Из восьми подводных лодок, принимавших участие в сражении у Нордкапа, уцелела только U-716 Ганса Дюнкельберга; в мае 1945 года она была захвачена англичанами, а затем пошла на слом. Эта лодка тоже чуть не погибла. У нее на счету была одна-единственная успешная атака в январе 1944 года — ей удалось потопить новый пароход типа «Либерти» — «Эндрью Кэртин» к югу от острова Медвежий. На дно пошел 9000-тонный груз, в том числе стальной прокат и паровозы. Через несколько недель U-716 подверглась внезапной воздушной атаке у Ян-Майена — самолет союзников сбросил на нее две бомбы. Они взорвались совсем рядом с корпусом, ударной волной снесло с рамы дизельный двигатель.

— так рассказывал радист лодки Петер Юнкер.

После потопления «Шарнхорста» гросс-адмирал Дёниц и генерал-адмирал Шнивинд делали все, чтобы уйти от ответственности за случившееся. Единственным козлом отпущения решили сделать контр-адмирала Эриха Бея, который уже не мог защитить себя. Однако Бей сражался до последнего и погиб, как герой, поэтому, критикуя его, следовало избегать прямых обвинений и тщательно выбирать слова. Дёниц никогда так и не признал, что операция «Остфронт» изначально была опасной и плохо подготовленной, и ее, особенно с учетом стоявшей тогда погоды, вообще не следовало проводить. Его позиция была такова, что решение отправить «Шарнхорст» в море было оправданно, но Бей допустил трагическую ошибку, «приняв британские крейсера за соединение тяжелых кораблей». Дёниц убеждал Гитлера, что если бы Бей атаковал их, то «вполне возможно, что первая фаза операции закончилась бы в нашу пользу».

В мемуарах, опубликованных через четырнадцать лет, Дёниц по-прежнему придерживался жестких оценок:

Возникает главный вопрос. Почему все-таки «Шарнхорст» выбрал именно этот курс, учитывая, что направление ветра было более благоприятно для британских крейсеров и эсминцев? Если бы линкор пошел западнее, то крейсера и эсминцы, установившие с ним контакт, быстро бы отстали, потому что при встречном ветре скорость тяжелого немецкого корабля была бы на несколько узлов больше скорости более легких крейсеров и эсминцев противника. В отчете об операции адмирал Фрейзер тоже отмечает, что в тех погодных условиях «Шарнхорст» «имел бы преимущество в 4–6 узлов».

Три первых дня наступившего года гросс-адмирал провел у Гитлера, в «Вольфшанце», выпустив пламенный приказ, адресованный остаткам флота:

Дёниц обещал Гитлеру, что по конвоям будет нанесен сокрушительный удар. Вместо этого он потерял последний боеспособный линкор и потерпел унизительное поражение. У него были все основания опасаться гнева фюрера, но последний, учтя заискивание гросс-адмирала, сдержался. Он, наконец, согласился, что основной причиной поражений крупных кораблей было то, что они избегали прямого боя. Он считал, что все это началось еще в 1939 году, когда карманный линкор «Граф Шпее» был затоплен экипажем в устье реки Ла-Плата. Биограф Дёница Петер Патфилд пишет:

Вечером, в среду 29 декабря, в поминальной передаче немецкого радио от имени Кригсмарине выступил престарелый адмирал Лютцов. В заключение он сказал:

Тысячи людей по всей Германии, родственники погибших моряков были потрясены услышанным и не верили, что это могло случиться. Больше всего таких людей было в подвергавшемся постоянным бомбардировкам Руре, откуда в основном и набирали матросов. Итак, погиб «Шарнхорст», «счастливый корабль», а с ним почти две тысячи человек.

— говорит Томас Кёниг, сын главного инженера «Шарнхорста» Отто Кёнига:

В Германии в это время были те члены экипажа линкора, которым был предоставлен отпуск по случаю Рождества; они тяжело перенесли известие о том, что «Шарнхорст» потоплен. Одним из них был парикмахер корабля Карл Эрнст Вайс. Его внук, Оливер Вайс, рассказывает:

В Бад-Бевенсен известие о гибели капитана цур зее Фрица Юлиуса Хинтце пришло всего через несколько недель после того, как он, очень преданный семье человек, попрощался со своими близкими и родными. Племянница Хинтце фрау Карин Вольтерсдорф вспоминает: