— Что случилось? Ты кто? — Следователь недоуменно вращал глазами, оценивая обстановку.

— Я — Зорро. Видишь того, на столе? Даю тебе десять минут. Через десять минут он должен подписать признание, что он чемпурийский шпион. Не управишься — займешь его место. Тебе все ясно? Приступай. — Странник плеснул водой на пытавшего Алику следователя, и тот тоже открыл глаза.

— Но как же… Ведь он же…

— Время пошло. Да смотри, чтобы он мог после этого передвигаться самостоятельно. Не собираюсь таскать этот мусор.

— Ясно… Я сейчас… Это мы мигом…

Следователь приступил к делу, и звериный вой осознавшего происходящее душегуба огласил кабинет. Недавние жертвы смотрели на происходящее с выражением брезгливости и мрачного удовлетворения. Признание было подписано через восемь минут.

Появился Грей Гаргаван и молча кивнул. Странник обратился к нему:

— Забирай этого чемпурийского шпиона и отведи его в нашу камеру. Там найдутся желающие с ним пообщаться. И начинай выводить людей. Не забудь опросить в камерах, есть ли среди арестованных ученые.

— Не-ет! Не надо!! Только не это!!! — с выражением животного ужаса в глазах завизжал палач.

— Иди, тварь. — Грей Гаргаван развязал живодера и почти силком потащил к выходу.

— Давай следующего. Время — то же. Мне почему-то кажется, этот замышлял убийство Генерального Координатора. Приступай.

— Слушаюсь… Сделаем. — Заплечных дел мастер явно находился в прострации.

За десять минут было получено и второе признание.

— Ладно, хватит. Не хочется даже руки о такую мразь пачкать. Странник поднял отобранный у следователя пистолет и тремя выстрелами прикончил живодеров.

Послышались голоса, и в камеру вошли несколько человек во главе с Ниведой и Греем Гаргаваном. Они окинули взглядом открывшуюся картину и удовлетворенно кивнули.

— Все камеры открыты. Кто может, покидают тюрьму небольшими партиями, — произнес Грей. — Тот следователь умер нелегкой смертью. Этим, я вижу, повезло больше.

— Надоело смотреть на их мерзкую работу.

Грей Гаргаван понимающе кивнул.

— Алика! — бросилась к девушке Ниведа.

— Отнесите этих мужчин в камеру. Они не могут ходить. Окажите им помощь. Аптечка в дежурке, — произнес Странник. — А я пока набросаю послание БГ-шникам. Грей, надо посмотреть кабинет начальника тюрьмы. Там должны быть списки расстрелянных. Найдите их. Весь остальной архив уничтожайте. После этого можно грузиться. Во дворе два пустых автозака. Забираем наших артистов и всех ученых, а останется место — также и раненных, сколько влезет.

Через час тюрьма на три четверти опустела. Остались лишь те, кто не мог передвигаться самостоятельно. Два автозака вывезли из тюрьмы вместе со Странником двенадцать артистов, десять ученых и несколько раненных, а также списки расстрелянных в Центральной за последние шесть месяцев заключенных. Среди расстрелянных оказались и шестеро коллег Ниведы, включая двоих мужчин. Кардиф, к счастью, оказался жив.

Автозаки без задержек выехали за город. Никто не посмел остановить зловещие машины. Странник вел машины на одну из явок, полученных от резидента. Это была пустующая база отдыха СБГ, где искать беглецов никому бы не пришло в голову.

Глава четвертая

О происшествии в тюрьме первым узнал полковник Зубат, доставивший под утро в Центральную новую партию арестованных. Через десять минут телефонный звонок поднял с постели генерала Мортия.

— Господин генерал, полковник Зубат. Массовый побег из Центральной. Бежало несколько сот человек — все, кто мог ходить. Среди оставшихся есть наши люди. Они сообщили, что организаторами побега являлись арестованные сегодня ночью на квартире Ниведы Балчуг двое мужчин, назвавшихся лейтенантами Зорро и Кронг. Вся охрана и следователи перебиты. Архив тюрьмы уничтожен.

— Я же предупредил, что они могут быть опасны!

— Мы взяли их без звука. Об опасности арестованных я предупредил администрацию тюрьмы и сдал их в наручниках. — Полковник безбожно врал, зная, что живых свидетелей не осталось.

— Найти всех, и особенно Зорро! Отвечаете головой! Всех оставшихся в тюрьме — расстрелять! Мы не можем оставлять в живых подобных свидетелей.

— Да, господин генерал. Но там было еще и письмо для руководства СБГ. В нем говорится, что в случае, если с головы оставшихся заключенных упадет хоть один волос, отдавшие подобный приказ руководители СБГ будут уничтожены.

— И вы испугались какой-то бумажки, полковник?

— Я опасаюсь за вас, господин генерал. Ведь приказ отдаете вы.

— Не забывайтесь, полковник!

— Я просто вспомнил, как принимал участие в допросах пленных торквистов из северной группировки. Из их слов выходило, что остановил продвижение этой группировки на Мадрон снайпер — одиночка. В том же районе и в то же время произошла эта история с артистами балета. Если это действительно сделал один человек, и если это тот, кого мы задержали сегодня ночью, вам в самом деле может грозить серьезная опасность.

— В нашем подчинении пять дивизий спец. войск, и вы предлагаете мне бояться какого-то одиночки? Выполнять!

— Слушаюсь!

И преступный приказ был выполнен полковником Зубатом и его людьми.

Странник и Грей Гаргаван вели опрос попавших с ними на базу недавних заключенных.

— Говорите, вы работали одним из редакторов центральной газеты «Вестник Гедонии»?

— Совершенно верно.

— Расскажите, как комплектуется материал очередного номера?

— Обычно подборка материалов происходит заранее. Для новостей последнего момента оставляется место. Затем готовый номер отправляется на согласование в координационный комитет, где утверждается. После этого печатается и рассылается тираж.

— А если требуется внести срочное изменение в уже утвержденный номер?

— Тогда согласование дополнений производится через специальное письмо координационного комитета и подтверждается звонком по телефону.

— Интересно… Что ж, спасибо.

В это же время Грей Гаргаван беседовал с одним из ученых.

— Так вы работали в лаборатории физических проблем при Академии наук?

— Да.