ней, почти подворачивая лодыжку. Шаги Стоунволла громко звучат по мраморном полу позади меня, и я знаю, что он близко. Он вот-вот меня поймает, а я ни за что на свете не стану снова разговаривать с этим человеком. Добираюсь до горки в тот момент, когда кончики его пальцев касаются легкого шелкового рукава моей блузки. Но я хватаюсь за перекладину перед собой, отталкиваюсь ногами, и затем со свистом скольжу вниз с семиэтажной горки.

Я кричу, а затем триумфально смеюсь, совершая побег. Мой спуск быстрый и бодрящий. Я бы даже сказала, захватывающий. Почему я никогда не делала этого раньше? Появляется первый поворот, и я немного замедляюсь.

— Ух, ты! — кричу я с горки. — Ха-ха-ха-ха!

Когда я выхожу из второго поворота, горка круто спускается вниз, и я набираю скорость. И вот тогда моя юбка начинает подниматься вверх по бедрам. Мои ноги покрыты потом от стыда и нашего противостояния.

Нет. Нет, нет, нет. Ты не можешь застрять в этом…

Но я замедляюсь, когда трение кожи о горку начинает препятствовать моему спасению. Уклон теперь не такой уж крутой. Так что нет никаких шансов, что скорость увеличится. Я должна быть около первого этажа.

Через несколько секунд я выхожу из другого поворота и так быстро замедляюсь, что мне приходится начать быстро двигать попой, чтобы катиться.

Дерьмо. Почему я? Почему это не могло произойти в понедельник, когда я в юбке-карандаш? Юбка-карандаш не задирается.

Довольно скоро становится очевидно, что нет никакой надежды, что мне удастся проскользить вниз до подножия горки, поэтому я снимаю туфли и бросаю их перед собой, затем изгибаюсь всем телом и ерзаю, разворачиваясь, пока не встаю на четвереньки вперед лицом.

И ползу.

Ползу вперед, снова бросаю свои туфли, затем ползу еще немного. Подсчитываю, как долго я находилась в горке, и понимаю, что не более минуты. У меня получится. Я ползу быстрее, бросая свои туфли через последний поворот. Они скрываются из виду, и я прибавляю ход. И вот я уже вижу свет в конце туннеля. В прямом смысле. Я в нескольких секундах от свободы, но вот в поле зрения появляются ноги.

Пожалуйста, нет.

Я прекращаю очень быстро ползти и медленно направляюсь к концу горки, где она уже походит на разрезанную трубу, и да…

Он там.

Ждет меня. Мои «Джимми Чу» лежат прямо перед ним. Мой симпатичный розовый клатч, планшет и телефон он держит в одной руке, а вторую протягивает мне.

— Вы уже закончили, мисс Хэтчер? — говорит он с недовольным видом.

Я делаю глубокий, очень глубокий вдох, заканчивая ползти, и принимаю его руку, чтобы он помог мне выбраться, иначе я, вероятно, приземлюсь прямо на свое лицо, с поднятой вверх задницей. И моя юбка все еще очень сильно собрана в кучу у бедер.

Рука МакАллистера сжимает мою, посылая импульс страха по всему моему телу, и он помогает мне устоять на ногах, когда я поднимаюсь с колен. Он ждет в тишине, пока я поправляю юбку и обуваю туфли, чтобы он не возвышался надо мной. По крайней мере, не так сильно.

— Спасибо, мистер Стоунволл, — говорю я, хватая свой клатч и гаджеты из его руки. — Спасибо, — повторяю я, потому что у меня нет других слов. — А теперь до свидания.

— Нет, — говорит он, а обе его руки сжимают мои плечи, чтобы предотвратить вторую попытку побега. — Это совершенно нелепое поведение, мисс Хэтчер. В мой офис, сейчас же.

Это не вопрос, а команда. И это меня просто бесит.

— Какую часть из слов «я увольняюсь» Вы не понимаете? Я не пойду в Ваш офис, а отправлюсь домой. А теперь уберите от меня свои руки и убирайтесь с дороги.

Я отталкиваю его в сторону, глубоко вдыхаю, и не глядя ни на кого из сотен сотрудников, которые сейчас собрались, чтобы посмотреть, что же происходит, иду к эскалатору, ведущему к железнодорожной станции.

Когда я к нему подхожу, то смотрю вниз, надеясь, что он будет пуст, но на меня смотрит как минимум дюжина человек.

Дерьмо.

Поворачиваюсь к лестнице, которая приведет меня в транспортный гараж. Я просто угоню гольф-кар и поеду обратно в ангар. У меня есть полный доступ к ключам благодаря Бруту.

Хватаюсь за ручку, открываю дверь и оставляю позади этого ублюдка, моего босса.

Глава 5

Мак

Я стою там ошеломленный, пока Элли Хэтчер уходит и исчезает за дверью, ведущей в гараж.

Все смотрят на меня, и хотя в офисном здании, в котором работает более семисот сотрудников невозможно сохранять полную тишину, здесь очень-очень тихо.

— Возвращайтесь к работе, — громко говорю я. Все отворачиваются и делают вид, что заняты.

Я шагаю к двери, распахиваю ее и иду за Элли Хэтчер на темную лестницу.

— О, дерьмо, — говорит она снизу. — Уходите!

Она плачет. Я это понимаю по заминке в ее голосе.

— Мисс Хэтчер, — говорю я, спускаясь, когда она появляется в поле зрения. Ее лицо и глаза покраснели, и она очень сильно хмурится. Униженной. Она выглядит униженной.

— Ну, — говорит мой внутренний голос. — Она сама просила об этом.

Сама просила. Это не моя вина. С чего бы это была моя вина? Не я писал грязные СМС-ки с предложением заняться сексом, не я отправлял странные доски из Пинтерест, наполненные бредовыми идеями о жизни, которой она, наверняка, не живет с Хитом. Наверху она призналась, что считала будто Хит не получает ее сообщения. И он не получал. Он сейчас в Китае, где телефоны компании не работают. Его телефон выключили как раз перед тем, как Стоунволл-cтарший отослал его, а я включил только когда приземлился здесь для управления компанией.

— Мисс Хэтчер, — повторяю я. — Пожалуйста, успокойтесь. Я — не враг, и это не моя вина. Никто не просил Вас увольняться. И никого не волнует, что Вы выставили себя на посмешище…

— Идите на хер! — кричит она. — Просто идите на хер! Вы читали мои личные сообщения, адресованные Вашему брату, мистер Стоунволл.

Я опешил от ее вспышки. На самом деле, даже взбесился из-за этого:

— Не говори со мной так, — рычу я.

— Или что? — с вызовом говорит она. — Уволишь меня? Поздно. Я тебе уже сказала, я ухожу. И не думай, что ты стал тому причиной, мистер Крутой Самолет. Это не так. Я сегодня планировала уволиться, еще до того, как ты появился.

— Что ж, это прискорбно, — говорю я.

— Почему? — спрашивает она. — Никто здесь меня не уважает. И я не уверена, к