— Не знаю, — ответила я. — Кажется, дун-маг снова наложил на нее заклятие. Если это так, тебе придется заставить Датрика приказать своим силвам исцелить ее, пока не поздно. Флейм теперь не сообщит советнику того, что он хочет знать, так что уламывать его придется тебе. Это будет нелегко.

Рэнсом кивнул, и его губы сжались в тонкую линию. Датрику придется плохо, если он заупрямится… Кажется, Рэнсом наконец-то повзрослел.

Я наклонилась и зашептала ему на ухо, чтобы шестеро силвов, сидевшие на веслах, ничего не услышали:

— Что это за ужасные штуки, которыми хранители разрушают Крид?

Рэнсом тоже ответил шепотом, явно довольный, что может похвастаться знаниями:

— Они называют их пушками. Хранители подносят запал к черному порошку внутри ствола, и он взрывается. — Рэнсом озадаченно пожал плечами. — Я на самом деле не понимаю, как это происходит. Как бы то ни было, взрыв выбрасывает из ствола каменное ядро и заставляет его лететь по воздуху.

Я посмотрела на корабль, потом перевела взгляд на берег.

— Все это расстояние — через море до самого Крида? И неужели какие-то каменные шары могут причинить подобные разрушения? — В рассказ Рэнсома поверить было трудно, но придумать лучшего объяснения тому, что я видела, я тоже не могла.

— Некоторые из этих… как их… снарядов сделаны из железа и начинены тем же черным порошком, да еще и гвоздями. Когда они попадают в цель, они взрываются.

— Взрываются?

— Так, по крайней мере, говорил мне Датрик. Они вроде лопаются, наподобие бешеных огурцов, когда те созреют. Только эти штуки не семена разбрасывают, а огонь и железо. От них получается очень большой ущерб. — Рэнсом вздрогнул глядя в сторону корабля: все пушки, казалось, были нацелены в нашу сторону.

— Что это за черный порошок?

— Не знаю. Хранители держат это в тайне, но мне удалось узнать, откуда они его — или его составные части — получают. С островов Брет. Я как-то подслушал разговор силвов.

Брет. Черный порошок, который заставляет пушки реветь и выбрасывать ядра. Пушки настолько важны для хранителей, что они охраняют их и окружают магической защитой, как государственную сокровищницу. Пушки, которые могут разрушать здания на большом расстоянии. Пушки дают силу и власть. И хранители в нарушение всех приличий мечтают вручить властителю Брета Деву Замка, чтобы он был им благодарен.

Все части головоломки заняли свои места.

Теперь я знала, почему Датрик хочет завладеть Девой Замка любой ценой.

Я оставила Рэнсома у лодки на берегу под охраной сопровождавших нас силвов. Я не сомневалась, что если наследнику будет угрожать хоть малейшая опасность, его быстро переправят обратно на «Гордость хранителей», захочет он того или нет, а мне будет предоставлена полная возможность выкручиваться самой.

Подходя к деревне, я не представляла себе, чего ожидать. Пока мы добирались до берега, хранители продолжали обстреливать Крид, и все жители сидели в укрытиях. Датрик сдержал слово: как только я высадилась на берег, стрельба прекратилась. Я осторожно пробиралась к первым домам, прячась за садками для устриц, сваленными на песке. Руарт летел впереди, показывая мне безопасный путь.

— Ты знаешь, где искать Флейм? — спросила я. Руарт опустился на садок, обернулся ко мне и покачал головой.

— В таком случае нам лучше разделиться. Если найдешь ее ты, прилетай за мной. — Мы добрались до первой улицы, и я показала направо. — Я пойду в ту сторону. — Руарт кивнул и полетел налево.

Кругом были развалины. В стенах и крышах многих из красивых белых домов зияли дыры, а некоторые из них горели. Я видела вокруг раненых и убитых — в основном рабов. Воздух был полон пыли и перьев — перья были всем, что осталось от чьего-то курятника. Рабы беспорядочно метались по улицам; дун-маги отдавали им противоречивые приказания. На меня никто внимания не обращал: думаю, я выглядела так же, как и большинство рабов — со слипшимися от морской воды волосами, в рваной тунике, с лицом, осунувшимся от усталости и тревоги. Я была босой, но это меня не беспокоило: большую часть своей жизни я обходилась без обуви.

Я схватила за плечо раба, который попался мне навстречу. Чтобы коснуться его, мне пришлось сделать над собой усилие: магические узы, делавшие его покорным злым колдунам, издавали жуткое зловоние.

— Что случилось? — спросила я. Он начал ломать руки:

— Не знаю! Дома начали рушиться! Говорят, хозяин оказался под развалинами. — Он показал на здание, в котором располагалась камера пыток.

Это меня не слишком обрадовало. Тор, возможно, находился там же.

Где пленник, обладающий Взглядом? И где силв с Цирказе?

Этого раб не знал и начал бросать на меня настороженные взгляды. Я сочла за лучшее отойти от него. Мне было известно, никто из рабов не станет мне помогать, скорее наоборот, если я вызову у них подозрение, они позовут кого-нибудь из дун-магов.

Я принюхалась, пытаясь уловить благоухание силв-магии; то было нелегко сделать в месте, провонявшем ее противоположностью — дун-магией. Когда это ничего не дало, я решила проникнуть в дом, где находилась столовая: он оставался цел. Я обнаружила свой меч по-прежнему над троном Мортреда, и чтобы завладеть им, мне не потребовалось и секунды. Меч Тора я тоже захватила с собой. Тут мне повезло: в пустой комнате я сумела поймать дуновение чистого запаха силв-магии. Он почти заглушался миазмами злого колдовства, но все же сомнений у меня не возникло. Значит, Флейм должна быть где-то поблизости.

В глубине дома располагались личные покои Мортреда. В них никого не было видно. Я переходила из комнаты в комнату, ориентируясь по запаху силв-магии.

Без помощи Взгляда я никогда не нашла бы Флейм. Она оказалась в угловой комнате — спальне Мортреда. Одно из проклятых ядер Датрика снесло угол здания, стена из ракушечника превратилась в белую пыль, и мебель в комнате была разбита в щепки. Пыль висела в воздухе, как взбаламученный волнами ил, дышать тут было трудно. Однако я заметила серебристо-голубой проблеск.

Под грудой обломков я нашла Флейм. Она была в сознании, хотя и пережила шок. Я разгребла мусор и осторожно стряхнула с нее пыль, ожидая увидеть искалеченное тело. Не обнаружив ни ран, ни переломов, я побоялась поверить себе и внимательно осмотрела ее еще раз. Потом я решила, что ее оглушило взрывом, который, должно быть швырнул ее на другой конец комнаты. Однако нельзя было сказать, что Флейм осталась невредимой: вред был причинен ей еще до того, как в дом попало ядро. На горле Флейм багровело зловещее клеймо дун-магии.

Флейм начинала приходить в себя и даже слабо улыбнулась мне, хотя в глазах ее все еще стоял ужас.

Я опустилась рядом с ней на колени; горло у меня перехватило. Трудно было вообразить, сколько храбрости ей понадобилось на что она готова была пойти, чтобы спасти нас с Тором.