась.

— Почему вы задаете мне этот вопрос?! — пробормотала она, разумом пытаясь сохранить остатки прежней враждебности, тогда как ее сердце изнывало от противоречивых чувств.

— Потому что я бы хотел сделать вам предложение.

Она инстинктивно отшатнулась.

— Вы янки, а я — южанка!

— Уверен, когда войне придет конец, мы быстро забудем о том, что стояли по разные стороны баррикад.

Сара пребывала в смятении. Отец умер, Юджин пропал без вести, Фоер сбежал. Не осталось никого, кто помешал бы ей отдаться чувствам, забыв обо всем, что стояло на пути.

Воспользовавшись замешательством Сары, Тони подался вперед и поцеловал ее.

Она не возмутилась и не отпрянула, потому что внезапно лишилась всех воспоминаний и мыслей.