Далерус на это сказал, что он, гражданин нейтральной страны, не может выступать представителем Гитлера, но готов передать британцам отчет об этой встрече. При этом как опытный деловой человек он попросил назвать предложения, которые могли бы стать предметом переговоров с британским правительством. Гитлер согласился и назвал шесть предложений:

1) Германия желает союза с Англией;

2) Англия поможет Германии получить Данциг, при этом Польша будет иметь в Данциге свободную гавань, чтобы сохранить балтийский порт Гдыня и коридор к нему;

3) Германия гарантирует новые границы Польши;

4) Германии должны быть возвращены ее колонии или предоставлены равноценные территории; 5) немецкому меньшинству в Польше должны быть предоставлены гарантии; 6) Германия возьмет на себя обязательство защищать Британскую империю.

Гитлер долго говорил о великодушии своих предложений, особенно последнего. Далерус вспоминал: «В ходе этой продолжительной встречи Геринг подчеркивал некоторые слова Гитлера короткими комментариями, но большую часть времени просто слушал. Однако в этот самый момент он вмешался в разговор и сказал, что последний пункт предложений одновременно означает, что Германия могла бы выступить на стороне Англии против Италии, если интересы этих двух стран войдут в противоречие в районе Средиземного моря или в других регионах. Со своей стороны […] я попытался вернуть разговор к более важным вопросам[281]. Гитлер пришел в возбуждение и стал объяснять мне, что означает реализация его предложений на практике. Геринг продолжал сидеть молча, казалось, он был очень доволен. Он явно пребывал в хорошем настроении, хотя его подобострастное поведение и угодливость удивили меня и вызвали обеспокоенность».

Эта странная встреча закончилась в половине пятого утра. Далерус выразил готовность незамедлительно отправиться в Лондон, если ему предоставят самолет. Геринг вышел из кабинета, а когда спустя несколько минут вернулся, с радостью сообщил, что ввиду важности миссии все необходимое будет сделано. «Поймите, господин Далерус, как много от этого зависит», – сказал он шведу, когда они распрощались с Гитлером и вышли из его кабинета. В прихожей к ним приблизился адъютант: он сообщил Герингу о том, что самолет будет готов взлететь в 8 часов утра. Спустя три часа, не поспав ни минуты, неутомимый эмиссар вылетел с аэродрома в Темпельхофе в направлении Лондона…

В 12 часов 20 минут 27 августа самолет со свастикой на борту приземлился в аэропорту Кройдон. Избегая любопытных взглядов, Далерус незаметно вышел через служебный выход и на маленькой машине добрался до Даунинг-стрит, где его ждали Чемберлен, Галифакс и заместитель министра иностранных дел Кадоган. Все трое с удивлением выслушали доклад Далеруса, потом его спросили, правильно ли он понял слова Гитлера. Далерус ответил, что знает немецкий язык так же хорошо, как английский, поэтому никакой лингвистической ошибки быть не могло. После этого британские политики дали устные ответы на шесть предложений фюрера. Позиция Англии была такова: 1) Англия в принципе склоняется к соглашению с Германией, но условия договора должны стать предметом последующих переговоров; 2) германо-польские разногласия, касающиеся Данцига и «польского коридора», должны быть решены мирным путем; 3) границы Польши должны быть гарантированы пятью великими державами – СССР, Германией, Италией, Францией и Великобританией, а не одной лишь Германией; 4) разговор о колониях не может вестись, пока Германия находится в состоянии мобилизационной готовности; 5) вопрос о предоставлении гарантий немецкому меньшинству в Польше должен быть оговорен в ходе прямых переговоров с Варшавой; 6) предложение о защите Британской империи вермахтом отвергается как «несовместимое с престижем и интересами Великобритании». Далеруса попросили запомнить этот предварительный неофициальный ответ, который «никоим образом не должен стать известным третьей стороне», и передать его вечером того же дня Герингу, который оставался для англичан приоритетным партнером для переговоров. В случае положительной реакции с его стороны устный ответ будет официально подтвержден послом Гендерсоном, который планировал вернуться в Берлин 28 августа. При желании избежать непоправимого быстрота не менее важна, чем осторожность…

Шведский посредник, не смыкавший глаз уже тридцать шесть часов подряд, вылетел в семь часов вечера того же дня из аэропорта Хестон[282]. В 23 часа он приземлился в Темпельхофе, где его ждала военная машина, которая на бешеной скорости повезла его во дворец на Лейпцигерплац. Менее чем через четверть часа он уже встретился с маршалом и передал ему ответ британцев. Слушая Далеруса, Геринг хмурился, однако после некоторых пояснений он сказал, что «прекрасно понимает позицию британцев, но сомневается в том, что Гитлер тоже поймет их правильно». Для верного паладина фюрера это явно было важнее всего, и он немедленно отправился в рейхсканцелярию, по пути высадив Далеруса у гостиницы. Но в ту ночь неутомимому шведскому «курьеру» удалось поспать не больше, чем до того: в половине второго ночи Геринг позвонил ему и сообщил, что в целом канцлер удовлетворен. И добавил, что «примет английскую позицию», если официальный ответ, который завтра привезет Гендерсон, будет основан на ней.

Геринг остался доволен, Далерус – в еще большей степени. Он в начале третьего ночи разбудил советника британского посольства сэра Джорджа Огильви Форбса, вкратце обрисовал ему положение дел и попросил его немедленно отправить в Форин-офис телеграмму о положительной реакции Гитлера, чтобы послу Гендерсону были даны соответствующие указания. Лишь в половине шестого утра 28 августа Далерус смог вернуться в свою гостиницу. Но он вскоре покинул ее и отправился в Вильд-парк-Ведер, неподалеку от Потсдама, где на железнодорожной ветке посреди буковой рощи стоял полевой штаб люфтваффе – специально оборудованный поезд. «Геринг был в прекрасном настроении, – написал позже Далерус. – Он немедленно принял меня, хотя на нем была лишь зеленая пижама с украшенной драгоценными камнями пряжкой на поясе. Уперев руки в бока, он некоторое время глядел на меня, потом засмеялся и сказал: “Сегодня ночью вам поспать так и не удалось. Вы ушли из посольства в половине шестого!”[283]Он спросил, успел ли я позавтракать, и, получив отрицательный ответ, поинтересовался, когда я нахожу время, чтобы поесть и выспаться». Пока Геринг переодевался, его утренний посетитель успел поговорить с непосредственными подчиненными маршала – Мильхом, Удетом, Ешоннеком, Гёрнертом и Боденшацем. «Они были очень заинтересованы моими переговорами, – вспоминал Далерус. – Казалось, что все они согласны с тем, что войны следовало избежать».