Оказалось, «Метро» – это вовсе даже не метро, а такой большой-большой магазин. Папе предстояло сегодня закупить там много всего для Нового года, чтобы потом о продуктах не думать. Мама поехать с ним не могла, у нее в понедельник назначили важный суд, а она к нему не была готова. Бабушка, нередко помогавшая папе в «заготовках», как она это называла, сегодня проводила детский книжный фестиваль. Одному папе ехать совсем не хотелось, вот он и придумал взять меня. Мне его идея понравилась. Все лучше, чем дома сидеть.

– Ну пожалуйста, мам, – заныла я, – мне так нравится ходить за покупками!

Тут я немного покривила душой. Магазины, где продают еду, я вообще-то терпеть не могу, мне нравятся большие торговые центры, там кино показывают, продают мороженое и еще много разных вкусностей. Некоторые даже попробовать дают. Но папу мне было жалко, хотелось ему помочь.

– Глаша, ты не представляешь себе, что это такое, – сказала мама. – Вы потратите часа два, не меньше. Это без дороги. Там сейчас толпы!

Но вдвоем с папой мы ее быстро уговорили. Нас ведь было большинство. Я наспех позавтракала и стала собираться. Мама вручила папе длинный список, он отправился прогревать машину. Я не очень поняла, зачем машина. Мне казалось, магазин с таким названием должен быть расположен на одной из станций метро. Оказалось, вовсе нет. И даже не в самой Москве. Здорово, у нас будет настоящее путешествие! И приключения!

Но только мы вошли в магазин, восторг улетучился. Народу было действительно много. Все толкались огромными тележками, мешали друг другу. Папа поставил меня в конце какой-то огромной очереди и сказал:

– Смотри, Глаша, ты стоишь в кассу номер двенадцать. За этой женщиной в белой куртке. А за тобой вот этот мужчина. Никуда отсюда не уходи, иначе мы потеряем друг друга. Я буду подходить время от времени.

И он исчез. Мне сразу стало грустно. Я достала мобильник и посмотрела на часы. Неужели правда стоять два часа? Очередь не двигалась. Я попробовала сосчитать, сколько людей впереди, но сбилась и бросила. Все равно кассы не было видно. Через какое-то время появился папа с тележкой, в которой лежали две упаковки сока, две клюквенного морса, а еще упаковка воды. По десять штук в каждой. Я обрадовалось – теперь хотя бы будем стоять вместе. Но папа поставил тележку впереди меня и снова исчез. Я посмотрела на часы. Прошло только пятнадцать минут.

В очереди в соседнюю кассу, метрах в двух от меня, мальчишка моего возраста, может, чуть постарше, разговаривал по телефону. Насколько я поняла, он изо всех сил ругал магазин. Я подумала, не позвонить ли маме или бабушке, но вспомнила, что мешать им сейчас нельзя. Еще раз посмотрела время. Прошло только пять минут. Мальчишка закончил разговор и состроил мне рожу. Я как воспитанная девочка отвернулась. Потом взглянула снова.

– Ну жесть, – вздохнул мальчишка. – Первый раз на этой помойке. А ты?

Я подумала, стоит ли отвечать, но уж очень было скучно. В конце концов, я же не на улице в разговор с незнакомцем вступаю, а в очереди. Мы тут, как сказала бы мама, коллеги. И я ответила, что тоже. Мальчишка стал рассказывать, что раньше они и не знали, что есть такой магазин. Все в «Азбуке вкуса» покупали. Это такой супермаркет шикарный. А теперь кризис, к тому же у них ипотека. Я спросила, что такое ипотека, мальчишка объяснил. Это когда квартиру в долг покупают. А потом этот долг отдают по частям, но с процентами, то есть больше, чем взяли сначала. Потом он рассказал, что такое кризис. Это когда мама потеряла хорошую работу, а папина фирма стала убыточной.

– Хуже нет, из богатых становиться бедными, – вздохнул мальчишка. – Сразу ничего нельзя, даже в кино сходить. Ролики обещали в августе, до сих пор не купили. Мобильник новый тоже. Про ноутбук я уж и не говорю. Все зажали. И на Новый год небось ерунду какую-нибудь подарят. Твои тоже так?

Я сказала, что не знаю, бедные мы или богатые, родители со мной об этом не говорят. Значит, еще не совсем бедные, уточнил он, мои только о деньгах и говорят, плевать им, слушаю я или нет. Но богатые в этом магазине не покупают, здесь свихнуться можно, пока к кассе подойдешь. Мы поболтали еще немного про школу и вообще. Моего нового знакомого звали Славик, он учился в шестом классе. Школа у них была математическая, где-то на Красной Пресне, неподалеку от зоопарка.

– Вот вырасту, – сказал Славик, – банкиром стану. Тогда денег у меня навалом будет – и на ролики, и на мобильник крутой с фотиком, и на куртку рокерскую, всю в нашлепках.

Я засомневалась, ходят ли банкиры в рокерских куртках, да и на роликах они, наверное, не катаются. Но Славик сказал, что это по воскресеньям, тогда он будет жить в свое удовольствие, а в остальные дни станет ездить на работу в костюме с галстуком, в черном «мерседесе», он в кино видел. Тут подошла мама Славика и стала ругаться, что он едва не потерял свою очередь. Это потому, что он возле меня стоял. В очередь теперь встала она сама, а Славика отпустила купить себе что-нибудь из сладостей в отделе неподалеку.

– Не больше, чем на сто рублей, – крикнула она ему вслед. – Считать умеешь.

А тут и папа подошел с еще одной тележкой, нагруженной доверху. Я посмотрела на часы. Как-то незаметно пролетел целый час. Теперь уже кассу было видно. И все равно в машину мы сели только еще через час. Пока рассчитывались у кассы, пока выезжали с двумя тележками из магазина, пока машину искали на огромной стоянке. А потом еще грузились. Весь багажник забили, и еще на заднее сиденье пришлось кое-что положить. На стоянке я поискала глазами Славика, хотела ему помахать. Но его нигде не было видно.

За обедом папа сказал, что я молодец, здорово ему помогла, он не представляет, что бы он один делал. И тут я спросила:

– Пап, у нас ведь недалеко большой красивый супермаркет. Почему мы туда не поехали? Мы что, бедные?

Папа с мамой переглянулись. Мама спросила, из чего это я вывела такое заключение. Мама, когда волнуется, всегда говорит, как у себя в суде. Я рассказала про разговор со Славиком, даже слово «ипотека» вспомнила, хотя раньше его никогда не слыхала.

– Понимаешь, Глаша, – начал папа серьезно и обстоятельно, – «Метро» – магазин оптовой торговли. Опт – это когда продается не один предмет, а сразу несколько, для дальнейшей продажи уже в розницу, по одному. Ты заметила, у нас весь товар был в упаковках по нескольку штук. В супермаркете в цену товара входят и его освобождение от упаковки, и расстановка по полкам, и масса других вещей. А в оптовом магазине все стоит дешевле. Тот же самый товар, что в супермаркете, но дешевле. Зачем тогда переплачивать? Мы эти соки все равно все выпьем, да и шампанское на Новый год в «Метро» покупать выгодно. А сэкономленные деньги лучше потратим на что-то другое.

– Ты не о том говоришь, – перебила папу мама. – Глаша должна понять, что бедность и богатство – понятия относительные. Например, по сравнению с родителями Славика, которые попали в трудное положение из-за невыплаченной ипотеки, мы вполне благополучные люди. А в сравнении с банкирами, одним из которых Славик мечтает стать, мы, конечно, бедные. Только бедность и богатство – не главное в жизни. Есть очень много вещей, которые не купишь ни за какие деньги. Здоровье, например, или дружба, любовь. Еще интересная работа, которая тебе нравится. Да много чего! Славик думает, что если он в будущем станет банкиром, он будет счастлив. Но счастье и богатство – разные вещи. Хотя, конечно, иметь в семье достаток хорошо.