Когда все кончилось, юноша вытер слезы и лег спать, не обращая внимания на голод.

***

Неприятные воспоминания проносились перед его глазами, пока он стоял перед могилами матери и отца. После невероятно сильного шторма старое кладбище выглядело так, как будто здесь было настоящее сражение. Гробовые плиты валялись раскиданные по всему кладбищу; крыша одного из склепов частично обвалилась, перекрыв вход; повсюду лежали поваленные деревья, листва которых осыпалась, плавая по лужам. Подступившая вода затопила все могилы, но никто не торопился очищать кладбище, жители спасали полуразрушенный Дацил. Стихия нанесла значительный ущерб, уничтожив большую часть несобранных посевов.

Шторм начался внезапно. Никаких признаков подступающейся неприятности не было. Чистое голубое небо заволокли тучи, пришедшие с севера. Стихия обрушилась на окрестности, принеся с собой тонны воды и ветер такой силы, что вырывал деревья с корнем, обрушивая их на дома. Поля были уничтожены, лишив поселение урожаев. Ксавий переждал шторм у Артура, а потом сразу побежал на заброшенное кладбище, огибая образовавшиеся глубокие лужи. Упав в такую лужу, можно спокойно утонуть.

Не обращая внимания на накрапывающий дождик, парень стоял и смотрел на разрушенные и затопленные могилы, вспоминая прошлые года своей короткой жизни. Шторм стал настоящим знаком для него, говорившим о том, что настало время покинуть родные края, отправившись навстречу настоящим приключениям, о которых он так много читал в книгах. С тех пор как Цета покинула Дацил, Ксавий загорелся идеей найти ее, но девушка перед уходом ясно дала понять, что дружба между ними закончена навсегда. Небольшая ссора переросла в грандиозную перепалку, лишившую его одного из лучших и верных друзей.

После ухода Цеты в Дациле наступило относительное затишье. Больше никто не втягивал Ксавия в подозрительные авантюры и большую часть времени он проводил за книгами, изучая естественные науки. Со временем парень научился лечить простые болезни, но сил, которые давало ему проклятье, он так и не раскрыл, смирившись с тем, что отец в последние дни своей жизни постоянно называл его жалким миуэвином.

С памятной ночи Ксавий стал абсолютно безучастно относиться к любым выпадам в свой адрес. Он только смотрел отцу в глаза, презирая его всем своим естеством, и никогда не пытался заговорить с ним первым. Их отношения ухудшались с каждым днем, пока отец однажды ночью не захлебнулся в собственной рвоте. Некоторые в поселении поговаривали, что ему помог шелудивый сын, но и на эти разговоры Ксавий не обращал никакого внимания. Ему хватало общения с Артуром, отец которого помог с похоронами на старом кладбище.

С тех пор Ксавий стал жить один, ведя хозяйство. При помощи добросердечных соседей ему удалось привести дом в хорошее состояние, который парень намеревался продать перед уходом из города. На хорошее, отремонтированное здание нашлось бы немало покупателей. Став замкнутым и нелюдимым, парень все меньше контактировал с окружающими, предпочитая общество книг обществу людей, насмехающихся над ним. Он бы извинился перед Цетой, но прежде чем Ксавий остыл, вспыльчивая девушка собрала вещи и покинула Дацил, направившись в неизвестную сторону. Ее бабушка покинула мир, поэтому Цету ничего больше не сдерживало.

Пришедший шторм стал именно тем, чего так долго ждал Ксавий. Теперь стоя перед могилами родителей, он представлял свой дальнейший жизненный путь. Для начала стоило согласиться с неожиданным предложением Артура, которое он сделал перед самым началом разрушительного шторма.

– Прощай, мама, – Ксавий в последний раз взглянул на разрушенную могильную плиту, развернулся и пошел прочь. Вещи уже были собраны, а дом после такого шторма продать невозможно. Передний фасад обрушился, а крыша в нескольких места была пробита прилетевшими камнями, Ксавий решил оставить дом открытым, пусть кто-нибудь поселится в нем, а сам парень в Дацил больше возвращаться не собирался. У него оставалось немного сбережений, на которые парень мог прожить некоторое время.

Проходя в последний раз по знакомым тропинкам, Ксавий вспоминал о том, как они втроем пытались поймать Синешерстку, но поиски оказались неудачны. Диковинный зверек не показывался и Цета с Артуром решили, что их другу что-то привиделось во сне. Как он их только не убеждал в существовании Синешерстки, но они не нашли ни единого следа, а монету с профилем незнакомого человека сочли за случайную находку из склепа, в шутку называя Ксавия расхитителем гробниц. Со временем и сам парень начал думать, что может быть ему и привиделось спросонья. Лишь тяжелая монета служила напоминанием о необычной встрече во время ливня.

Ксавий резко остановился, застыв посреди уцелевшей дорожки. То, что он увидел, озадачило парня. Посреди раскиданных могильных плит, воды перемешанной с землей, и упавших деревьев, чудом уцелев, рос белый цветок с тонким стеблем. Он был отдаленно похож на полевые ромашки, но его лепестки выглядели гораздо шире. В таком шторме выжить столь хрупкому растению совершенно невозможно. Что-то в цветке привлекло Ксавия, и он решил рассмотреть его поближе.

Перебравшись через расколотое напополам дерево, Ксавий чуть не угодил в глубокую грязевую смесь, которая непременно бы его засосала, но парень вовремя остановился. С этого расстояния он сумел разглядеть некие витиеватые узоры на лепестках, что было совсем уж необычно. Лепестки обычных цветков не имели ничего подобного.

Добраться до белого цветка оказалось затруднительно, Ксавий попытался обойти грязевую лужу с разных сторон, натыкаясь на новые тягучие участки. На ветру цветок качался из стороны в сторону. Цветочный аромат проник в ноздри Ксавия, щекоча их и вызывая приступ чихания.

Безуспешные попытки добраться до пахучего цветка заняли некоторое время, но Ксавий вовремя вспомнил об Артуре, который ожидал его.

«Очередная загадка, ответ на которую я вряд ли узнаю».

Постояв с минуту и посмотрев на узоры цветка, который покачивало от порывов ветра, Ксавий махнул рукой и отправился домой. Он и не заметил, как за ним наблюдала пара глаз из-за решетки одного из склепов.

Привычный путь от старого кладбища до дома оказался затруднен. Приходилось идти по мокрой земле, зачастую проваливаясь ногой в открывшиеся норы. Овраги полностью затонули, но ловкий Ксавий сумел обойти их, цепляясь за обнажившиеся после шторма корни стоящих на краю деревьев. Издали Дацил выглядел как обычно, но по мере приближения становились заметны обвалившиеся крыши, сломанные ставни и выбитые стекла. Северную часть города основательно подтопило из-за расположения в низине.

Своего закадычного друга Ксавий нашел у себя дома дремлющим на уцелевшей мягкой кушетке. Рядом с Артуром горкой были сложены льняные сумки, набитые одеждой и припасами на первое время. Артур не собирался налегке уходить из Дацила, прихватив с собой все, что возможно.

– Я вернулся! – Как можно громче выкрикнул Ксавий,