– Мне интересно посмотреть, – улыбнулась Глория. – Хотелось бы стать моделью. У меня подруга работает в этом бизнесе, – добавила она.

– У нас другие снимки, дорогая, куда более интересные.

Он подвел ее к столу, усеянному газетами и фото, показал страницу с рекламой лифчиков и корсетов: девушки были одеты в кружевные трусики и прозрачные ночнушки.

– Для работы такого рода нужно быть, что называется, в теле, с формами, чтобы белье выглядело привлекательнее, – снова подмигнул он.

– Понятно, – ахнула Глория при виде таких нескромных снимков.

– Сделано с большим вкусом, конечно. Лучшие фото получаются при хорошем освещении и правильных позах. Нужно следить, чтобы не было видно недостатков при неудачных ракурсах. Сначала следует сделать несколько пробных кадров, посмотреть, что получится.

– Понимаю, – снова ахнула Глория. – Как считаете, я подойду?

Каким-то уголком сознания она желала оказаться как можно дальше от этой темной комнаты, особенно после того, как увидела эти фото.

– При такой фантастической фигуре? Естественно! – кивнул он. – Давайте попробуем несколько раз, чтобы вы привыкли.

– Я пришла к вам, чтобы попробовать себя в модельном бизнесе, а не раздеваться догола. Этого я делать не хочу.

Лучше быть твердой и с самого начала прояснить обстановку. Никаких недоразумений. Она приличная девушка!

– Конечно, понимаю, дорогая. Но нам нужно сделать высококлассные художественные фото, без пошлости. Будь у меня такое тело, как у вас, я бы захотел его показать. Можете зайти за ширму и раздеться. Трусики и комбинацию оставьте – я посмотрю, насколько вы подходите. Сначала только лицо.

О, как ей было холодно тогда! И она чувствовала себя глупо! Слава богу, что надела шелковую комбинацию и французские трусики, персиковые с кружевом цвета кофе, которые подарила Мадди на ее последний день рождения. Даже в каталогах она не видела лучших.

Он усадил Глорию на стул и долго возился со светом, заставляя ее поворачиваться то так, то эдак, пока у нее не заболела спина. Глория даже начала зевать от скуки.

– Не хотите выпить глоточек? – улыбнулся Кен, помахивая двумя стаканами и бутылкой бренди. – Я всегда держу здесь бутылку, чтобы согреться. Спустите бретельку с плеча, так лучше, а поднятые волосы здесь не годятся. Пусть лягут на плечи. Такие волосы нужно показывать.

Прежде чем она успела запротестовать, он вынул шпильки и рассыпал волосы по плечам, после чего спустил лифчик так, чтобы оголить груди.

– Куда лучше… расслабьтесь… великолепно! Роскошно. У вас классные сиськи, дорогая, их прятать ни к чему!

Глория напряглась. Она ожидала совсем не этого, хотя много раз, стоя перед зеркалом, замечала, что у нее высокая полная грудь. Алкоголь ударил в голову. Она улыбнулась, стянула лифчик и наклонилась вперед, так что груди были на виду.

– Вот так?

– Роскошно! Теперь позволим собаке увидеть кролика, – загадочно бросил Кен.

Во второй приезд, после еще одной порции огненной жидкости, застенчивость почти испарилась. На этот раз Кен снимал ее на меховой шкуре.

– Покажи ноги… идеально… повернись… о, да, у нас впереди много работы, красавица. Какой зад! Еще раз… нельзя ли снять трусики и немного раздвинуть ноги?

Нет!

На Глорию словно опрокинули ведро холодной воды. Что она делает, полуобнаженная, перед незнакомым мужчиной? Мадди так не позировала!

– Довольно. Никакого стриптиза.

– Знаю, дорогая. Но в этом бизнесе о скромности можно забыть. Нужно выполнять все желания клиентов, – возразил Кен, крепко ее обняв. – Такая девочка, как ты, должна гордиться своими формами. Почему бы не показать их всем, со вкусом, конечно.

– Я думала, что буду рекламировать корсеты и лифчики, – настаивала Глория, сконфуженная его предложением.

– Брось, Глория, это верный кусок хлеба с маслом! Ты способна на большее, и мы получим хорошие денежки. Высококлассные снимки для специализированного журнала.

– Вроде «Титбитс»? – спросила она.

– Возможно… но, повторяю, ты должна расслабиться и дать все, что от тебя требуют.

– Мне нужно подумать.

Глория заколебалась.

– А мне можно взять снимки?

– Я выберу лучшие и дам знать, когда их можно будет посмотреть.

– Пошлите по почте, – предложила Глория. Билеты на поезд стоили недешево, а она пока что ничего не заработала.

– Мне бы хотелось, чтобы ты вернулась. Могли бы устроить еще одну фотосессию. Хочешь, пойдем в соседний паб? Ты была хорошей девочкой, и я бы хотел иметь такую модель.

– Правда? – с облегчением выдохнула польщенная Глория. Она выглядела естественной, и, возможно, сумеет скинуть одежду. Он не предлагал ничего непристойного. И у него есть своя подружка. И потом, он коротышка с тонкими усиками, слишком старый и не в ее вкусе.

– Я подумаю. Когда мне приехать в следующий раз?

Неделю спустя, в субботний выходной она приехала снова. Если она хочет сколотить немного деньжат, нечего терять время.

Они немного выпили, отчего ноги Глории ослабели, потом они начали работать. Кен снимал ее, как он выразился, «в экзотических позах». Некоторые были немного неприличны, и она тихо радовалась, что, кроме нее и Кена, здесь никого не было. Похоже, бренди бросилось ей в голову и затуманило разум, а потом стало все равно, куда она кладет руки и ноги или одежду, которая исчезла, как по мановению волшебной палочки. Кен сказал, что снимки волнующие и пикантные.

Глория в алкогольном дурмане ковыляла на вокзал. Застучали колеса, девушку охватил озноб. Что она наделала? Неужели зашла слишком далеко и теперь ее будут считать дешевкой? Леди не должны так себя вести, но Кен твердил, что ее долг показать прелестное тело. Но в наготе нет ничего плохого, ведь так? В конце концов, это искусство! Зато она настоящая модель, но это тайна, восхитительная тайна! Маленькая мисс Красноголовка станет достойной соперницей мисс Ла Маделайн!

* * *

Хотя Плам исполнилось почти пятьдесят, день рождения получился веселым. Арчи и Вера Марри пришли на коктейль и чай. Глория и Грейс испекли бисквитный торт «Виктория» с кремом и джемом. Мадди приехала утренним поездом из Лидса с шикарным букетом, который поставили в вазу в холле. Она выглядела такой взрослой в своем сиреневом костюме и жемчугах Плезанс! Ничего не скажешь, прекрасная молодая женщина со сверкающими глазами!

Даже Джерри прислал открытку. Они так и не развелись, но по-прежнему жили раздельно. Плам почти не думала о нем и о том, что он открыто живет с Дейзи Аббот, как с женой. Все было очень цивилизованно, но все же их отношения не разорваны. Сумеет ли она наконец стать свободной и начать все сначала?

Теперь ее жизнь – Бруклин. Приток гостей был неравномерным, но достаточным, чтобы Глория оставалась на месте. Но иногда, по вечерам, когда компанию Плам составляли только приемник и собаки, лежавшие у ее ног, а дом стонал и трещал, она тосковала по суете и жалобам стариков. Как мог ее мир настолько сузиться?