стен. Не успеешь, родной! Два – я активирую «Волчью Яму» прямо под стоящим мобильным боевым комплексом. Асфальт под ним проваливается в образовавшуюся пустоту, и рыцарь падает вниз. Только я почувствовал, что огромное стальное тело упало на дно, и тут же выпускаю колья со всех сторон.

- Огонь! – Кричит князь, но это и не требуется.

Три – Бойцы Котова уже увидели появившиеся из ямы кончики каменных пик, и четыре гранатомета практически одновременно запустили подарки в яму. Попали все, но проверять успехи мы не стали.

- В здание! Ходу! Ходу!! Ходу!!! – Рявкнул Аркадий Борисович, и мы полезли в разбитые окна первого этажа.

Успели. Только мы все перевалились внутрь, как на улице раздались новые взрывы.

- На лестницу! Бегом – бегом! На второй этаж! Оттуда будем работать по второму! – Крикнул князь, и первым сорвался по длинному коридору, в котором мы оказались.

Я, честно говоря, даже не знал, в каком здании мы оказались, но оно явно было административным или офисным. Длинный коридор, по обеим сторонам которого тянулись одинаковые коричневые двери с медными ручками. Людей здесь не было видно, лишь из центральной части раздавались очереди выстрелов.

- Я – Коршун, мы в здании правительства губернии! Буду работать со второго этажа по ублюдкам! Придержите их на местах! – Прокричал Волконский в рацию на ходу.

Мы следовали за ним следом. Князь явно был знаком с этим зданием, так что я ему доверял и просто следовал за ним. Да и какой у меня был выбор?! Эх, а так надеялся просто исполнить свой врачебный долг и все! Нет, нужно же всем со всеми всегда повоевать!.. Теперь разгребай это дерьмо!.. И вообще, как у британцев в посольстве оказались спрятаны пять мобильных боевых комплексов?! Кто вообще допустил, что они смогли провести из в столицу?! М-да, где-то у Владимира Алексеевича крыса завелась… Большая такая, жирная и явно хорошо отъевшаяся на взятках…

Мы выскочили к главному входу и рванули по лестнице на второй этаж. На этот раз князь повел нас в противоположную сторону по коридору, в сторону перекрестка с Тверской улицей.

- Перезарядить оружие! – Остановившись у третьей с конца двери, сказал князь гранатометчикам.

- Матвей, сейчас тактику другая. – Повернулся ко мне Волконский, - Эти черные доспехи – явно из тяжелой категории, они довольно медленные, словно осадные башни. Но бронированные, как линейный корабль. Нам нужно уложить его на лопатки, чтобы открыть гранатометчикам паховую зону доспеха – там у них слабая часть, и в жопе двигатель стоит, в него и нужно бить! Нужно применить «Воздушный Таран», причем один за другим, чтобы подбить его ноги! Я бью первым по левой ноге, ты работаешь вторым номером и бьешь в грудь доспеха, чтобы он свалился. После, бойцы, - князь перевел взгляд на гранатометчиков, уже заканчивающих перезарядку, - ваш выход! Яйца ему оторвите!

- Есть! – Ответили мы снова разом.

- Двадцать секунд на подготовку аркана! – Кивнул князь и свел руки вместе.

Я последовал примеру отставного генерала. Первый круг печати, второй, третий… Пять кругов окончательно сформировались и вытянулись подобно конусу с усеченной вершиной, которой выступала пятая, самая малая печать всего на две руны.

- Открывайте, парни! Матвей, вторым бьешь, не забудь! – Кивнул князь и двинулся к окну.

Черный доспех оказался чуть правее нас. И нам повезло – сейчас пилот явно осматривал окна первого этажа.

- Бью! – Выкрикнул князь и вынес окна мощным «Воздушным тараном». Плотный поток воздуха ударил по голени левой ноги доспеха, чуть сдвигая ее к центру тела и меняя центр тяжести. Я выпустил второй «Воздушный Таран» с добавлением Тьмы. Еще более плотный черный поток ветра ударил в чуть наклонившуюся грудь мобильного боевого комплекса, чей пилот явно этого не ожидал, и опрокинул того на спину. Пилот явно был опытным, и тут же попытался подняться. Но не успел.

- Огонь! – Скомандовал Волконский.

Прямо у меня над ухом раздался хлопок и следом визг ушедшего вперед снаряда. Два попали в поясницу доспеха, а два угодили как надо – как раз в паховую зону. От взрывов грудную пластину доспеха сильно помяло, одна нога явно сломалась в месте стыковки, и сам доспех не пытался больше двинуться.

- Всем лечь! – Крикнул князь, не дав нам порадоваться успеху.

Я просто упал вниз. Раздался выстрел, и одного из наших гранатометчиков разорвало на куски, который не успел среагировать на команду князя. Меня снова залило чужой кровью. Хорошо хоть, что больше выстрелов у нас не осталось! Не хватало только детонации боеприпаса рядом с нами в замкнутом помещении!..

- Вон из помещения! Появился второй серый! На лестницу ползком! Живо! Живо! Живо!!! – Крикнул князь.

И мы резво поползли на выход под одиночными выстрелами из огромной винтовки, каждый из которых выносил кусок внешней стены.

Ну вот за что мне все это?! Я же просто врач! Опять в какой-то блудняк вписался! И как из всего этого дерьма теперь выгребать?!

* * * * *

Москва, Кремль, личный кабинет императора Александра Четвертого, 8ое августа, 18.00

- Таким образом, прошу тебя, Алексей Андреевич, отправиться в столицу немедленно и, скажем так, подстраховать князя Волконского. – Кивнул император Александр.

Он, его брат и командующий столичным гарнизоном вместе пили чай в кабинете императора. Алексей Андреевич Трубецкой уже давно вошел в Ранг Стихии, собственно, в то же время, что и сам император. Ростом генерал Военно – Воздушных Сил империи был почти под два метра, обладал короткой аккуратно подстриженной черной, как смоль, бородой и лихими закрученными усами и такими аккуратно зачесанными назад черными волосами. Лишь глаза выбивались из внешности князя. Первоначально, он унаследовал карий цвет глаз своего отца, но после становления Стихией, его глаза стали такими же голубыми, словно небо, в которых, если присмотреться, можно было увидеть пробегающие искры. Лоб Алексея Андреевича украшал уродливый неровный косой багровый шрам, протянувшийся от правого верхнего угла на лбу до вершины переносицы, который сшивали матрасным швом прямо в полевых условиях.

Генеральский мундир сидел на его широких плечах как влитой. Несмотря на то, что он давно уже осел в штабе, формы князь не потерял – постоянные тренировки и самосовершенствование Трубецкой возвел в свой личный культ еще двадцать лет назад...

Александр мог просто приказать Трубецкому отбыть в Петербург,