Если бы Айан не забрал назад свое предложение, то по условиям их договора сегодня она должна была дать ему ответ.

Что бы она сказала?

«Да!» – громко ответило ее сердце. Подумав еще немного, она поняла, что ее разум согласен с ним. «Да!»

Может, Айану, как и ее отцу, было свойственно плести интриги и хитрить, чтобы получить желаемое, но он никогда ни к чему ее не принуждал. Он уважал ее мнение, когда она говорила «нет». До сих пор она сама выбирала, как поступать со своей жизнью. И брак с Айаном этого не изменит.

Но если она не объявит это во всеуслышание как можно скорее – сегодня же, завтра он пойдет к кузине Байрона Мэри, начнет ухаживать за ней и, возможно, даже сделает ей предложение.

– Милая, – сказала мать, сидевшая напротив нее, – тебе не нравится пудинг?

Очнувшись от глубоких раздумий, Джулиана поняла, что вот уже несколько секунд держит у рта ложку со сливовым пудингом. Она быстро опустила ложку.

– Боюсь, в данный момент мои мысли заняты другим. – Она повернулась к отцу, не зная, как признаться, что хочет выйти замуж за человека, которого он выбрал ей в мужья. – Папа, я понимаю, сегодня Рождество, но я должна… то есть я думаю, что выбрала свой жизненный путь, и мне хотелось бы сегодня уладить все вопросы, связанные с этим.

– И ты не пожалеешь? – мягко спросил он.

– Никогда.

Она кивнула, лучась счастьем.

– Тогда ты должна идти. Джулиана заколебалась:

– Ты же понимаешь, я все равно бы пошла, даже если бы ты был против.

– Да, – сказал он, всем своим видом выражая согласие. – Ты сама должна сделать выбор. Я просто хотел благословить тебя.

– Даже не зная, каковы мои намерения?

– Ты сделаешь то, что считаешь правильным, в этом я тебе доверяю.

– Спасибо.

Ее голос дрогнул, в то время как радость расцвела внутри ее пышным цветом. Широкая улыбка снова озарила ее лицо, и она нагнулась, чтобы поцеловать отца. Папа нерешительно дотронулся до ее плеча и прошептал ей на ухо:

– Будь счастлива.

– Непременно. Я знаю, так и будет.

Она с любовью дотронулась до его бледной щеки и повернулась к матери:

– До свидания, мама. Возможно, я вернусь только к вечеру.

Мать, несмотря на паутинку мелких морщинок вокруг глаз и тридцать лет брака, которые они прожили вместе с папой, рассмеялась, как маленькая девочка.

– Передай от нас Айану сердечный привет. Она никогда не могла обмануть маму. Чувство радости и легкости наполнило Джулиану чем-то настолько возвышенным, что это не поддавалось определению. Она засмеялась в ответ:

– Сразу после того, как передам ему свой.

Мама потянулась, чтобы обнять ее – проявление родственных уз, связывающих мать и дочь, нечто настолько простое и несомненное, что Джулиана почувствовала, как ее сердце екнуло и ему стало тесно в груди от переполнившей его радости.

– Иди, милая, – прошептала мать. – Мы благословляем тебя.

Повернувшись, чтобы уйти, Джулиана чуть не столкнулась с дворецким.

– Миледи, у меня послание для его светлости. Он достаточно хорошо себя чувствует, чтобы прочесть его?

Мама посмотрела на бодрое, но несколько бледное лицо папы. В ее глазах светилась тревога.

– Джеймс?

– Давай сюда, Смайт, – сказал отец.

Пожилой дворецкий, высокий и худой, чем-то напоминающий паука в своей белой накрахмаленной рубашке, пересек комнату и протянул папе записку.

Джулиана стояла рядом, сгорая от любопытства. Конечно же, на Рождество не могло произойти ничего ужасного. Но тогда зачем кому-то понадобилось посылать такое неожиданное письмо в праздник?

Нахмурившись, она наблюдала, как отец сломал печать и развернул записку. Папа, прищурившись, всматривался в жесткую белую бумагу. В конце концов он вздохнул.

Отец протянул ей письмо, покачав седеющей головой:

– Девочка, тебе придется прочитать это. Я уже ничего не могу разобрать без очков.

В другой раз она бы посмеялась над тем, как его раздражает надвигающаяся старость. Сегодня же она просто схватила записку.

По печати Джулиана поняла, что записка от Айана. Не медля ни секунды, она вперила взгляд в косые строки, написанные его четким почерком, и прочитала вслух:

– «Мой дорогой лорд Браунли!

Пишу, чтобы напомнить Вам, что я забрал назад предложение руки и сердца, которое сделал Вашей дочери. Вы долго стремились к тому, чтобы увидеть нас мужем и женой, и с этой целью предложили мне сумму в десять тысяч фунтов, чтобы к сегодняшнему дню Ваша мечта осуществилась. Со всем уважением к Вам, милорд, я отказываюсь от Вашего предложения. Я не стану принуждать женщину быть со мной против ее воли.

Я решил остаться холостяком и уехать в свое поместье недалеко от Солсбери, что и объяснил своему уважаемому отцу. Там я начну заниматься коневодством и надеюсь в конце концов преуспеть в этом деле.

Для меня была большая честь быть Вашим соседом, и я желаю, чтобы у Вас и Вашей семьи в будущем все сложилось как нельзя лучше.

Айан Пирс, виконт Акстон».

Джулиана опустила записку. Поморгала. Смятение охватило ее, закружив мысли в бешеном вихре. Но кое-что дошло до ее сознания: Айан отказался от предложения ее отца. Он не собирается жениться на серой мышке Мэри. И он решил уехать из Линтона.

Ее сердце, которое так любило Айана, было уверено, что он собирался так поступить, потому что не желал участвовать в интригах, чтобы привести ее к алтарю. Он также не хотел жениться на Мэри, только чтобы получить наследство. А его отъезд… возможно, он поступил так, чтобы избежать болезненных встреч, которых им не миновать в этом маленьком уголке Девоншира.

Он отказался от всего – наследства, надежды иметь детей, денег, которые помогли бы положить начало его коневодческим планам. Но почему?

Очевидно, он все-таки действительно любил ее. И она также была уверена, что все это время он заслуживал ее доверия. Да, он был властным, но не лживым.

От радости, настолько чистой, какой она никогда не испытывала, ее душа воспарила над землей, коснувшись небес, и почти запела вместе с ангелами.

– Когда доставили это послание? – спросила она у дворецкого голосом, резким от нетерпения.

– Сразу после завтрака, миледи.

Джулиана выбежала в коридор и уставилась на часы, которые тихо отсчитывали секунды ее жизни. Стрелки приближались к трем часам пополудни. Прошло почти шесть часов.

Не может быть, чтобы Айан покинул Линтон – покинул ее – в Рождество. Но ведь она не оставила ему никакой надежды. Может, отец даже выставил его из дома. Чего же ему ждать?