– Я отказываюсь, – заявил я храбро, – говорить о ней в таком тоне. Надеюсь, вы пошутили.

Было прекрасное солнечное утро. Плащ Мигана я с собой не взял, поскольку на этот раз не нуждался в предлоге и, учитывая сегодняшнюю программу, сомневался, что для обмена плащами найдется время.

Представитель закона стоял перед домом и ждал меня. Знаток собак был коренастый, средних лет полицейский, в очках без оправы. Перед тем как протянуть руку к Джету, он спросил, как его зовут, и я сказал:

– Бутси.

– Классное имя, – оценил он. – И поводок у тебя какой классный.

– Согласен. Старый поводок остался у трупа, так что сейчас, наверное, в лаборатории. – Я подал ему конец крепкой веревки. – Если укусит, я не виноват.

– Меня не укусит. Да, Бутси?

Он сел на корточки перед псом и заговорил с ним. Сержант Пэрли Стеббинс рявкнул почти над моим ухом:

– Тебя он должен был укусить, когда ты его увел.

Я оглянулся. Пэрли был выше меня на полдюйма и на два дюйма шире в плечах.

– Все у тебя смешалось, – сказал я ему. – Это женщины норовят меня укусить. А я иногда думаю, вот кто бы тебя укусил.

Мы обменивались любезностями, пока собачник, которого звали Лофтус, знакомился с Бутси. Вскоре он выпрямился и объявил, что готов приступить к работе, после чего нахмурился:

– Вообще-то, лучше завести его туда на поводке, как, наверное, завел Кампф. Или не завел? Рассказал бы мне немного побольше, Пэрли. Что нам известно?

– Ей-богу, мало, – ответил Пэрли, – черт побери! Но если собрать все, что мы нарыли, то картина выходит примерно такая. Когда Кампф с собакой пришел сюда, шел дождь и пес был мокрый. Потому Кампф оставил его в холле на первом этаже. Отстегнул поводок и так, с поводком в руке, поднялся к чьей-то квартире. Ему открыли, Кампф вошел, завязался разговор. Вероятно, тот, к кому пришел Кампф, напал сзади и задушил поводком. После чего сунул поводок в карман плаща. Тут нужны крепкие нервы и сила, чтобы перенести тело на первый этаж и положить у лестницы, но – черт возьми! – не мог же он оставить его в своей квартире и должен был постараться оттащить подальше. Среди этих четверых каждый мог бы это сделать при крайней необходимости, а уж случай требовал, что верно, то верно. Собака в момент убийства была, конечно, уже на улице. Пока Кампф находился в квартире своего убийцы, вышел Таленто, увидел собаку и прогнал.

– В таком случае, – возразил Лофтус, – Таленто чист.

– Нет. Тут никто не чист. Если убийца – Таленто, то он мог убить, потом выйти из квартиры, выгнать собаку, вернуться к себе, вынести тело и оставить у лестницы, после чего выйти на улицу и попытаться отогнать собаку от дома. Ты же специалист по собакам. Что я тут неверно описал?

– Может быть, все верно. Зависит от собаки и от того, насколько они были дружны с хозяином. Крови-то не было.

– Тогда вот так я себе все и представляю. Если хочешь, чтобы это было на бумаге, можешь хоть весь день читать отчеты экспертов и показания жильцов.

– Как-нибудь в другой раз. Сейчас и этого хватит. Войдешь первым?

– Ага. Гудвин, пошли!

Пэрли шагнул к двери, но я возразил:

– Я буду рядом с собакой.

– Да ради бога! Пойдешь за Лофтусом.

Но тут я передумал. Мне было любопытно понаблюдать за экспериментом, а спина Лофтуса закрывала бы обзор. Так что я вошел в подъезд вместе с Пэрли. Дверь в подъезде нам открыл коллега Пэрли из отдела убийств, и мы прошли в небольшой холл, довольно чистый, но без изысков. Коллега закрыл за нами дверь, через пару минут снова открыл, и в холл вошли Лофтус с собакой. Лофтус, сделав два шага, остановился, собака тоже. Все происходило молча. Лофтус ослабил поводок. Бутси на него оглянулся. Лофтус наклонился, отвязал от ошейника веревку и поднял, показывая Бутси, что тот свободен. Тогда Бутси подошел ко мне и завилял хвостом.

– Черт! – с отвращением воскликнул Пэрли.

– Ты же знаешь, я другого не ждал, – сказал Лофтус. – Я не верил, что он приведет нас туда, куда он вчера пришел с Кампфом, хотя все же считал, что он подойдет к месту, где лежало тело, а потом возьмет след и приведет к двери, из которой его вынесли, – к Таленто или вверх по лестнице. Гудвин, возьмите его за ошейник и подведите к лестнице.

Я выполнил, что велели. Пес пошел со мной без понуканий, но ничем не показал, что место это представляет для него какой-то интерес. Мы стояли там и смотрели на него. Он разинул пасть и зевнул.

– Отлично, – проворчал Пэрли. – Просто отлично. Тогда пошли дальше.

Лофтус подошел, снова взял Бутси на поводок, пересек холл и постучал в дверь. Дверь почти сразу открылась, и на пороге появился Виктор Таленто в жаккардовом халате радужных цветов.

– Привет, Бутси, – произнес он и наклонился погладить пса.

– Черт возьми! – разозлился Пэрли. – Я же просил: молча!

Таленто выпрямился.

– Да, действительно. – Вид у Таленто был виноватый. – Прошу прощения, забыл. Хотите попробовать еще раз?

– Нет. Это все.

Таленто задом вошел в квартиру и закрыл за собой дверь.

– Нужно понимать, – сказал Лофтус Пэрли, – лабрадор не вцепится в горло, и ждать от него этого бессмысленно. Не такие это собаки. Самое большее, на что он способен, это выразить неприязнь или, может быть, зарычать.

Зарычал Пэрли:

– Оставь себе свои лекции! Так есть ли смысл продолжать?

– Само собой. Ты иди лучше первый.

Пэрли двинулся на меня. Я пропустил его и сам пошел следом. Площадка на втором этаже была узкая, темноватая, с двумя выходившими на нее дверями, ближе к лестнице и в конце. Мы с Пэрли встали спиной к стене напротив первой двери, пропуская вперед Лофтуса с Бутси. Они прошли мимо нас, и Лофтус постучал. Прошло секунд десять, послышались шаги, и в двери появился тип, который днем раньше выскочил от Вулфа как ошпаренный и унес мой плащ. Он был не причесан и без пиджака.

– Мистер Миган, это сержант Лофтус, – сказал Пэрли. – Взгляните на собаку. Вы когда-нибудь видели ее раньше? Погладьте ее.

– Сами гладьте, – фыркнул Миган. – Идите к черту!

– Вы когда-нибудь видели ее?

– Нет.

– Хорошо. Спасибо. Пошли, Лофтус.

Мы начали подниматься выше, и дверь у нас за спиной закрылась с громким стуком.

– Ну как? – спросил Пэрли, не оглядываясь.

– Он ему не нравится, – ответил Лофтус за нашей спиной, – но собакам много кто не нравится.

Площадка третьего этажа в точности повторяла нижнюю. Мы с Пэрли снова встали перед дверью, Лофтус подвел Бутси и постучал. Никто не ответил. Он постучал еще раз, погромче, и тогда дверь приоткрылась на два дюйма, и раздался скрипучий голос: