— Никогда! — протест вырвался из груди криком. Я ощущала руку лэрда у себя на бедре, его колено было у меня между ног. Халат распахнулся, и бюст упирался мужчине в грудь. Со всех сторон мое положение было невыгодным, но я не сдавалась. Не на ту напал!

— Я подожду. Терпение – добродетель.

Он отпустил меня, и я дрожащими руками запахнула халат.

— Никогда, — повторила тише, но также уверенно.

— Я сказал, что не буду применять к тебе силу. Это так. Но я не обещал бросить попытки заполучить тебя. Рано или поздно ты будешь моей.

Он взмахнул рукой, давая понять, что я могу идти. Я не стала искушать судьбу и продолжать спор. Об угрозах пока не думала. Я только что вырвалась из лап зверя, сейчас этого достаточно.

В конце концов, если лэрду хочется заблуждаться и верить, что когда-нибудь я ему уступлю, не стану развеивать его иллюзий. Но скорее земля поменяется местами с небом, чем я лягу в постель Анрэя Вестора.

[1] Аманта – устар. любовница, возлюбленная

Не знаю, как я добралась до спальни. Ввалилась в комнату, с трудом вспомнив в какую сторону открывается дверь. Навстречу мне подорвался Рик. Он не спал, дожидаясь моего возвращения. Муж замер в паре шагов от меня, глядя побитой собакой. Но жалобным взглядом меня было не пронять. Я не забыла, как Рик со мной поступил, подослав сестру с плохими новостями.

— Ты отдал меня ему! — взвизгнула я, не заботясь, что нас кто-то услышит.

— У меня не было выбора! — столь же эмоционально ответил Рик. — Между прочим, я дожидался тебя, переживал, страдал!

— Ты страдал?!

— Естественно. Ведь ты мне изменила! Не соблазняй ты лэрда, ничего бы не случилось.

— Ты обвиняешься меня? После всего, что я перенесла? Неужели ты думаешь, я нарочно добивалась внимания лэрда? Чего ради?

— Мало ли, — махнул он рукой. — Ради украшений, нарядов, возможности жить в Кингроссе.

— Все это было у меня в Нэйталии, но я, не задумываясь, отказалась от роскоши ради тебя. Я не хочу жить в Кингроссе, я хочу жить с тобой. Где угодно, только бы с тобой.

Мы с Риком стояли друг напротив друга, тяжело дыша. Первым сломался он. Схватив меня за руки, он покрывал их поцелуями, умоляя о прощении. Муж клялся мне в вечной любви, каялся и признавал себя виноватым во всем. Сердце не выдержало этой исповеди. Не могу сказать, что я его простила, но злиться перестала. К тому же закончилось все хорошо – лэрд меня не тронул.

Лишь один вопрос висел между нами топором палача. Рик не решался спросить, а я не сразу нашла слова, чтобы рассказать.

— Ничего не было, ничего не было, — в итоге пробормотала я, чуть покривив душой. — Он меня не касался. Я чиста перед тобой. Я по-прежнему только твоя.

— Дорогая, любимая, — Рик гладил мои волосы, шептал нежности.

На какое-то время в комнате установилась тишина, прерываемая лишь моими всхлипами и шепотом Рика.

Постепенно я успокоилась и спросила:

— Что теперь будет?

— Все равно, — муж крепко меня обнял. — Главное, ты ему не досталась.

И все же в ту ночь между нами что-то надломилось. Я уже не могла как раньше положиться на мужа, а он не до конца поверил моему заверению, что ничего не было. Он не поцеловал меня на ночь в губы. Прежде я бы расстроилась, но сейчас мне было все равно. И это пугало особенно сильно. Может, лэрд и не получил меня, но наши с Риком отношения он изрядно подпортил.

Как ни странно, я спала спокойно. Наверное, сказалось напряжение. Я будто не заснула, а лишилась сознания. А за завтраком мы узнали, что ночью лэрд со свитой покинул замок. Уехал, не простившись с хозяевами.

— Дурной знак, — ворчала леди Эйслин. — Говорю вам, лэрд недоволен оказанным ему приемом.

— Прекрати, Эйслин, — впервые на моей памяти Рик выступил против сестры. — Мы прекрасно знаем, что его разозлило. Но я рад, что так вышло, и он не получил Флориану.

— Рад он, — покачала головой золовка. — А что ты скажешь на это: лэрд так и не сделал то, ради чего приехал. Он не подписал бумаги.

Рик побледнел, а я, не понимая, в чем дело, потребовала объяснений. Муж промолчал, но леди Эйслин с удовольствие испортила мне настроение.

— Лэрд, как верховный судья, должен заверить ваши брачные бумаги, — сказала она. — Требуются его подпись и печать. Пока их нет, брак может быть расторгнут по приказу лэрда. Я несколько дней ходила за Анрэем Вестором с бумагами, но подпись он так и не поставил.

— Глупости, — меня не так легко было выбить из колеи. — Это формальность. Никто не посмеет расторгнуть наш брак.

— Флориана права, — поддержал меня Рик. — Не паникуй раньше времени, сестрица. Не подписал сейчас, подпишет позже.

Золовка только головой покачала. А когда днем Рик ушел по делам, высказала мне:

— Погубила ты моего брата и весь род Морей. Не могла ноги раздвинуть. Лэрд бы получил, что хотел и забыл о тебе. Назавтра даже имя твое из памяти стерлось. А теперь он не отстанет. Нет хуже, чем отказ для мужчины, который привык получать все, что пожелает. Ты для него как кость в горле. Не успокоится, пока не будешь его.

Я притихла. Слова золовки прозвучали пророчеством, напомнив заявление самого лэрда, и я скрестила пальцы, отгоняя беду.

— Этого никогда не случится, — пробормотала я. — Я скорее умру, чем предам Рика.

— Какая же ты еще молодая и наивная, — вздохнула золовка беззлобно, и я словно увидела ее впервые: передо мной была уставшая женщина, посвятившая жизнь этому дому и единственному брату. Все, чего она хотела: процветания для них обоих.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Шли дни. Я забыла о лэрде, как о страшном сне. Рик утверждал, что он не скоро заглянет в наши края. Наступила зима, а ее лэрд проводит с семьей в Кингроссе. Лишь после весеннего бала он выезжает на осмотр земель.

Но покой длился недолго: спустя две недели пришло письмо из Кингросса. Рик сломал печать в присутствии меня и сестры. Пробежал строки, и взглянул на меня поверх бумаги. Не знай я мужа, решила бы: он едва сдерживается, чтобы меня не ударить.