монастыре в 1811 году на руках старца схимонаха Афанасия (Захарова), которому перед смертью вручил свой замечательный сборник из творений святых отцов. Проживая в Свенском монастыре, старец Афанасий вместе со старцем Серафимом имели духовное влияние на проживавшего там некоторое время будущего настоятеля Оптиной пустыни Тимофея Путилова. Там же имел возможность узнать от старцев духовное делание настоятель монастыря, впоследствии ректор московской духовной академии, Калужский епископ и Киевский митрополит, покровитель монашества и старчества, знаменитый Филарет.

На эти встречи и сожительства в Брянском монастыре следует обратить особое внимание. Здесь установились те связи, которые потом откликнулись в другом месте, как мы увидим дальше. В духовной связи с Брянским монастырем стоит группа пустынножителей Смоленской епархии, подвизавшихся в конце 18 века и в начале 19 века лесных скитах Рославльского уезда. Эта своеобразная группа русских пустынников состояла в близком общении с старцем Паисием. В нее входили и непосредственные ученики старца, каковы Досифей, проживший 40 лет в Рославльских лесах, и Арсений, впоследствии перешедший в Псковский Никандров монастырь, и др. подвижники, не знавшие лично старца Паисия, каковы иеродиакон Анастасий, Афанасий, бывший последние 19 лет своей жизни духовником Свенского монастыря, Арсений из Белобережской пустыни, Моисей и Антоний Путиловы, перешедшие потом в Оптину Пустынь вместе с пустынниками Иларием и Дорофеем.

Переходим теперь к одной из наиболее славных и известных в истории русского старчества обителей, Оптиной Пустыни. Эта пустынь восстановлена была из своего запустения знаменитым московским митрополитом Платоном который назначил в нее настоятелем ученика Пешношского архимандрита Макария Авраамия (м. Платон был и сам великим почитателем старца Паисия. В библиотеке Намецкого монастыря имеется книга бесед преп. Макария Великого, присланная м. Платоном старцу Паисию с такою надписью: «Преподобному отцу архимандриту Паисию, Нямецкой обители духовному руководителю и наставнику, сию душеполезную подобным подвигом прославленного мужа книгу, во благословение со испрошением богоугодных о себе молитв посылает смиренный Платон, митрополит Московский. 1791 г. июля 3 дня в Москве»). Это назначение ввело Оптину пустынь в круг духовного влияния старца Паисия, так как Авраамий, ученик Макария, ревностного почитателя старца Паисия и хранителя его предания, перенес эти предания и в Оптину пустынь. Он ввел здесь общежительный устав и возвысил духовную жизнь. Впрочем, еще и до Авраамия Оптина пустынь не чужда была влияния старца Паисия. В ней еще в 1800 году поселился ученик старца Паисия монах Феофан. Он был родом из Владимирской губернии, в молодости состоял на службе в черноморском казачьем войске, оставил по болезни военную службу, проживал некоторое время в Софрониевой пустыни у архимандрита Феодосия, откуда перешел в Молдавию к старцу Паисию, и три года жил там, проходя поварское послушание. По кончине старца он вернулся в Россию и поступил в Оптину пустынь. Он отличался крайнею нестяжательностью и великою кротостью, был строгим постником и великим молитвенником. Ревность к постническому подвигу побудила его однажды провести всю святую четыредесятницу совсем без пищи. Он открыл об этом одному из близких по духу братий. «Я верую, говорил он, что не умру от поста». Брат не стал ни отклонять, ни утверждать его в его намерении. И Феофан в течение всего поста не вкушал ничего и только однажды в неделю употреблял теплую воду. В течение всех 40 дней он совершал келейно всю службу, полагал много поклонов, сам отапливал келию и казался бодрым. Однажды, заметив, что Феофан сильно похудел, брат сказал ему: «Отче, ты очень изнурил себя», «Ничего!» – ответил Феофан, «Христос Спаситель излил за меня всю кровь Свою на кресте, а во мне еще много крови». Выдержав Божией помощью принятый на себя подвиг, он в конце поста приобщился святых Христовых Таин. Впоследствии он еще раз пытался повторить этот подвиг, но простудился, заболел жестоким кашлем и, постепенно слабея, скончался в 1819 году. Когда брат спросил его: не страшится ли он чего-нибудь в час смерти? он ответил «я с радостью желаю разрешиться от сей жизни», поднял руку для крестного знамения и тихо отошел ко Господу.

В 1821 году Калужскою епархией управлял преосвященный Филарет (Амфитеатров). Будучи великим любителем и почитателем монашества и особенно старца Паисия, он, как и митрополит Платон, обратил особенное внимание на Оптину пустынь и для большего преуспеяния в ней монашеской жизни решил устроить при ней скит во имя Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. Для устройства скита он пригласил известных ему пустынножителей рославльских лесов – Досифея, Моисея, Антония, Илария и др., которые и положили начало знаменитому скиту при Оптиной Пустыни. Немного лет спустя, отец Моисей стал настоятелем Оптиной пустыни, а его брат Антоний начальником скита и, таким образом, духовная жизнь Оптиной пустыни сосредоточилась в руках опытных хранителей Паисиевых преданий. В 1829 году к ним присоединился, перешедший из Александро-Свирского монастыря ученик старца Феодора иеромонах Леонид, в схиме Лев, и с его прибытием в Оптиной пустыни положено было начало знаменитому оптинскому старчеству.

Таким образом в Оптиной пустыни, как в узле, соединились многочисленные нити духовного влияния старца Паисия через его различных учеников, а именно: монах Феофан принес непосредственно от самого старца Паисия полученную им в Нямецком монастыре духовную закваску; Авраамий принес предания старца Паисия, полученные от Клеопы Островского; Моисей и Антоний принесли предания двух Афанасиев, Серафима Свенского и рославльских пустынножителей, а Леонид предания Феодора и Клеопы малороссиянина. От такого сочетания многообразных духовных воздействий и получился замечательный расцвет оптинского старчества.

Поселившись в Оптиной пустыни, старец Лев скоро приобрел огромное влияние и широкую известность не только среди братий монастыря, но и среди окрестного населения и богомольцев пустыни. Своею высокой жизнью, мудростью, прозорливостью, даром исцелений, милосердием к страждущим, прямотою и смелыми обличениями людей порочных, каково бы ни было их положение, отец Лев привлек к себе всеобщее почитание и любовь, и к нему стали приходить из разных городов и селений разного звания люди – дворяне, купцы, мещане, крестьяне и духовенство, чтобы получить от него полезный совет и утешение в постигшем горе. С каждым годом стечение к нему народа возрастало. Всякий, будучи принимаем старцем с отеческою любовью, раскрывал перед ним свои душевные раны и находил в беседе его утешение, а многие, одержимые телесными болезнями, и бесноватые получали помощь от его молитв и помазания елеем из лампады, горевшей перед его келейною Владимирскою иконой Божией Матери. Своим добрым влиянием, как на братию обители, которой он был старцем и духовником, так и на приходящих богомольцев, старец Лев много содействовал подъему и благоустройству Оптиной пустыни, как внутреннему, так и внешнему. Под сень обители из