Джонатан не ответил на этот вопрос. Он его просто не услышал.

Замечательно!

— Когда же вы собираетесь в путь?

— Через пару дней. Майор сказал, что ему следует проститься с прошлым прежде, чем мы отправимся в Индию.

— Куда?!

— В Индию.

Парень в самом деле выглядел обескураженным.

— Поверьте, я сам не знаю цели этого путешествия, — признался он. Лорд Честер дал мне инструкции. Я обязан вести подробнейший дневник и, самое главное, записывать все разговоры и речи майора Фрезера. Кроме того, мне надлежит ознакомиться с таинственными учениями, мистериями и религиями Востока, составить как можно более детальное описание обрядов, верований, мифов, какие имеют распространение среди жителей Гималаев.

Я решил, что это похоже на англичан — прежде, чем накинуть удавку на шею тому или иному народу, они детально выясняют все их обычаи, обряды. Фиксируют сказки, пословицы, поговорки, прочую простонародную чепуху.

— Простите, мой юный друг, я не совсем понимаю — через пару дней, когда майор Фрезер уладит все свои дела, вы сразу направитесь в ближайший порт и отплывете в Индию?

— Нет. Сначала мы посетим какое-то место в горах. Здесь, в Европе.

Он простодушно смотрел на меня. Глаза у него были темно-синие — весьма необычное сочетание! Нос прямой, с чуть заметной горбинкой. Уши маленькие, прижатые, мочки тоже маленькие, слегка оттопыренные. Это надежная примета. Волосы завиваются и стоят торчком. Чтобы их пригладить нужен железный гребень. Силен физически, в глаза бросается разворот плеч и свойственная только людям, знакомым с грубым физическим трудом, сухопарость и подтянутость. Ноги длинные. Вырос, по-видимому, в деревне. Воспитан, однако в присутствии аристократов испытывает некоторое смущение. Терпелив, не дурак, но сейчас умишко ничем не может помочь ему. В его положении нужен опыт, известная наглость, умение сразу сообразить, чем располагает дознаватель. Единственно возможная для меня линия поведения — искренность и правда. Ложь он, конечно, почувствует не сразу, но как только догадается, что его водят вокруг пальца, набычится. Или того хуже — успокоится и начнет требовать адвоката.

А что, неплохие условия игры! Я принимаю их, ведь не злодей же я какой-нибудь, в духе Шатобриана или мадам де Сталь,[136]озабоченный дьявольской страстью к разрушению. Антипод Божьего посланца Сен-Жермена…

Держа паузу, я во все глаза смотрел на Джонатана Уиздома. Он смутился. Смутился оттого, что не договорил? Или по какой-то иной причине?

Разгадка вертелась у меня на языке, но я все никак не мог ухватить её. Собирается в Индию? Это как раз в духе нашего героя. Напустить побольше таинственности и экзотики. Индия, Персия, Гималаи!.. В своей переписке, имевшейся в моем распоряжении, есть несколько упоминаний о том, что этот шарлатан почитает себя чуть ли не за восточного святого, посланца Всемирной ложи, наставника или, что ещё веселее, Свидетеля. В одном из отрывков прямо сказано: «Иногда он погружался в транс и, когда выходил из него, рассказывал о странствиях своей души…» Ни больше ни меньше! О странствиях души!.. Нет, вы послушайте, что там написано дальше — я запомнил накрепко. «…Рассказывал о странствиях своей души по далеким неведомым землям, пока его тело, неподвижное и холодное, находилось в бесчувственном состоянии. Иногда он ускользал на долгий срок… Появлялся всегда внезапно, торжественно объявлял о своем пребывании в потустороннем мире и общении с умершими. Более того, он весьма гордился своим умением укрощать пчел и гипнотизировать музыкой змей».

Дьявол его раздери — пчел он собирается дрессировать! Ничего не получится, голубчик! Как бы самому не начать петь под чужую дудку. И на тебя найдется управа. Я усмехнулся, осадил себя. Зачем поддаваться подлейшей ревности. Низкая зависть вряд ли способна облагородить мои седины. Столкнуться с тайной и впопыхах оскорбить её, низвести до уровня корыстного интереса? Как это по-людски! Здесь я полностью согласен с Сен-Жерменом. Вместо того, чтобы истекать злобой, стоило бы подумать, как помочь ему добраться до Индии.

Молчание действительно затянулось. Джонатан начал поерзывать на стуле.

— Индия… Неизвестное убежище в горах — это, конечно, неплохо. Но как вы намереваетесь добраться туда. Джонатан, я хочу, что вы поняли меня правильно. Взгляните трезво на сложившуюся ситуацию — если я точно запишу все, что вы мне здесь наговорили и положу этот отчет на стол министра полиции, вы догадываетесь, чем это кончится?

Англичанин пожал плечами и отрицательно покачал головой.

— Непременным задержанием майора Фрезера и вас до выяснения всех деталей этого странного дела! — воскликнул я. — Представьте лицо сановника, когда он прочитает, что вы мало того, что выполняете какую-то таинственную миссию во Франции, но и затем собираетесь в Индию изучать мистерии и обряды дикарей в Гималаях. Вам самому не показался бы странным подобный интерес.

— Нет. Но тогда не надо упоминать о путешествии в Индию?

— Вы предлагаете мне слукавить? На каком основании? Я не хочу выглядеть святее римского папы, мне и этим приходилось заниматься, но сейчас-то мне зачем что-то скрывать, о чем-то умалчивать?! Это в официальном-то документе! Подумайте сами, ради чего? Вы не желаете раскрыть, в чем заключаются ваши будущие обязанности, и надеетесь, что я закрою на это глаза, полагаясь исключительно на родство наших душ и ваше честное слово — ничего, мол, предосудительного ни лорд Честер, ни майор Фрезер не могли вам предложить.

— Но так оно и есть. Это вполне обычная секретарская работа. Мне будут диктовать, я буду записывать.

Меня словно молнией ударило. Я на мгновение потерял дар речи. Джонатан Уиздом удивленно смотрел на меня. Я вынужден был подняться со стула. Подошел поближе к молодому человеку, взялся за спинку.

— Граф Сен-Жермен, этот чудо-человек, решил порадовать человечество воспоминаниями? — тихо спросил я.

Молодой человек медленно поднял голову. Взгляд его остекленился, он вконец растерялся.